Гор затянулся дымом, закрыл глаза.

— После того, как они убили тех детей? — сказал он. — Легко! И даже с удовольствием. Они ведь не рабы. У них был выбор. Уроды.

И повторил:

— Мне разонравилось быть огоньком, друг Вжик. Совсем. Хочешь сигаретку?

— Нет, спасибо.

* * *

С Двадцатой я не обсуждал то, что произошло в нашем первом боевом походе.

Но после вечерней тренировки, когда мы лежали на кровати (в темноте — с того дня, как нашел в себе огонь, я впервые не испытывал желание его зажигать), она сказала:

— Сегодня я убивала не в первый раз, Вжик. Но в прошлый — все было по-другому. Я нисколько не жалею, что убила того мужчину. И сделала бы это снова.

Из соседней комнаты вновь запахло дымом. Гор не спал, опять курил. Не спали и в других комнатах — я слышал многочисленные голоса.

— За что ты его… так? Того человека. Что он тебе сделал?

— Ничего, — ответила Двадцатая. — Не успел. Но это был плохой человек, Вжик. Страшный.

Мне показалось, что она вздрогнула. Я взял её за руку.

— Почему ты так решила?

— Знаю. И кое-что видела. Сейчас кажется, что с того дня промелькнула целая вечность — столько всего со мной произошло. А ведь в реальности прошло всего три месяца. Тот мужчина принадлежал к старшей семье Великого клана Рилок.

— Рилок — клан, что воюет с колдунами?

— Да, — сказала Двадцатая. — Их еще называют Карцами. Как я уже говорила, в Селенской Империи они держат под контролем всю добычу и оптовую торговлю карцевыми зернами. Очень богатый и могущественный клан! Его старейшины в столице могут позволить себе всё, что не запретил император. Даже покупку роз.

— Ты говоришь о цветах или о женщинах? — спросил я.

— О шлюхах — таких, как я. Вар Руис кит Рилок покупал их не на ночь, и не на месяц — навсегда. Обычно так поступают, чтобы сделать из нас наложниц. Не часто, но случалось. Мы очень, очень дорого стоим! Я не преувеличиваю, Вжик. Слишком много вложили в нас сил и средств. И слишком большой мы приносим доход своим хозяевам. Вар Руис же приобретал по одной розе в год. Девочки удивлялись: зачем ему столько? Ведь при правильном уходе розы не увядают очень долго! В прошлый раз вар Руис заплатил за мою подругу Вирит. Та была всего на год старше меня. Очень красивая! Не могла она надоесть мужчине так быстро! За цвет волос ее называли Золотой розой. Меня — Чёрной. Я стала пятой, кого купил кит Рилок. И даже поначалу обрадовалась этому — ведь скоро увижусь с подругой! Я так по ней скучала!

— Зачем ему пять роз? — спросил я, когда Двадцатая сделала паузу в рассказе.

— Я не пыталась это понять, Вжик. Зачем? Розы должны дарить мужчинам радость и удовольствие. Это я и собиралась делать для нового хозяина. Так, как меня учили. А не задавать хозяину вопросы.

Я повернулся к Двадцатой. На фоне серого тюфяка четко выделялись ее короткие волосы — такого же цвета, как мои.

— Даже не задумывалась, почему тебя купили?

— Если только чуть-чуть. Я всегда отличалась непокорностью. На ум мне пришло несколько предположений. Старейшина Великого клана мог купить нас, чтобы намекнуть окружающим на свою неувядающую мужскую силу. Или для коллекции — мужчины любят собирать редкости, чтобы хвастаться ими перед друзьями и конкурентами. А может, он хотел наслаждаться нами. Как женщинами, артистками и собеседницами. Ведь каждая роза прекрасна и уникальна!

— А оказалось? — спросил я.

— Одна моя версия подтвердилась, — сказала Двадцатая. — Он собирал коллекцию. Только не такую, о какой я думала. Совсем не такую.

Голос Двадцатой дрогнул. Женщина замолчала.

Я ни о чем её не спрашивал. Дожидался продолжения рассказа.

И Двадцатая заговорила:

— Его слуги привезли меня в квартал клана Рилок к большому дому, похожему на дворец. Но повели не через парадный вход, и даже не через служебный. Укутали меня с ног до головы, пряча от чужих глаз (я сама едва видела, куда иду), и, через спрятанную в саду дверь, похожую на вход в звериную нору, по длинным коридорам под землей отвели меня в просторный зал. Я хорошо ориентируюсь в пространстве. Сообразила, что нахожусь во дворце, точнее — на одном из его подземных этажей. Но не понимала, почему меня доставили туда тайком, словно краденую драгоценность в дом бедняка. Полдня я ждала, когда обо мне снова вспомнят. Лишь ближе к вечеру ко мне спустился мой новый хозяин вар Руис кит Рилок и обрисовал мою дальнейшую судьбу. Он говорил честно, ничего не скрывал, с интересом следил за моей реакцией. Вот тогда, Вжик мне и пригодилось умение прятать эмоции.

— Что он рассказал?

— Сообщил, что как женщина я его не интересую. Он не спит со шлюхами, какими бы те умелыми и дорогими ни были, что считает нас грязью и не хочет о нас пачкаться. Что не любит ни танцы, ни музыку. А темы финансов и политику обсуждает с более компетентными в этих вопросах собеседниками. Меня приобрел, чтобы пополнить свою коллекцию. Он собирает розы. Но держит это втайне от окружающих. Чтобы производители роз не взвинтили на них цены — он не любит переплачивать. Завел меня в маленькую комнатушку и продемонстрировал свои предыдущие приобретения. Все четыре розы — в красивых позолоченных рамках. Похвастался, что обрабатывал кожу собственными руками.

— Не понял, — сказал я. — Что он тебе показал?

— Розы. Такие же, как у меня на спине. Думаю, одна из них когда-то была на теле Вирит. Трех других девчонок, которых вар Руис покупал до моей подруги, я плохо знала — они из другого питомника.

Я приподнялся на локтях.

— Ты хочешь сказать, он собирался снять с тебя кожу?

— Да. Вар Руис приказал мне раздеться и осмотрел мою спину. Помню, как он водил по ней пальцем, что-то бормотал. Признал рисунок великолепным. Сообщил, что тот вполне стоит потраченных денег.

— Но… как такое может быть? — спросил я. — Он сошел с ума?

— Не думаю, Вжик, — ответила Двадцатая. — Рассуждал вар Руис, как разумный человек. Вот только я для него была вещью. К нам, шлюхам, многие так относятся. Но мы дорогие вещи, Вжик, и обычно нас