— Это хаски, — с видом бывалого зоолога просвещал меня сын, указывая рукой в сторону прогуливающейся пары, ведущих на поводке собаку. — Они очень умные! А ещё они бывают с разноцветными глазами.

— Правда? — улыбнулась я, чувствуя, что Матвей вот-вот переведёт тему в сторону своей собаки.

Точнее собаки, которой в ближайшие лет пять у него точно не будет. Вот станет старше, сможет самостоятельно за ней ухаживать — тогда я подумаю. Но сейчас…

— Но, знаешь мам, корги умнее, — доверительно прошептал мне сын. — Они самые умные!

— Да ты что! — рассмеялась я.

Так и знала, что очередного разговора про корги не избежать. Хотя, лучше уж про собаку говорить, чем о Глебе.

Честное слово, несколько дней назад, когда Матвей вдруг поинтересовался, а когда к нам придёт Глеб, я настолько растерялась, что и не знала, что ему на это ответить! Ведь кажется, случилось то, о чём я попросила Глеба — он оставил меня в покое. И не могу сказать, что я была довольна этим.

Но мои чувства ничто, если сравнивать с тем, что сын успел привязаться к Глебу. И вот это меня тревожило так сильно, что в какой-то момент я даже была готова купить Матвею собаку, чтобы сын отвлёкся и забыл о своём горе-папочке.

Жаль, что мне так просто не выкинуть его из головы. Ещё и ресторан…

Я всё же сходила к юристу, после нескольких неудачных попыток дозвониться до Глеба. По документам всё было чисто. Я действительно стала владелицей заведения, в котором до этого работала… и это пугало. А ещё больше напугали расчёты милой девушки, к которой я обратилась за консультацией. Налоги, выплаты, вычеты, лицензии… одной мне это точно не разгрести!

— Корги даже лучше овчарки! Помнишь, мы кино смотрели? — не унимался Матвей, пытаясь склонить меня на сторону клуба любителей собак.

— А я думала, что корги — это овчарка и есть, — задумчиво ответила я сыну.

Нет, как и большинство людей, собак я любила. И даже очень! Но, предпочитала выражать свои чувства издалека, наблюдая за счастливыми собаководами. Боюсь, моя любовь к пёсикам умрёт, когда мне придётся вставать по утрам: и в снег, и в дождь, и в град, чтобы пёс не оставил живописную кучку в прихожей. А что такие кучки у нас будут — я даже не сомневалась!

— У тебя телефон звонит! — оторвал меня от сомнительных размышлений Матвейка.

— Спасибо, родной, — достав телефон, я нахмурилась, глядя на неизвестный номер, высветившийся на дисплее.

Московский номер, к слову.

— Алло, — немного сипло произнесла я приняв вызов.

Глупо ведь было надеяться, что это Глеб.

Очень глупо!

Но других ассоциаций ничего столичное у меня с недавних пор не вызывало.

— Алло? — повторила я, ожидая услышать либо Глеба… либо механический голос очередного предложения об обследовании.

Или живой голос работника какого-нибудь банка, жаждущего мне всучить кредитную карту или страховку.

— Настя? — вместо этого меня позвал по имени смутно знакомый мужской голос.

— Да, — подтвердила я. — Кто это?

— Настя, добрый день, — голос мне с каждым словом казался всё более знакомым. — Это Никита… Воронцов. Может, ты помнишь меня. Я друг Глеба. Ты извини, что я так звоню…

— Никита, — повторила я, растерявшись.

Понятно, почему голос показался мне знакомым. Никита… друг и партнёр Глеба. Человек, до последнего прикрывавший все его измены от меня.

— Да, я…

— Мам, смотри! — Матвей отвлёк меня от разговора, указывая в сторону киоска с мороженным. — Можно?

— Я помню, кто ты, — грустно усмехнувшись в трубку, я быстро достала деньги и дала сыну, наблюдая, как он вприпрыжку отправился за лакомством. — Что-то случилось?

— Надеюсь, что нет, — было слышно, что Никита улыбается. — Можешь позвать Глеба к телефону?

— Что? — переспросила я, надеясь, что ослышалась.

— Я несколько дней не могу до него дозвониться, — нерешительно произнёс мужчина. — Последний раз, когда он был на связи, он собирался заехать к тебе… вот я и подумал.

— Когда это было? — сердце сжало в тисках нехорошего предчувствия.

— Во вторник, — ответил Никита. — В понедельник он отправил тебе документы и… я правильно понимаю, что до тебя он не доехал?

— Нет, я… — прикрыв глаза, я медленно выдохнула, чтобы убрать дрожь из голоса. — Может у него телефон сел?

Я сама понимала, какую глупость сморозила. Сегодня суббота — Глеб бы догадался зарядить телефон за эти дни! Господи, да что же могло с ним случиться?

— Чёрт, — выругался Никита. — Настя, прости, что напугал тебя. Уверен, с Глебом всё в порядке.

— Ты сам в это не веришь, — озвучила я очевидное. — Он не мог уехать куда-то ещё, или…

У меня не было адекватных предположений, куда он мог подеваться. В голову лезли лишь нехорошие мысли, которые успешно дорисовывало воображение. Например, как его внедорожник врезается куда-то и взрывается…

По коже прошёл озноб, несмотря на довольно жаркий день.

— Только к тебе он собирался, — выдохнул Никита.

— Может у вас враги какие-то есть, — ляпнула я, запустив руку в волосы и заставив себя улыбнуться идущему обратно ко мне Матвею с мороженным и сдачей. — Бизнес, не знаю, конкуренты, — я понизила голос.

— Да нет, — уверено ответил Никита, не став меня высмеивать. — Ничего такого нет, Насть. Ладно, — я услышала его торопливые шаги и хлопок двери. — Дам команду нашим спецам. Надеюсь, они быстро разберутся в чём дело.

— Ты, — я прочистила горло, перед тем как озвучить свою просьбу. — Позвонишь мне, когда что-то узнается?

— Да, конечно, — тут же ответил он. — Не переживай. Вот увидишь, зря я панику развёл. Найдём его пьяного в гостинице. Здорового и живого. Вместе потом посмеёмся.

— Угу, — безразлично согласилась я.

Хотя даже на такой вариант была сейчас согласна. Неизвестность была в разы хуже.

— Прости, какая-то неудачная шутка вышла, — покаялся Никита. — Как будут новости, я позвоню.

— Спасибо, — поблагодарила я, убирая телефон.

Мы с Матвеем двинулись дальше по парку. Пока он занимался поглощением мороженного, иногда отвлекаясь на встречаемых на нашем пути собак, я продолжала придумывать себе кошмарные версии того, что могло произойти с Глебом.