Шрифт:
Закладка:
— Сегодня я направляюсь в поместье Райссов, ты пойдешь со мной, но оставайся незамеченной, нет причин им пока знать о твоём существовании.
— Поняла, залезть в их большой дом не составит трудности. Хочешь, чтобы я там что-то сделала?
— Нет, пока не хочу. Хоть я не доверяю Роду, не нравится этот напыщенный ублюдок.
Они помолчали, Кива задала интересующий её вопрос:
— Зачем ты туда идёшь?
— Узнать, что делать дальше.
От дальнейших вопросов девушка удержалась, решила, что сама поймет, когда придёт время.
Вечером они добрались до дома семьи Райсс, и возле каменной ограды разделились. Путь Кенни вел через дверь, где его уже ждали, а путь Кивы лежал через окно на обратной стороне дома. В нём она уже бывала несколько раз до этого, поэтому расположение комнат примерно знала. Уже начинало темнеть, и это было на руку, ведь свечи и камины не всегда в должной мере освещают пространство, оставляя кучу темных мест. Кива нашла троих мужчин в библиотеке, они сидели за столом и что-то вполне спокойно обсуждали. Комната имела два этажа, и много книжных стеллажей, а источниками света были камин и пара канделябров на столе. Начало разговора она упустила, но не страшно, середина тоже могла быть интересной. Кива, севшая на пол за одним из стеллажей на втором этаже, смотрела вниз, слушала, рассматривала лица говорящих, отмечая про себя некоторые изменения в них.
— Кенни, мы нашли тебе дело, в котором и ты сможешь принести пользу, — Ури был расслаблен, на лице была легкая улыбка.
Его мысль продолжил Род, который в отличие от своего брата, был напряжен и слегка агрессивен, но никого это не беспокоило, кроме его самого.
— У нашей семьи есть враги, и наша охрана и меры защиты не особо хороши, ты мог бы нам помочь, если займешься этим. Всю поддержку мы обеспечим, ведь Ури принял тебя, несмотря на всё.
В этих словах слышалась враждебность, но одновременно нотка уважения. Кива могла видеть, каким взглядом осадил младший брат Рода, призывая к сдержанности. Кенни же из уважения к Ури изначально был спокоен и терпим, и игнорировал некоторые нападки в свою сторону. Его не интересовали эти слова, его волновали мысли Ури, ему это было важно.
— Как Род и сказал, я был бы рад, если ты возьмёшься за это.
Кенни молчал, обдумывая. Ури продолжил:
— Я прошу тебя об этом не потому, что ты и так убийца и спокойно занимаешься такой грязной работой, — на этих словах Кенни еле заметно вздрогнул, — а потому что так ты сможешь сделать что-то хорошее, даже такие как ты нужны в этом мире, и ты можешь направить это на общую цель.
Кенни смотрел неотрывно в глаза Ури, и хищно улыбнулся:
— Если ты так думаешь, то я верю, что так лучше.
Ури улыбнулся в ответ, между ними была дружба, и они каким-то образом друг друга понимали, хотя говорили на разных языках. Кенни привык говорить на языке насилия, Ури же говорил на языке понимания и милосердия. Кива это поняла, слова Ури затронули и её, она поняла, что изменило цели Кенни. Сострадание, понимание и милосердие от более сильного человека, которому по закону природы полагалось раздавить более слабых. Король продолжил:
— Так же, вдобавок к тому, что сказал Род, я хочу, чтобы на дальние поездки ты был моим телохранителем.
Кенни усмехнулся, его это не удивило.
— Можешь не сомневаться, в вашей охране слишком много пустых дыр, раз я так легко едва не убил тебя.
К страдальческому выражению на лице Рода прибавилось непонимание, когда Ури и Кенни рассмеялись, словно смысл шутки был доступен только им двоим. Ему не нравилось соседство с убийцей из Митры, но он в некоторой степени уважал его навыки и преданность Ури, этого он отрицать не мог. Когда те двое отсмеялись, он добавил:
— Завтра ждём тебя в Королевском Правительстве, теперь ты в него входишь. Твои знания могут быть полезными.
Кенни равнодушно пожал плечами, его это не особо волновало. Дальше они беседовали о чём-то не особо важном, Кива не вслушивалась, все значимые разговоры закончились на сегодня. Она находилась под впечатлением от слов Ури, от смысла, которого он вложил в них.
Она никогда не лгала себе в том, что и она, и Кенни были не больше, чем отребьем обычной жизни, той частью людей, о которых не принято говорить, делая вид, что таких как они не существует. Таких стремились стереть с лица земли, не оставляя и шанса на другую жизнь, вынуждая на борьбу, которая приводила их на дно человечности. Они были другими. Они могли понять своего внутреннего зверя, и обычное понимание вещей было им недоступно. Но Ури… принял Кенни, смотрел на него как на равного, понимал его мотивы, понимал его внутреннюю боль, не отталкивал. Дал возможность на другое место в этой жизни. Это потрясало. И завораживало. Верилось, что такой человек может изменить всё, буквально всё. Девушка бесшумно покинула библиотеку, не дожидаясь незаметного знака от Жнеца, покинула большой дом, и ждала Кенни в том месте, где они разошлись.
Вскоре там появился и Аккерман, взглянул на лицо девушки, на котором читалось растерянность и потрясение, точно такое же как и день назад было и на его лице, он понимающе хмыкнул. Она поняла, что произошло, это требовало осмысления.
— Вот так, малявка, теперь обстоят дела.
— Это… — она не смогла подобрать слов.
Но Кенни прекрасно её понимал, в них Ури поселил свет, за мечту Ури они были готовы последовать и отдать себя без остатка. Но оба не могли никак выразить своё смятение, им оставалось только принять эти перемены в себе, хоть они и кардинально отличались от всего, что происходило с ними до этого. Он пошёл по дороге, на ходу бросил.
— Идём домой, завтра у тебя будет много работы, пока я буду на собрании этих ублюдков.
Кива поспешила вслед за мужчиной. На небе виднелись звёзды, и девушка смотрела на черное небо, словно впервые видела призрачный и холодный свет звезд.
На следующем собрании Аккерман занял место одного вельможи, а именно неудачливого Карона. Перед тем как зайти внутрь, он сказал Киве список людей, о которых следовало знать больше, часть из них присутствовала сегодня на собрании, часть была связана с армией. Девушка только хваталась за голову, слушая длинный список и гадая, успеет ли она обрыскать кабинеты
