На другой старой тумбочке слева от входа стопка книг «Только сегодня все по 20 руб.». Это волнующе, как лотерея: в стопке за 20 руб. всегда можно найти что-то хорошее. Сегодня там «Государь» Макиавелли. «Государь» Макиавелли — хорошее. Интересно, Макиавелли относится к тем книгам, которые обязательно должны быть в продаже? Как «Невыносимая легкость бытия», «Эмма», «Убить пересмешника», «Миссис Дэллоуэй», «Над пропастью во ржи»? Если да, то у меня есть.

В 19:00 я поняла, что затея с книжным клубом провалилась. А в 19: 08 начался непередаваемый словами кошмар: пришли люди.

Пришли четверо. Это обычная практика на таких мероприятиях: сначала человек радуется «о-о, классно, приду», но, когда настало время выйти из дома, думает «ну нафиг, лучше помою пол с хлоркой или полежу на диване». Четыре человека — это успех, это очень большой успех: мы можем принять максимум пять человек, сейчас больше пяти собираться не разрешено. Все из нашего дома и окрестных домов: в лавку ходят только свои, и в книжный клуб пришли свои — с Рубинштейна, Загородного, Фонтанки.

Но все эти люди были с детьми! Четыре человека с детьми разного возраста: восьми лет, десяти, двенадцати и семи. Родители привели детей, усадили у камина и сказали: «Ну, когда забирать, часа через два — три?» По-человечески я их понимаю: они уже обалдели от того, что эти дети, восьми, десяти, двенадцати и семи лет, все время дома. И были рады пристроить их на культурное мероприятие.

А я хотела сделать вид, что меня срочно куда-то вызвали, и убежать. Я боюсь публичных выступлений: мне страшно быть в центре, лучше быть в дальнем углу и оттуда наблюдать. Мама говорила мне, когда брала меня с собой в гости: «Не молчи, открой рот и скажи “спасибо” или “все очень вкусно”», и на улице заставляла меня подходить к прохожим и спрашивать: «Скажите, пожалуйста, который час».

У меня есть маленький опыт преподавания: я иногда помогаю вести семинары по переводу. Это тоже трудно, я себя заставляю и тренирую. Но на семинар студенты приходят сдать перевод, который им задан, а не показывать язык и ныть «а что здесь будет?..»

Все дети противные, не люблю детей! У ребенка десяти лет в телефоне установлено приложение, которое каждые пятнадцать минут чтения пишет: «Поздравляем, вы прочитали свою дневную норму». …Как только все уйдут, я сразу же начну читать «Анну Каренину», сначала прочитаю сцену, когда Анна с Вронским приезжают в Петербург и Анна собирается в театр.

Родители немного пообсуждали между собой вирус, лекарства, аппараты ИВЛ и ушли. Надеюсь, родители услышали мой крик «забирать через час!», они очень быстро уходили. Из взрослых в лавке осталась только я.

— Давайте начнем? Спасибо, что пришли. Книги — это вся наша жизнь, это наша цивилизация. А сейчас я вам почитаю.

Полтора часа (проклятые родители, конечно, опоздали) читала детям «Орден Желтого Дятла», это одна из моих самых любимых детских книг. Сначала я читала за всех, но потом подумала — почему я должна читать за всех, и читала только за автора, Носишку, Педриньо и куклу, а за кота Феликса, доктора Улитку, Принца Серебряная Рыбка и остальных читали противные дети. Мы все хохотали, особенно в том месте, где доктор Улитка учит куклу Эмилию разговаривать, и она называет его то доктор Утка, то доктор Утятка. На этом месте я не могла читать от хохота, и за автора пришлось читать всем по очереди.

Родители сказали, что я делаю очень важное и нужное дело. Еще бы, ведь они не видели противных детей целых полтора часа.

Все ушли, и только я собралась почитать «Анну Каренину», пришла одна дополнительная старушенция. Книжный клуб уже закончился, но не просить же старушенцию уйти.

Старушенция застенчиво сказала, что хочет поговорить со мной наедине: не могу ли я купить у нее письмо Довлатова. Она хранила письмо все эти годы как напоминание о юности, но сейчас так трудно материально, что она могла бы продать. А я могла бы купить, раз уж у меня книжная лавка в Довлатовском доме.

Я замерла — настоящее, а не написанное Маратиком письмо Довлатова! Настоящая подруга Довлатова, а не левый жуликоватый дед!

Представила, как выглядит письмо Довлатова в рамке на стене. Или на столике у камина. Или в отдельном шкафчике за стеклянной дверцей. Письмо придаст всему совершенно другой смысл, это будет уже не кустарная лавка, отделенная туалетиком от спальни. Это будет арт-проект в Довлатовском доме. Лавка станет достопримечательностью улицы Рубинштейна, точкой на карте литературного мира.

Конечно, я куплю письмо, если смогу за него заплатить. Нечестно покупать письмо дешево, но я не смогу много заплатить. Я могу купить за разумную цену.

Все зависит от того, что считать разумной ценой. Сколько стоит письмо Довлатова, пять тысяч или сто?..

— Мне нужно полторы тысячи, — сказала старушенция.

Купила письмо. Это было не письмо, а открытка. Открытка семидесятых годов с розой, сверху золотом «8 Марта». На другой стороне открытки текст: «Дорогая Шура, с 8-м марта! Желаю здоровья, счастья и успехов в работе. Сережа и Сеня». Наверное, писал Сережа, а потом спохватился и приписал Сеню. Любопытно узнать, кем Сережа и Сеня приходятся друг другу — отец и сын, братья? — но не хотелось обижать старушенцию. Пусть думает, что я купила письмо Довлатова, а не просто дала ей деньги.

Помыла пол хлоркой. Ручки протерла. Сняла маску. Маска у меня многоразовая, с высокой степенью защиты. Мы с Маратиком давно уже заказали в «Озоне» две маски с высокой степенью защиты, но доставили только вчера.

БОРДОВЫЙ ЛЕСКОВ

Цитата дня:

Деда, любившего жить пышно, это очень обрадовало, но бабушка, к удивлению многих, приняла новое богатство, как Поликрат свой возвращенный морем перстень. Она как бы испугалась этого счастья и прямо сказала, что это одним людям сверх меры. Она имела предчувствие, что за слепым счастием пойдут беды.

«Захудалый род»

Пришла парочка в шлемах: брат и сестра, студенты первого курса ИТМО. ИТМО совсем рядом с нами, на улице Ломоносова. Они сейчас учатся дистанционно, но вчера утром им что-то понадобились в университете. Припарковали мотоцикл у памятника Довлатову, зашли во двор полюбоваться красотой и посмотреть, что там, а там я. То есть лавка «Чемодан». Увидели объявление «Книжный клуб» и вот, приехали.

Но немного ошиблись днем: «Книжный клуб» был вчера в