— Давай. Кстати, как твоя сессия?

— Еще один экзамен остался, — вздохнула она. — Во вторник. Так-то он должен был еще двадцать пятого июня пройти, но преподаватель перенес.

— И сколько тебе еще учиться? — честно говоря, я и понятия не имел, сколько в СССР учились на ветеринара. Вроде, далеко не самая популярная профессия.

— Еще два года. Как раз можем получить свою квартиру, если ты пойдешь на сверхсрочную. Ты же еще не передумал оставаться военным?

— Нет, конечно. Хотя подыскал не менее интересный, но куда более перспективный вариант, — я вкратце и немного иначе рассказал ей про то, что озвучил мне старший лейтенант Пономарев.

— А это не опасно? — насторожилась Юля. — Папа ничего мне про это не говорил.

— Ну, это не совсем военная служба. Скорее, нечто среднее между милицией и комитетом государственной безопасности.

Тут я конечно хитрил. Рассказывать все я ей не собирался — это явно лишнее. Да и не поймет она, хотя девчонка умная и проницательная. Но результат ее устроил.

Все что я сказал девушке — действительно собирался реализовать. Мне этого самому хотелось. Но впереди выполнение важного задания, поэтому до конца срочной службы заводить семью бессмысленно — у меня просто не будет на это времени.

Мы продолжили гулять и сами не заметили, как оказались на площади перед «ДК Энергетик». Отсюда я увидел здание «Ресторана», где меня ждали…

— Юль, а в ресторан не хочешь? А то уже скоро вечер, а мы не кушали толком? — поинтересовался я.

— Нет, зачем? Лучше пойдем домой, я тебя покормлю, — ответила она, затем добавила немного тише. — Кстати, отец сегодня на дежурстве.

Это звучало заманчиво, но я понимал, что и тянуть не стоит. Но после недолгих раздумий, разумеется, согласился. И все же ответил:

— Тогда я полностью согласен, твое предложение мне нравится гораздо больше. Я только зайду в туалет, хорошо?

Юлька кивнула.

Войдя в здание «Ресторана», я остановился — на меня тут же накатила ностальгия. Я очень ярко вспомнил наш выпускной, ночь и рассвет, которые мы встретили вместе.

Быстро пробежавшись глазами по залу, я не увидел никого подозрительного. Несколько редких посетителей, официанты. Комитетских вычислить не так уж и сложно — у старших офицеров всегда один и тот же типаж, да и форма одежды. Это рядовые сотрудники могут выглядеть как угодно и вообще, быть где угодно.

— Привет, Алексей! — до меня донесся знакомый голос, обладателя которого я увидел не сразу.

Совсем рядом, через столик, сидел отец Генки Иванца, Павел Сергеевич. Одет в традиционный костюм, пиджак висел рядом на стойке-вешалке. Застеленный скатертью стол перед ним был практически пуст — на нем стояла лишь пепельница, чашка чая и тарелка с заварными пирожными.

— Добрый день, — не сразу ответил я, продолжая искать «знакомого». Значения встречи я не придал — Павел Сергеевич человек влиятельный, может себе позволить пить чай в «Ресторане» когда захочет.

— Присаживайся, — он вдруг указал на свободный стул.

Я вздохнул, оглянулся на вход, где меня ждала Юля. Нехотя шагнул к нему.

— Не ожидал вас здесь увидеть, Павел Сергеевич, — произнес я, отодвигая стул. — Вот так встреча. Какими судьбами вы здесь?

— Ничего удивительного, Алексей, — неожиданно ответил тот. — Ты ведь тоже пришел сюда не просто так, да?

Сопоставив услышанное и случившееся ранее у речного вокзала, я посмотрел на Иванца с подозрением. Неужели это он подослал человека, на причале? Черт возьми, скорее всего. «Старый знакомый хочет встретиться…» Вот, значит, как оно оказалось на самом деле.

Я кивнул. Ожидал продолжения.

А Павел Сергеевич усмехнулся, пододвинул ко мне тарелку с пирожными.

— Угощайся.

— Что-то не хочется, да и я ненадолго, — коротко ответил я, снова оглянувшись в сторону Юли. Та продолжала стоять у входа, беседуя с какой-то женщиной.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами тот, отпивая чай. — Я пригласил тебя для крайне серьезного разговора. Все-таки, мы не чужие люди и я по-прежнему благодарен тебе за спасение сына в той передряге. Так… Не буду ходить вокруг да около! Твой знакомый полковник из комитета, по имени Андрей, попал в очень непростую ситуацию.

— Но он ведь и ваш знакомый… — я решил не тянуть кота за хвост и сразу дал понять, что давно уже знаю, чем и кому я обязан.

— Верно, — едва заметно улыбнулся Иванец. — Сообразительный ты, Алексей.

— Спасибо. Только я не пойму, если у полковника КГБ проблемы, я-то тут причем?

— О! — брови в Павла Сергеевича поползли вверх. — Это очень интересный вопрос, ты прав. Мы давно знакомы, даже учились вместе. Мы и сейчас работаем в одной организации, но разных департаментах. Видишь ли, Андрей отстранен от занимаемой должности и находится под подозрением. А подразделение «Барьер», в котором ты проходишь обучение, как и сам учебный центр, на территории «Чернобыля-2», в самое ближайшее время будут расформированы. Наш особый аналитический отдел провел расследование и выяснил, что на Чернобыльской электростанции может действовать иностранный шпион. Есть информация, что Андрей об этом знает, но никаких действий не принял. Более того, у него в «Барьере» был человек, который собирал информацию, которая очень специфическая…

Сказать, что я удивился, значит, ничего не сказать. В голове сразу возникла куча вопросов, один безумнее другого.

— Что? — растерянно произнес я. Мысли в голове путались — Полковник Андрей… Бред! Не может быть. «Барьер» ни при чем. Какой к черту иностранный шпион?! И вообще, вы-то откуда знаете?

— Алексей, ты же не глупый парень, — он отхлебнул чая из кружки. — Я ведь не просто заместитель председателя исполкома Припяти, очевидно же.

Значит, отец Генки тоже из КГБ? Вот так поразительная новость. Впрочем, а почему нет?! Агентурная сеть была развернута не только по всему Союзу, но и далеко за его пределами. Вот только не похож он на оперативника, скорее на кого-то из начальников. Или наблюдателей. Или вообще, пребывал в запасе. Хотя, поверить во все сказанное было само по себе сложно.

Я молчал, а Павел Сергеевич чуть наклонился, поднял с пола кожаный портфель. Открыл клапан и вытащил наружу сложенный пополам тетрадный лист.

— Ознакомься, — негромко произнес он. — Думаю, ты удивишься.

Я взял лист развернул его и обомлел. Поднял изумленные глаза на собеседника.

— Ну как?

— Что это такое? — сглотнув, спросил я. Пришлось использовать актерское мастерство, которым я не шибко-то и отличался.

На самом деле, лист был мне очень знаком. То, что на нем было отражено, создавалось моей рукой. Это было письмо, которое я отправил под левым именем и с левого адреса академику Легасову еще в