увечий, не расслышала, раздался свист, а потом знакомый голос.

— Эй, уроды, не меня потеряли?

Глава 30. Сафин

— Ты понимаешь, что они хотели похитить ее?

— Понимаю, но сейчас не время развязывать войну, к тому же силы явно неравны, Данил.

— Да как вообще эта тварь посмела коснуться моей жены?

— Не кричи, девочка спит. Она и так натерпелась сегодня, имей сострадание.

Михаил Робертович шикнул, поправил очки, я заглянул в комнату, Влада действительно спала в гостиной его квартиры.

— А как тут не развязывать войну, если Минаев обнаглел окончательно? Он был в моей квартире, как-то зашел, а потом угрожал Владе, — понижаю голос, вглядываюсь в глаза старого адвоката, а самого все еще колотит от злости.

— Но сначала ты похитил ее сам.

— Да при чем здесь это?

— Действительно, вы оба не видите граней дозволенного, один все делает из злости, другой из наглости. И не стоило бить Валерия.

С Валерой вышло неудобно, да и вообще инцидент на детской площадке нельзя назвать со стороны красивым. После звонка Влады — сам удивляюсь, как быстро доехал до нужного адреса, хорошо, что мой разговор был закончен, и, кстати, тот же Валера хорошо помог.

Не могу поверить, что бывший дружок опустился до такого, хотя кого я обманываю, он всегда был готов на всякого рода пакости, только делал все тихо, исподтишка. А здесь совсем оборзел со своей охраной, которую пришлось хорошо так потрепать, надеюсь, что с гипсами они еще долго будут ходить.

Влада была в шоке, глаза заплаканные, руки в крови, но хорошо, что это оказалась не ее кровь. В машине по обрывистой речи понял, что произошло, хотел развернуться и поехать к Славке сворачивать ему шею, но здесь вовремя включился мозг.

Сейчас я только спугну его, пусть думает, что ему все позволено. Пока все позволено. Скоро приедет груз, а значит, состоится его встреча с сопровождающим. Но еще раньше с ним должен встретиться я, Карим обещал все устроить.

— Что сказали в полиции?

Михаил Робертович отпил уже остывший чай, отложил в сторону те бумаги, что мы с Валерой ему привезли. Мой адвокат как раз вошел в кабинет, он уже перестал прижимать к лицу кусок замороженного мяса, под левым глазом красовался синяк. Веко отекло, практически закрывая глаз, также опухла скула. Хороший вышел удар правой, красивый. Понимаю, что Валера ни в чем не виноват и добросовестно проводил Владу до квартиры, но, сука, вот так получилось.

— Валер, ты извини, что все так получилось.

— Нормально, я бы поступил так же. Главное, тебя не закрыли, мы успели, и Влада в безопасности.

— Для задержания не было никаких оснований, девушка из твоей машины пересела в такси на заправке, на камерах виден номер. Я нашел водителя, тот рассказал, что довез ее до клуба «Район», больше ничего не знает. А машина Сафина — по тем же дорожным камерам — проследовала обратно в поселок.

Вот в этом Валера молодец, нарыл в короткое время информацию вперед ментов, что они ничего не сфабриковали. И смерть Сабины, которую хотели повесить на меня, все пустышка, мыльный пузырь. Жалко, конечно, ее, болтала слишком много, и в ее смерти есть моя вина, что расспрашивал, задавал много вопросов.

— Да, и за это спасибо, я искренне.

— Что у нас есть еще? По старому делу? Я так понимаю, Данил Константинович хочет вендетты за прошлое и законным путем. Это похвально, ты меняешься в лучшую сторону, это похвально.

Хотел ответить, что это как получится, но не стал, нужно работать во всех направлениях.

— Судмедэксперт в запое, но утром был вполне вменяем. Сказал, что мало помнит дела минувших лет, но если очень хорошо покопается в памяти — естественно, не за просто так — то, может быть, и поможет нам.

Говорю это, а сам вспоминаю того Комарова — щуплый, опухший с похмелья, в квартире бардак, вонь. Владу не стал с собой брать, но на всякий случай купил диктофон и записал наш разговор.

Оказывается, от него год назад ушла жена, а ушла, потому что начал пить.

— Да как не пить-то, когда кругом одни трупы, они мне снятся уже десять лет. Первое время держался, место, кстати, было «золотое» хоть и морг, но жене нравилось, что постоянно были деньги.

— Мне нужен конкретный случай, по делу Сафина, семь лет назад. Ты делал анализы крови?

— Сафин, Сафин, нужно вспомнить.

Хотел дать ему по голове, а лучше придушить для верности, а не сюсюкаться и не поить, обещая денег. Но после первого стакана водки Комарова развезло, да еще на голодный желудок. Он стал плакать, нести неясный бред, из которого я понял, что много раз он переступал закон и, будучи начальником, сам подделывал заключения, действуя в интересах лиц, которые ему больше заплатят.

— Точно, Сафин, да, да, с него все и началось. Убийство, ножевое, а в крови у него очень любопытное вещество, — Комаров заговорил загадочным голосом, оглянулся по сторонам, словно его мог кто-то подслушивать.

— Что за вещество? — думал, сорвусь, ударю его мордой об стол и вытрясу все до последнего слова.

— Наркотики, синтетика, вызывающие галлюцинации и потерю памяти. Я, кстати, химик, почти красный диплом.

— И как много его было в крови?

— Достаточно, я ведь все помню, у меня очень хорошая память, — Комаров снова налил стакан, выпил, закусил огурцом. — Но я, как все талантливые люди, склонен к слабости и греху.

— А подробнее?

— Не могу сказать, какая доза лишь вызывает галлюцинации, а какая лишает воли и памяти, но вместе с алкоголем получился нужный эффект.

— Кто приказал тебе сделать заключение?

— А-а-а-а-а… ты хочешь моей смерти?

Комаров криво улыбнулся, погрозил пальцем, а я положил перед ним подписанное заключение семилетней давности. Продажный эксперт с минуту изучал бумагу, потом посмотрел на меня, округлил глаза в ужасе.

— Кто? Мне нужно имя, кто приказал тебе написать это, а не правду?

Я не стал ничего больше говорить, чтоб мои угрозы не были записаны на диктофон. Схватил его руку, прижал к столу, стал давить острым концом ножа, которым только что резали колбасу, на кисть, Комаров стал вырываться.

— Это Минаев, это все он, он приходил и совал деньги. Он просил молчать и писать то, что хочет он… Я… Мне