Шрифт:
Закладка:
– Скорее злости.
– Неважно, – отмахнулся Пятак. – В общем, я слышал, психолог тебя жестко отчитала, заданиями загрузила. Прости. Мир? – он протянул руку.
Марсель еле удержался, чтобы не засмеяться. «Жестко отчитала», ха! Они просто попили чай и поговорили – вот бы все так наказывали. Но говорить об этом Пятаку Марс, конечно, не стал. Он легонько хлопнул девятиклассника левой рукой по ладони, скрепив мир.
– А это кто? – Пятаков только увидел Катю, которая все еще стояла за спиной Марселя.
– Соседка моя. Вчера заселилась.
– А сама-то говорить умеет? – Пятак подмигнул. – Покруче Маруськи будет. В общем, бывай.
Он ушел, и Марсель пожал плечами:
– Не обижайся на него. Он дебил. Сам не понимает, что несет. Эй, ты чего?
Вид у Кати был испуганный. Голубые глаза стали еще больше, голова вжалась в плечи. Теперь она напоминала трусливую куклу.
– Я уже видела таких людей. У него в груди крыса!
– Слушай, Кать, ты зоолог, что ли? Всех уже перебрала. Пятак не крыса – скорее хряк. Неуклюжий, глупый, но в целом нормальный пацан. Просто иногда башкой не думает.
Соседка схватила Марселя за больную руку, и ее будто прострелили.
– Ай!
– Никогда не доверяй ему! Пообещай, что не будешь ему доверять!
– Да обещаю я, отпусти!
Марс вырвал руку из захвата и прижал к груди, как ребенка.
«Правильно мне мама говорила. Сумасшедшая девчонка!»
В школу зашел Воробей и увязался за Марселем хвостиком. Вместе они дошли до класса – оказалось, что Катя тоже учится в восьмом. Когда Воробей сел рядом с ним, Марсель даже обрадовался – не хотелось сидеть с этой странной.
– Ты что ешь?
Марсель удивленно посмотрел сначала на друга, потом на руку. Обезболивающее он пил уже не задумываясь, как конфеты. Зато рука совсем не болела, если не тревожить. Сейчас таблетки особенно нужны – после того как Катя схватила его прямо за раненое место.
– Это врач прописала.
– Что скажешь о новенькой? – спросил Воробей.
– Ничего. Странная.
– Все девчонки странные.
– То же самое они думают о нас.
Марс достал учебник и показательно открыл случайную страницу, стараясь отделаться от разговора. Все начало раздражать. Он слышал каждое движение в классе, будто бы все сговорились перешептываться, сморкаться и шоркать ногами по полу как можно громче. И больше всего раздражал Воробей – он жевал жвачку. При этом чавкал так громко, что Марсель еле сдержался, чтобы не зажать уши: чвяк-чвяк-чвяк.
– Выплюни ты ее, достал, – буркнул Марс, и Воробей тут же послушно прилепил жвачку под парту.
Легче от этого не стало. Катька бесконечно копалась в рюкзаке, шурша тетрадками – наждачные они, что ли? – другие классы болтали и смеялись, да так, что их хохот напоминал смех титанов. Еще и школьный звонок – звенел, наверное, целую минуту, словно кто-то нажал на кнопку и уснул!
Последней каплей стал скрип ботинок по полу – противный, будто вилкой по пустой тарелке.
– Да заткнитесь! – Марсель вскочил, и все разом замолчали. И все равно он слышал стук сердец, дыхание школьников, даже стук каблуков в коридоре.
В класс вошла учительница.
«Целый день в таком шуме я не выдержу», – подумал Марс и рывком схватил сумку со стула.
– Марсель, все в порядке?
– Нет. Мне плохо. Простите, я, наверное, пропущу…
Не дожидаясь ответа, Марс выбежал из кабинета, прочь от посторонних шумов. Логика победила, и он все же заглянул в соседний класс. Расписание матери он знал не хуже своего.
Мама, увидев Марселя, тут же вышла в коридор и коснулась его лба.
– Что случилось? Ты весь красный!
– Мне плохо, – ответил Марс и не соврал. – Рука болит, и тошнит… И звуки такие громкие, будто все специально!
Странная мысль посетила голову – а вдруг он чем-то заразился? Конечно, не той ерундой, о которой болтала Катя, про волчью слюну. Ну не в оборотня же он превращается, в самом деле? Марс успокоил себя: от всего страшного типа бешенства и столбняка ему уже сделали уколы в больнице и выдали еще пару ампул с собой – чтобы делали прививки дома. Нет, это не болезнь, он просто не до конца оправился от раны. Может, удар головой так подействовал, что теперь его раздражает все подряд?
Мама прижала сына к груди.
– Ты ведь никогда не отпрашивался с уроков без веской причины, дорогой.
– Ты… меня отпускаешь? – не поверил Марсель. Он ожидал, что его загонят обратно в класс.
– Конечно. Не забудь измерить температуру. У тебя что, еще и глаза слезятся?
– Свет стал слишком ярким.
– Померь температуру и иди в комнату, закрой шторы! Я постараюсь подмениться. Хотя нет, не получится… Пошлю к тебе Нину, она посмотрит, может, лекарства выпишет.
Марс покачал головой.
– Мне просто нужно отдохнуть, мам. Не надо никого присылать.
– Ну хорошо, иди. Я не буду задерживаться!
Улица встретила светом, и Марсель прищурился, борясь с собственными глазами. Из них то и дело норовили политься слезы. Солнце будто приблизилось на пару тысяч километров и стало невыносимо ярким. Марсель впервые в жизни почувствовал, насколько хорошо жить в шаге от школы.
Мерить температуру не стал – чувствовал, что не болен. Марс закрылся в комнате, задернул плотные шторы и с головой забрался под одеяло, наслаждаясь тишиной. Где-то вдалеке пилили деревья, но это был столь монотонный и негромкий звук, что под него даже удалось уснуть.
* * *В комнату зашла мама и немного постояла в дверях, прислушиваясь. Будить сына она не стала, и Марсель, вновь уснув после ее ухода, проспал до ночи. Проснулся от того, что лунный свет светил прямо в глаза, пробравшись через маленькую щелку между штор.
Ему снилась волчица. Она, хромая на переднюю лапу, убегала прочь от деревни, а за ней мчались люди с ружьями.
Марсель открыл глаза и еще долго пытался уловить сон, досмотреть, узнать, чем все закончилось. Почему-то он жалел волчицу: она хромая, оголодавшая, бежала куда-то с остервенением, будто что-то могло ее спасти. Или она сама кого-то спасала?
Мучаясь от боли в руке, Марс поднялся и подошел к окну, отдернул штору. Полная луна осветила комнату. Несколько таблеток скользнуло в ладонь, но они действовали не сразу. Придется подождать минут пятнадцать, прежде чем боль отступит.
Из-за паршивого состояния хотелось выть на луну. Марс приоткрыл окно, впуская свежий воздух – родители включили котел слишком сильно, из-за чего в комнате стало душно, как летом.
Из леса донесся вой. Тихий, далекий, но Марс все же смог различить его – волк.
«А может, волчица? Та самая? Я могу проверить!»
Марс набросил на плечи кофту и сбежал на первый этаж. До обуви добраться не успел.
– Марсель, тебе лучше? – отец остановил его, внезапно появившись в дверном проеме, из-за чего Марс замер.
«Куда я вообще собрался
