Шрифт:
Закладка:
— И станете делать это с должным усердием! — сказал командир. — Слышали?! Помните, что на Арене вы будете сражаться за честь клана! Это понятно?!
— Да, командир вар Брен!
Первое время с нами будут заниматься инструкторы — самые умелые бойцы из второго отряда. Обучат нас правилам и основам поединка, передадут свой опыт. Теперь у нас в жизни осталось только две цели: выполнить приказы командира и победить в Битве Огней (самое меньшее — обеспечить победу клану).
— Да, командир вар Брен!
И еще командир сказал, что прежде чем начать тренировки, мы должны «разобраться» со щитом.
Седьмая помогла вар Брену раздать нам тонкие серебристые браслеты. В каждом из них блестел кристаллик карца — прозрачный, не заполненный маной. Я защелкнул свой браслет на левом запястье, подглядев у Двадцатой, как правильно это делать.
— Я знаю, что в каждой группе нашего отряда есть человек, умеющий работать с артефактами, — сказал командир. — Седьмая, Девятый, Двадцатая, выйдите из строя! Ваша задача в кратчайшие сроки научить бойцов своих групп активировать браслеты. Как только вы это сделаете, я покажу основные способы использования однокарцевого браслета-щита. Продемонстрирую все режимы его работы и объясню их предназначение.
* * *
Чтобы призвать огонь, огоньки используют растворенного в их теле саламандра. Те шары огня, что мы «формируем» (словечко Двадцатой) — не имеют отношения к магии. Мы отрываем клочки от заключённой внутри нас сущности. И можем делать это долго, пока не истечет наш срок жизни — саламандр восстанавливается мгновенно.
Маги тоже умеют создавать огонь. Но именно создавать — не призывать. Они плетут заклинания, наполняют их маной. Чтобы получить тот же результат расходуют гораздо больше времени, чем мы.
А еще маги зависимы от объема своего магического резерва. Без перерыва на восстановление запасов маны могут сотворить не так много заклинаний. Если только не используют артефакты с карцевыми зернами, куда маги-ремесленники заранее уложили готовые магические конструкции, а карц наполняет те энергией — такие артефакты, как наш щит.
Я в очередной раз убедился, что Двадцатая хороший учитель. После объяснений предыдущего наставника, бойца из первого отряда («Ищите и найдёте» — очень понятно!), я и не надеялся почувствовать свой источник маны в ближайшие пять дней. Но с помощью Двадцатой справился с этой задачей всего за полночи.
Самым сложным оказалось — убедиться, что мана существует, понять как её в себе отыскать и почувствовать. Двадцатая использовала всё своё красноречие, чтобы достучаться до меня. И у неё получилось. Уже к утру я различал в себе два потока: огонь и похожую по ощущению на мятный холодок, едва уловимую на фоне огня струйку магической энергии.
И обнаружил, что работа с маной напоминает управление внутренним теплом. Тот опыт, что получил, тренируя умения огонька, позволил мне уже к утру направить ручеёк маны в нужном направлении — в красную точку на поверхности браслета.
— Ты молодец, Вжик, — сказала Двадцатая. — Учишься быстро. Я искала свой источник намного дольше.
— У тебя не было такого хорошего учителя.
Двадцатая улыбнулась.
— Возможно, — сказала она. — Или, в отличие от тебя, я не испытывала сильного желания учиться. А тебе учёба нравится, Вжик. Я это вижу. Жаль, что ты не сможешь её продолжить. Из тебя мог бы получиться искусный магик. Даже несмотря на твой ноль. И кстати, поздравляю тебя!
Провела рукой по моим волосам. За пять месяцев они успели настолько отрасти, что теперь топорщились в стороны, не желали укладываться в те прически, которые придумывала для них Двадцатая.
— С чем поздравляешь? — спросил я.
— Теперь ты настоящий маг.
* * *
В тот же день, когда наш отряд впервые посетил площадку для тренировочных поединков, в столовую на ужин явились бойцы нового первого отряда — шумные, испуганные, такие же, какими четыре месяца назад были мы.
* * *
— Сиер Гор, вы позор нашего клана! — сказал я. — Вызываю вас на дуэль!
Активировал щит.
— Сиер Вжик, клянусь, вы ошиблись! Позорю наш клан не я, а вы! С превеликим удовольствием сражусь с вами. Буду рад надрать вам задницу.
Гор отвесил мне ритуальный поклон, стал в стойку: рука со щитом впереди, правая — отведена в сторону. Над его головой появилась яркая точка, которая стала стремительно превращаться в огненный шар. Я снова ощутил укол завести. Мой шар рос не так быстро.
— Размечтался! Не забывай, счет пока в мою пользу!
— Друг Вжик, не смеши меня. Твои вчерашние победы не считаются. Я тебе поддавался. Чтобы ты не рыдал ночью. Я же знаю, как ты не любишь проигрывать.
— Сиер Гор, будьте любезны обращаться ко мне, как учила Двадцатая. Во время поединка ваш деревенский говор неуместен.
— Мой говор не помешает поджарить тебя, — сказал Гор. — Сегодня именно ты побежишь к командиру выпрашивать жезл регенерации. Ясно? Так что? Начнем сразу с боевых? Или будем баловаться светляками?
— Пока не сдох щит — только боевые, — сказал я. — Всё, как по-настоящему. Светляками добиваем проигравшего.
— Проигравшим будешь ты, друг Вжик. Пока не видит Двадцатая, размажу тебя по площадке. При ней я боюсь тебя побеждать.
— Ты боишься женщин?
— Только твою. Уж больно кровожадно она посматривает на меня после твоих поражений. Я стал прятать нож по ночам, чтобы она не отрезала мне в отместку голову. Но разве я виноват в том, что ты неуклюжий?
Правила одиночных поединков просты. Побеждает тот, кто остался жив. Для атак бойцам разрешено использовать два вида огненных шаров. Большой (размером с голову человека) — этот шар боец подвешивает в воздухе над собой, пытается обрушить его на противника, подгадав момент. И маленькие — те бросают друг в друга, точно снежки, отбивают их щитом.
«Щит на дуэли нужен, чтобы она продолжалась дольше», — сказал нам на первом занятии наставник из второго отряда. Он заявил, что в любой паре всегда есть тот, кто сильнее (тратит меньше времени на создание снарядов, быстрее их бросает, более меткий). И чтобы поединок не оказался слишком коротким, стал более зрелищным, придумали использовать энергетические щиты.
Щит поглощает огонь. До тех пор, пока в карце не заканчивается энергия. Ее можно экономить: уменьшать
