.

Жатва началась. Земляника здесь действительно была вкусной. Я бы, наверное, съел её всю, если бы вовремя не остановился. Ягоды размером с клубнику ярко-красного цвета – да, мы точно не зря сюда приплыли. Славя шла совсем рядом, так как корзинка у нас была всего одна. Я чувствовал себя грибником, заглядывая под каждый кустик и внимательно роясь в траве.

– Внимательнее! – беззлобно воскликнула Славя, увидев, что целая россыпь земляники осталась позади.

– А, да… Извини.

– Ничего.

– Тебе, наверное, здесь нравится? Ты ведь любишь природу.

– Конечно! – Славя улыбнулась. – Напоминает о доме, у нас там такие же красивые берёзы, – она мечтательно посмотрела куда-то вдаль.

– Слушай, давно хотел спросить, а чем ты вообще увлекаешься? А то ты целыми днями занята, кажется, у тебя времени на отдых совсем не остаётся.

– Ну… – она задумалась. – Не знаю даже. Для меня отдых – это смена вида деятельности.

– Нет, это понятно, но всё же?

– Я вышивать люблю и вязать! Вот… – Славя достала из кармана платочек. На нём были вышиты разные цветы: красные, жёлтые, зелёные. Они переплетались причудливым образом, образуя сложные геометрические фигуры. Такой типично русский рукодельный платочек. При виде его я сразу же представил Славю в старинном сарафане, сидящую на лавочке возле покосившейся избы, окружённую толпой резвящейся детворы.

– Очень мило.

– Спасибо! Давай я его тебе подарю! – рассмеялась она.

– Да не стоит… – такое предложение меня смутило.

– Нет, бери!

– Спасибо, – я ещё раз посмотрел на платочек и спрятал его в карман.

. .

Земляники здесь было столько, что через каких-то полчаса корзинка уже наполнилась до краёв.

– Ну, видимо, всё, – с облегчением выдохнул я.

– Да. Набрали немало, этого с запасом хватит, – Славя была согласна со мной.

Когда мы вернулись к лодке, Лена ещё не подошла.

– Ей одной больше времени надо, чтобы полную корзинку собрать.

– Да, наверное… – я посмотрел на реку.

По воде весело прыгали солнечные зайчики, и это было единственным, что напоминало о том, что передо мной всё же водная гладь, а не зеркало – настолько река казалась спокойной.

– О чём думаешь?

– Ни о чём… А ты?

– А я… Что будет, когда закончатся каникулы? Придётся вернуться домой, покинуть этот лагерь, – неожиданная грусть в голосе Слави меня насторожила. – Увижусь ли я когда-нибудь со всеми, с кем здесь познакомилась? Увижусь ли я когда-нибудь с тобой?

Она посмотрела на меня, и в её взгляде было столько тоски, что я не нашёлся, что ответить.

– Ой, а вы уже тут… Вот, – на помощь мне пришла Лена, которая словно из ниоткуда появилась перед нами. Она показала полную корзинку земляники.

– Отлично! Теперь можно отправляться назад, – Славя улыбнулась и вновь стала похожа на себя прежнюю.

Однако у меня перед глазами всё ещё стояло её лицо, в ушах звенели её слова. Грусть, тоска – это те эмоции, которые были так нехарактерны для Слави. Может быть, она всё время их скрывает за маской жизнерадостности? Ответа на этот вопрос я не знал, да и не мог знать. Возможно, позже.

Обратно мы доплыли быстрее, потому что я постарался сконцентрироваться на гребле и не отвлекаться ни на что другое. Хотелось лишь вернуться на пристань живым. Первый заплыв не прошёл бесследно, и в этот раз руки начали болеть уже после нескольких взмахов вёслами. Пришвартовав лодку, я обессиленно рухнул на землю. Славя и Лена склонились надо мной.

– Если тебе было так тяжело, то сказал бы! – нахмурилась Славя.

– Да, – поддержала её Лена.

– Да нет, ничего. Сейчас полежу, и всё пройдёт, – отмахнулся я.

– Ладно, тогда отнеси корзинки, пожалуйста, Ольге Дмитриевне, а то у нас ещё дела есть, – Славя поставила полные земляники корзинки рядом со мной и, весело о чём-то болтая с Леной, направилась в сторону площади.

– Да, конечно, – сейчас я был готов согласиться на что угодно, лишь бы меня никто не трогал. – Самое тяжёлое сделано.

Так я думал, пока не встал и не взял корзинки. После спортивной гребли они казались мешками с цементом, хотя вряд ли весили больше пары килограммов каждая. Из-за этого путь до домика вожатой занял у меня куда больше обычного – приходилось останавливаться через каждые пятьдесят метров, чтобы отдохнуть. Когда я всё же дошёл, то поставил корзинки на землю, а сам с трудом опустился в шезлонг.

– Ольга Дмитриевна! Ольга Дмитриевна, я вам гостинцы принёс!

Ответа не последовало. Я с трудом поднялся и зашёл в домик. Внутри никого не было.

– Не хотите – как хотите, – я улёгся в шезлонг и задремал.

. .

Мне приснился странный сон про земляничные гонки. Я плыл на лодке, грёб изо всех сил, чтобы спастись от огромных ягод, которые гнались за мной. Руки уже отказывали, глаза заливал пот так, что ничего не было видно, кровь стучала в висках, но земляники всё приближались. Они скалили на меня свои хищные пасти. Но постойте… Пасти у земляники?!

. .

– Семён! Семён!

Я проснулся. Передо мной стояла Ольга Дмитриевна и трясла меня за плечи.

– Я смотрю, урожай вы собрали неплохой, не так ли?

– Да, я старался! – еле сгибающиеся руки давали мне полное право гордиться собой.

– Понятно. Но это ещё не всё! – хитро улыбнулась вожатая.

Действительно, а я-то уже размечтался, хотел спокойно полежать.

– Ты же знаешь, зачем эта земляника?

– Не имею ни малейшего понятия… – признался я честно.

– Будем из неё делать торт!

– Ясно, – что же, весьма логично.

– В честь чудесного спасения Шурика! Ведь это всё благодаря тебе! – её улыбка стала ещё шире.

Было понятно, что земляникой дело не ограничится. И почему, скажите на милость, если я такой герой, то праздник в честь себя должен организовывать сам?

– Ну, наверное…

– Так вот. У меня для тебя есть ответственное задание! Для торта не хватает ещё дрожжей, муки и сахара. Всё это надо принести в столовую до ужина!

– А те, кто торт будут печь, не могут как-то сами? – жалостливо поинтересовался я.

– Конечно нет! Они все заняты! А без дела у нас в лагере слоняешься только ты!

Хоть в её словах и была изрядная доля правды, сейчас мне от этого никак не становилось легче. Более того, они послужили контрольным выстрелом!

– Итак, запоминай! Дрожжи возьмёшь в медпункте. Муку – в библиотеке. Сахар – в здании кружков.

– Подождите, а…

– Мне некогда, я спешу! Удачи тебе! – всё так же хитро улыбнулась она и ушла.

Конечно, в этом лагере много странного, но… Дрожжи в