названий их партий. Оба наших сопровождающих свободно владеют венгерским языком. Идём на таможню, регистрация уже после неё. Или я забыл чего, или сейчас по-другому? На таможне меня осмотрели буквально две минуты, формально, опытных спецов моя бандитская рожа не смутила. Я даже был разочарован, думал, во времена железного занавеса контроль плотнее. Хотя летим-то в дружественную страну, но всё же. Для ожидания вылета есть свой отдельный зал, там я и разговорился с ребятами. Вернее, только с одним из них — Михаилом из Новосибирска. Остальные были из столиц, две москвички и два ленинградца, да и Мишка сейчас учился на последнем курсе ЛГУ и считал себя уже чуть ли не коренным ленинградцем. В душе он, конечно, остался сибиряком и, узнав откуда я, подсел ко мне поговорить. Мы неспешно обсудили наши сибирские дела, Мишка сразу спросил, какой город я считаю столицей Сибири, я ответил правильно с его точки зрения, после этого переключились на предстоящее мероприятие, а потом черт Мишу дернул сказать, что он не очень любит летать на самолётах.

— Не люблю когда повлиять не могу на ситуацию, — сказал он, заставив одну из девушек скривить рожицу.

— Я так-то тоже такое не люблю, вот сюда летел с Ростова, так у нас двигатель загорелся в полёте! — вспомнил я недавнее волнующее происшествие.

— Зачем ты сказал? — сдавленно произнёс Михаил, да и остальные насторожились, прислушиваясь к моим разглагольствованиям.

— Снаряд два раза в одну воронку не падает, — успокоил я его.

В прошлой жизни мне на какой только рухляди летать не приходилось, и по сорок лет бортам было, и ничего, бог миловал. Вспомнить об этой присказке пришлось на борту самолёта. Мне повезло сидеть вместе с Ириной из Москвы, а третье место на нашем ряду вообще было свободно. Опоздал, наверное, кто-нибудь, или не прошёл контроль таможенный.

Ира, неохотно выдавив своё имя, больше на меня внимания не обращала, а жаль, девочка в моём вкусе, но я мал для неё, якобы. Да и шут с ней, тоже мне, королева. Когда мы вылетали, погода была отличная, морозно и солнечно, а вот уже после пересечения границы наш борт неожиданно попал в болтанку. Сначала самолёт затрясся мелко-мелко, а потом, скорее всего, попав в воздушную яму, рухнул вниз, выправился, и следом ещё один провал! Салон самолёта наполнился встревоженным жужжанием, заплакала девочка лет пяти. Ира, сидевшая гордо у окна, повела себя, как и любая другая женщина — испугалась, и на инстинктах схватила меня за ногу своими острыми когтями, да так цепко, что я чуть не заорал.

— Спокойней, это просто воздушная яма, — тихонько сказал я ей на ушко, но зря.

Смотрела она на меня дикими большими глазами, в которых плескалась паника.

— Тихо, бля! — рявкнул на неё я, и, похоже, это помогло.

От меня отцепились и посмотрели обиженно злым взглядом.

— А зачем страшные истории рассказывал? — обвиняюще выпалила соседка.

— Ну какие страшные истории? — спросил я голосом терпеливого родителя, объясняющего ребёнку почему ему нельзя именно сейчас мороженное. — Это обычная история в полётах.

— Я первый раз лечу, — посопев, призналась Ира. — А ты часто летаешь?

— Часто? Да я не вылажу из самолётов! — с воодушевлением стал врать я.

Дама хочет лапши на уши? Есть у меня для неё большая порция!

— А у нас же тайга кругом, только на самолете или вертолёте можно добраться до некоторых мест. Как-то отправляют меня с комсомольским поручением на Путоранское плато… А там десять месяцев зима! Идём по тайге… Медведь, страшный зверь! … Комары там с мой кулак! — плёл всякую ересь я, не забывая иногда показывать себя с выгодной стороны, как сейчас.

Ирину мой кулак, размером с который комары в Сибири, впечатлил, тем более я для верности снял свою кожанку, обнажив ненароком бицуху.

— Наш самолёт производит посадку в аэропорту города Будапешт «Ферихедь»… — раздался голос пилота.

— Ты так интересно рассказываешь, я даже забыла, что бояться надо! — Иринка улыбнулась мне искренне и доброжелательно.

Пока было получение багажа, потом таможня, где меня не в пример дольше проверяли — час провозились. Уже начало светать. В туалет и правда хотелось, хотя, не сильно. Я специально успел перед посадкой сходить и Иру заставил носик попудрить. На улице солнечно, а значит и тепло, снега нет, как нам сказали, последнюю неделю стоит плюс десять в городе. Везут нас в гостиницу куда-то за город. У нас два трехместных номера для участников и два одноместных для сопровождающих. В фойе гостишки небольшой ларёк с газетами, сувенирами и съедобной мелочью. Глаза у наших комсомольцев загорелись. А как же, столько незнакомых деликатесов! Впрочем, ларёк закрыт по причине раннего утра, да у нас всё равно денег местных пока нет. Посольский приедет после обеда с суточными. Ценники на товарах в форинтах, но я уже знаю, что один форинт — примерно семь копеек, и цена на футбольный журнал в три форинта меня не пугает. А номер красочный, наверняка ещё и постер с каким-нибудь клубом в комплекте на развороте! Куплю потом.

Нас встречала молодая женщина, выглядевшая для всех, кроме меня, необычно. Одета она была в джинсы до колена, причём ниже колена они были словно оторваны, бахрома на это намекала. Кощунственная мысль о том, как можно порвать новые джинсы пришла наверняка ко всем, ну может, кроме наших старших товарищей, они тут явно не в первый раз и на местную моду насмотрелись.

Уже в своём номере я выяснил имя нашего с Мишей соседа, это оказался мой тезка. И самое прикольное — он приехал на мероприятие не от комсомола, а от Комитета молодёжных организаций СССР! Я про такую организацию даже не слышал раньше. Это общественная организация в Советском Союзе, которая вела свою деятельность преимущественно в сфере международных молодёжных связей. В отличие от ВЛКСМ напрямую пропагандой коммунистической идеологии не занималась. Комитет контролировал международные связи различных общественных, профессиональных, спортивных, студенческих, культурных и других организаций советской молодёжи. Мишка мне уже намекнул, что мой тёзка — чекист. Поскольку наше мероприятие проходит под патронажем ВФДМ (всемирной федерации демократической молодёжи), а от нашего КМО есть постоянные представители в бюро ВФДМ, то приглашение от них вполне объяснимо. Кстати, как сказал Анатолий, в КМО входит и студенческий совет СССР.

— Вот вам ребята ориентир на будущее, ты, Мишка, уже заканчиваешь вуз, а тебе, Толик, можно было бы и к нам вступить, хотя бы через студсовет, ну или через спортивные организации, ты же боксёр.

А вот про бокс я никому ещё не хвастался, а