Шрифт:
Закладка:
110
Излагая гипотезу А. Л. Корзинина о происхождении и родственных связях Стефаниды Андреевны, мы основываемся на его устном сообщении и генеалогических сведениях, размещенных в электронной базе данных «Правящая элита Русского государства в правление Ивана Грозного» — «Булгаков Дмитрий Андреевич Куракин, князь»: https://russian-court.spbu.ru/component/fabrik/detaiLs/1/6501.htmL?Itemid=108 (последнее обращение 11.11.2021).
111
Ср.: «...старинная вотчина князя Ондрея Ивановича Стригина, а дала ту вотчину князя Ондреева жена Ивановича Стригина княиня Фетинья Лвовична князю Иванову отцу князю Семену Дмитреевичю Куракину, за дочерью своею за княжною Стефанидою, а за ево, князь Ивановою, матерью, в приданые» [Кадик, 2012: 379 [№ 148, л. 724–724об.]].
112
«113-го [1604/05] году по боярине Дмитрее Ивановиче Годунове дано вкладу денег 300 рублев. Да платья: шубу горла лисьи под камкою червчатою, шубу лисью под кизылбашскою камкою, шубу лисью горлатную под камкою таусинною, шубу песцовую черную под камкою белую, кафтан куней под отласом золотным, все без пугвиц. И во 114-м [1606] году сентября то платье продано, взято 80 рублев. По боярине же Дмитрее Ивановиче Годунове дал вкладу подсвещник большой серебрян тощ об одном шандане» [Рыбаков, 1987: 122 [л. 454–454об.]]. О том, что Дмитрий Иванович Годунов скончался незадолго до царя Бориса (тот умер, напомним, 13 апреля 1605 г.), говорит в своем «Кратком известии о Московии» и Исаак Масса [Либерман & Шокарев, 1997: 84].
113
В работе Л. А. Беляева и А. Л. Корзинина [2021: 102] утверждается, что Стефанида / Матрона Годунова постриглась в монахини сразу после кончины своего супруга в 1605 г., однако никаких свидетельств этому исследователи не приводят. В другой своей работе А. Л. Корзинин [2021а: 14], исходя, по-видимому, из общих соображений, называет в качестве даты пострига Годуновой 1605/06 г.
114
См. об этом подробнее гл. II в настоящем издании.
115
См. гл. III в настоящем издании.
116
См. об этом: Литвина & Успенский, 2019 и гл. II, с. 51–52.
117
Чрезвычайно ценные сведения об именах царевича и его патронах сообщает «Иное сказание»: «…а праздновати его уложиша соборомъ, стихѣры и канонъ сложенъ, октября въ 19 день, на тотъ же день, в которой день благоверный царевичъ Дмитрей родился, на память святаго мученика Уара. Ангелъ его молитъ в той день, а во святомъ крещенш нареченъ бысть Солунскш Дмитрей» [РИБ, XIII: 95]. На патронат св. Димитрия Солунского прямо указывает и Иван Тимофеев в своем «Временнике»: «Другш же сего благочестиваго царя Феодора братъ, яко зѣло лѣторасль, на второе токмо по отцы отъ рожешя лѣто жизни тому наступивши, двоематеренъ сказуемъ по толку, Селунского муроточца имени наречеше стяже…» [РИБ, XIII: 293; Державина, 1951: 28 [л. 46об.–47]].
118
Об именах и дате рождения первенца Ивана Грозного и Анастасии см. подробнее: Литвина & Успенский, 2006: 389–395.
119
Известна камея с образом св. Иоанна Лествичника, которая, как полагали некоторые исследователи, входила в состав панагии митрополита Макария (крестного отца царевича) — на оборотной стороне ее изображены фигуры свв. Марка, епископа Арефусийского, и Кирилла Диакона [Постникова-Лосева, 1976: 230–231; Самойлова, 2007: 96–97 [№ 34]; Стерлигова, 2014: 350–351]. Судя по описям, в пядничном ряду московского Успенского собора, между образами Иоанна Богослова и Иоанна Предтечи имелась икона свв. Марка и Кирилла [РИБ, III: 334–335, 598] (ср.: Толстая, 2016: кат. № 23, автор описания Е. А. Осташенко). Изображения свв. Иоанна Лествичника и Марка Арефусийского (но без Кирилла Диакона!) присутствуют на дробницах киота иконы «Святитель Николай» из Оружейной палаты московского Кремля (Инв. № Ж–2160/1–2 [икона], МР–1176 [киот]), которая была вложена в суздальский Покровский монастырь одной из жен Ивана Ивановича, Евдокией Богдановной Сабуровой [Зюзева, 2020: 71; 2021: 314, 316]. Во множестве монастырских вкладных и кормовых книг по царевичу Ивану назначается три корма — на день преставления (19 ноября), на свв. Марка и Кирилла (29 марта) и на Иоанна Лествичника (30 марта) (см., например: Леонид Кавелин, 1879: 52; Вахрамеев, 1896: 10; Евсеев, 1906: 230 [№ 83]; Арсеньев, 1911: 399–400; Алексеев, 2001: 11 [л. 6–6об.]). Известен по меньшей мере один прижизненный вклад Ивана Ивановича, сделанный им собственноручно в Кириллов Белозерский монастырь в 1570 г. Здесь присутствуют обе даты — день рождения и, судя по всему, именины: «Царевичъ князь Иванъ Ивановичъ пожаловалъ въ домъ Пречистой Богоматери и чудотворца Кирилла, тысячу руб. игумену Кириллу съ бралею и должны они за князь Иваново здравiе молити, а на рожденiе его марта въ 29 день, за его здравiе кормъ кормити малый ежегодно, а служити священнику и дiакону; а марта въ 30 день, на память преподобнаго отца нашего Iоанна списателя лѣствицы, кормъ кормити большой и служити игумену самом со всѣмъ соборомъ […] А благоволитъ Богъ, царевичъ князь Иванъ Ивановичъ похочетъ постричися, и намъ царевича князя Ивана постричи за тотъ вкладъ, а если по грѣхамъ царевича Ивана не станетъ, то и поминати» [Геронтий, 1897: 73–74 [примеч. 2]].
120
Ср. также: ОР РГБ, ф. 304. I. № 814: л. 114об.; Сахаров, 1851: 80, 89 и гл. II, с. 96, примеч. 59 в настоящем издании. Любопытное подтверждение тому, что в коммеморативной практике именно этот день воспринимался как царские именины, мы находим в Кормовой книге ярославского Спасского монастыря. Здесь корм по Федору Михайловичу Троекурову (ум. 1594), родившемуся 8 июня и получившему свое имя по св. Феодору Стратилату, сдвинут на предшествующий день, 7 июня, поскольку на 8 июня назначен царский корм: «1юня въ 7 день, кормъ кормити по княз! беодор! Михайлович! Троекуров! на его рождеше […] 1юня въ 8 день […] кормъ кормити по княз! беодор! Михайлович! Троекуров! на его рождеше, сего же м!сяца въ 7 день; прем!ненъ день его для царскаго корму» [Вахрамеев, 1896: 32].
121
См.: ПСРЛ, XIII: 283; ХХ: 583; XXIX: 220, 256. Я. Г. Солодкин [2012: 235] ошибочно считал днем появления на свет Федора Ивановича 8 июня, путая, по-видимому, день рождения царя и день
