Шрифт:
Закладка:
— Семантика, — протягивает Кейт.
Я собираюсь задернуть занавеску, когда Фелисити проскальзывает вслед за мной и садится в одно из плюшевых розовых кресел.
— Задерни занавеску, пожалуйста, детка.
Я сажусь на скамейку напротив и начинаю развязывать ремешки на каблуках.
— Он не мой парень. И давай просто предположим, на секунду, что это так. Я не могу взять его деньги. Я сама заработала каждый пенни, который когда — либо тратила.
— Это понятно, детка. Но я здесь, чтобы сказать тебе, что хоккеисты добиваются того, чего хотят. Я месяцами отталкивала Джона, прежде чем он окончательно сломил меня, — она мило смеется. — Я сбилась со счета, сколько раз он покупал мне экстравагантные подарки. Мне тоже нравится заботиться о себе в финансовом плане, но это не значит, что ты не можешь иногда что — то принимать. Это делает их счастливыми.
— Но Джон был твоим парнем, а теперь ты выходишь за него замуж. Это совсем другое.
— Послушай, я ещё не видела вас двоих вместе, но, судя по тому, что сказал мне Джон, Зак по уши влюблен в тебя, совсем пропал. Я не знаю, отталкиваешь ли ты его, но, по крайней мере, позволь ему сделать для тебя одну вещь. Дай этому любое оправдание, которое тебе нравится, — она делает паузу. — Компенсация за помощь, которую ты оказала ему летом, неважно. Но поверь мне, то, что мужчина покупает тебе что — то, не означает, что ты автоматически принадлежишь ему.
Я встаю со скамейки и начинаю расстегивать молнию на платье.
Она настороженно смотрит на меня.
— Я знаю, это, вероятно, не моё дело, и ты можешь сказать мне заткнуться, но я что — то вижу в тебе. Ты заботишься о нём, не так ли?
Не плачь, Луна. Сопротивляйся.
Я судорожно сглатываю и сосредотачиваюсь на неуклюжей молнии.
— Да.
— Что произошло этим летом?
Я поднимаю на неё глаза, не уверенная, как много можно рассказать. Это первый раз, когда мы встретились лицом к лицу, но есть что — то в Фелисити и Кейт, что говорит мне, что мои женские секреты в их руках в безопасности.
— Мы сблизились. Может быть, даже слишком.
Перестав застегивать молнию, я снова опускаюсь на скамейку и сцепляю руки на коленях.
— Я знаю его с тех пор, как мы учились в школе. Тогда это была влюбленность издалека. Да, мы тусовались в одной и той же кампании, но он всегда был недосягаемо крутым парнем. Я была некрутой девчонкой с блестящими оценками.
Она молчит, внимательно слушая.
— Когда мы уехали в университет, я рассталась со своим бывшим. Я знала, что было неправильно продолжать водить его за нос, и с тех пор у меня было несколько парней, но ничего серьезного. Я поддерживала слабый контакт с Заком. Я отправляла ему смс с поздравлениями по поводу победы в Кубке Стэнли, а он время от времени писал мне, чтобы проверить, как я. Но это было изредка. Но я никогда не забывала о нём. Никогда не переставала интересоваться, как у него обстоят дела под всем этим блеском и гламуром НХЛ.
Я чувствую себя легче с каждой секундой, как будто я сняла с себя тяжелый мешок, который носила на спине долгие годы.
— Как чудачка я просматривала его социальные сети. Однако через некоторое время я перестала это делать, увидев его под руку с женщинами. Иногда были фото, как он целуется с одной из них. Я знаю, что он не плейбой, но, боже, то, как они набрасываются на него. Это было слишком тяжело вынести. Итак, я закрыла крышку коробки и похоронила её глубоко в своих чувствах. Этим летом он вернулся домой, и я не знаю. Всё поменялось.
Я вытираю слезу, стекающую по моему лицу, и Фелисити протягивает мне салфетку.
— У тебя там есть всё? — спрашиваю я, указывая на сумку.
— В значительной степени.
Я чувствую, как у меня опускаются плечи.
— Мы много спали вместе. Это было лучшее время в моей жизни. Но пару недель назад я отступила и твердо вернула нас во френдзону.
Она понимающе кивает.
— Вы всё ещё во френдзоне?
— Наверное? По крайней мере, я пытаюсь. Нам вроде как нужно это.
— Из — за расстояния или потому, что ты не хочешь его?
Я выдавливаю из себя недоверчивый смешок.
— О, я хочу его. Но наши жизни очень разные. Во — первых, мы живем за тысячи миль друг от друга, и у него напряженный график, так что он не сможет со мной видеться, а у меня дома своя карьера. Я также не уверена, что смогла бы жить такой жизнью — сумасшедшей хоккейной. Это уже слишком, не говоря уже о пристальном внимании общественности и СМИ. Я домашняя птичка, и у меня есть мама во Флориде. Остается ещё одна маленькая деталь…
— Эми?
— Больше похоже на ущерб, который она ему причинила. Не думаю, что он когда — нибудь снова будет доверять.
Она качает головой.
— Да, чёрт возьми, Джон снова прав.
— Прости, ты меня запутала.
— После всего, через что он прошел, и даже при всей дистанции между вами обоими, он делает всё возможное, чтобы удержать тебя рядом с собой. Он не может тебя отпустить.
Мой желудок скручивает; Мне нужно снять это обтягивающее платье, чтобы я могла дышать.
Её изумрудные глаза встречаются с моими.
— Давай, детка. Давай купим это потрясающее платье на его деньги и пойдем выпьем коктейль или два. Я тут главная, и, видит Бог, я думаю, что ты это заслужила.
ГЛАВА 24
ЗАК
Ледяная ванна — это не то, что нужно.
Она мне не нравилась, когда я учился в университете, а сейчас я ненавижу их ещё больше.
— Стареть — это не весело, — я поворачиваюсь к Джону, который выглядит таким же впечатленным “терапией”, как и я.
— Я на четыре года старше тебя, салага. Подожди, пока на следующее утро ты не сможешь сгибать колени.
— Мне они вроде как нравятся, — Дженсен залезает в другую ванну рядом со мной. — Шок заставляет тебя чувствовать себя живым.
Я откидываюсь назад и зажмуриваю глаза, борясь с дискомфортом, от которого у меня леденеют кости.
— Ты говоришь, как Луна.
— Сколько раз она это повторил? — кричит Джесси Джону.
— По меньшей мере, полдюжины. Нет, подожди, с этим — семь.
Я остаюсь неподвижным, надеясь, что, возможно, отсутствие моей реакции отпугнет их.
— Жена написала мне сообщение ранее; она сказала,
