— А я тоже веганю.

— Правда?

— Да, — киваю, — с прошлого месяца.

— Это здорово, — она улыбается краем рта. Этого мне достаточно.

Как только наш заказ приносят, я с волчьим аппетитом накидываюсь на курицу с картошкой фри. Но когда руки доходят до эспрессо... Блядь. Выпить эту бурду я так и не смог. Так что эта бурда становится моим спасательным кругом. Пока я верчу мелкий стаканчик в руке, то могу подольше оставаться здесь вместе с ней.

Глава 13. По магазинам

Мне было двенадцать, когда на карман упали первые гроши.

Мы работали в переходах подземок. Я аскал, а кореш лабал Цоя, потому что больше ничё не умел. Хмурые дядьки и тётки пренебрегали нашим талантом, но находились и те, кто из раза в раз да подкинут монетку. Так я сколотил первую сотку.

А сейчас у меня на руках сорок с хером тыщ. День выдачи зарплаты — подсказывает Лизка, и мой еблет натягивается как полотно, потому что я улыбаюсь шире, чем маска у чувака из фильма Крик.

Столько бабла за раз в руках я держал раза три в жизни. Щас третий.

— Это зарплата, — повторяет Лиза, — а через две недельки ещё аванс придёт с премией. Плюс-минус столько же.

Не могу дождаться дня, когда получу ещё и аванс с премией.

Разминая хрустящие купюры в руке, я облизываю палец и начинаю их пересчитывать. Ничего не изменилось. Там ровно сорок штук. Балдёж.

— На что потратишь? — Наблюдая за мной, интересуется Лизка.

— Ебать, — выдыхаю я, пытаясь сдержать восторг, — на всё, что хочу.

А хочу я многого.

Этим же вечером я назначаю встречу своей супер тиме на дому. Овечкина приезжает вовремя, даже на пару минут раньше положенного. Вся запыхавшаяся и растрёпанная, как после трёхчасовой ебли.

— Ты бежала, что ли? — Спрашиваю я, пуская её на порог.

— Ненавижу опаздывать, — объясняет Лариса, скинув с себя пиджак, туфли, какие-то цацки на столешницу в прихожей, ещё часы, милипиздрическую сумочку… я устану перечислять. А она всё продолжает раздеваться.

Забив хер, я возвращаюсь в гостиную. Сама разберётся, всё-таки она тут тусила в общей сложности больше, чем я сам.

Я снова берусь за конверт с деньгами и начинаю их пересчитывать. Ничё не могу с собой поделать. У меня незримый стояк, когда такие бабки на руках.

— Ого, — войдя в комнату, Лариса запрыгивает на диван и садится рядом. — Это откуда столько?

— На работе дали! — Решаю похвастаться я.

— Так это не твоё, получается!

— Как это не моё?! — Прижав деньги к груди, я хмурюсь как можно более грозно. — Я столько перетерпел, столько выстрадал, я, блядь, работал!

— А вдруг Лера со дня на день вернётся, а ты все деньги спустишь, на что ей тогда жить? — Ну началось. Лариса делает жалобный ебальник: выпячивает нижнюю губу и брови тянет ко лбу, при этом выпучив глаза. Я на такое, обычно, не клюю, но Лариса мной вертит как хочет. Дело в том, что это тело питает к ней нежнейшие чувства, и я их тоже чувствую, хотя способен отсеивать, как чужие, а не собственные. Посему говорю:

— А мне похуй, — и тычу пальцем Овечкиной в лобешник.

— Ну Валера! — Заводится Лариса и тянется в мою сторону, чтоб отжать бабки. Я пытаюсь бороться с этим злом примерно минуту, но в руках удержать всё не получается. В неравном бою я теряю десятку. Лариса прячет деньги себе в декольте и требует остальную часть.

— Нет! — Протестую я, — на эти бабки я куплю себе нормальные шмотки. Новые нормальные шмотки, в которых я не буду выглядеть как чмо или лох.

— Ты отлично выглядишь!

— У тебя ужасный вкус, — я отмахиваюсь.

Лариса пытается ещё чё-то из меня выбить, спорить, прийти к какому-то компромиссу, но я не прогибаюсь. Я железо. Сталь. Жесть.

Тем временем Пашка опаздывает. Он обычно никогда не опаздывает, если дело касается пар. Но сегодня у меня на дому нет ни пар, ни гундящих преподов, так что староста заявляется минут на двадцать позже. Весь такой на расслабоне. Тупо московский выпендрёжник в тёмных очках.

Лариса уходит его встречать, а я плетусь следом. Впустив старосту, она чисто по-бабски притягивает его к себе за шею и чмокает в челюсть. Следом к Паше подхожу я резко замахиваюсь. Мощным хлопком влетев в его ладонь, я спрашиваю:

— Хуль опаздываешь?

— Пробки, — хмыкает Паша, снимает с себя обувь и очки. На этом всё, и слава Богу.

Мы возвращаемся в гостиную все вместе. Как только Паша и Лариса плюхаются на диван, я встаю перед ними, приняв героическую позу.

— На выходных состоится корпоратив! — Заявляю я. — Или чё это… уже не помню. В общем, какая-то хуйня, на которой я должен быть, — я улавливаю заинтересованность во взгляде Овечкиной и спешу её огорчить. — Пашок идёт со мной. — Пашок лениво кивает несколько раз, типа как собачка на дисплее тачки. — Но проблема в том, что у Леры нет приличных шмоток для этого мероприятия.

Лариса задирает руку. Я резко киваю, типа даю ей слово.

— А как же то розовое пла…

— Нет, — перебив, я тычу пальцем в её недоумевающее лицо. — Ни за что его не надену. Ни за что, читай по губам.

Лариса скрещивает руки на груди и громко хмыкает.

— Я изучил весь Леркин гардероб. Там нет ничего достойного меня. Посему, сегодня мы отправимся на поиски подходящего костюма, — закончив озвучивать свой план я затыкаюсь и жду вопросов. Но вопросов не появляется. Овечкина молча возбухает, а Пашка пожимает плечами и рукой указывает на выход из квартиры. Хоть кто-то меня понимает. Без него, пожалуй, я бы с одной Овечкиной всё это не вывез.

Собравшись по-бырику, мы с ребятами покидаем хату и направляемся в ближайший торговый центр.

***

Я надеваю чёрные штаны, чёрный пиджак и чёрные ботинки. Я в полной боевой готовности. Но на кассу пока не иду. Ещё не время. Я долго смотрю на себя в зеркало,