Шрифт:
Закладка:
Если вредитель уже года два в стабильном провале, жёсткая контактная химия только навредит: кроме хищников, удерживать популяцию в минимуме могут только биопрепараты. Только бактерии и гормоны уродуют яйца и личинок будущего поколения, не трогая хищных насекомых.
И только в начале работы, когда хищников мало, а вредителя слишком много, нужна точная выравнивающая химия. Но с одной целью: обеспечить работу биопрепаратов.
Кстати, о дотациях и откатах. Надёжный метод защиты от грамотной защиты! Обрабатываются все руководящие личности. Кроме общего вреда — ничего, и устойчивость почему–то не возникает. Наоборот, возникает зависимость. Видимо, дозы хорошо рассчитаны!
2. ЧЕМ БИТЬ? Вовсе не факт, что препарат, купленный в этом году, качественный. И не факт, что вредитель от него послушно вымрет! Как уже упоминалось, в нашей практике из двадцати работают один–два. Посему нужен быстренький анализ эффекта ваших препаратов против основных вредителей — немного, всего сотни две лабораторных опытов.
Опыт делается просто: ловишь кучку вредителя всех возрастов, рассаживаешь его по плошкам и прыскаешь разными концентрациями яда. Где сдохло минимум 95%, там и есть нужный раствор. Это — смертельная концентрация, СК 95. Чтобы получить раствор для работы по растениям, эту СК надо утроить. Поле ведь не плошка: ветер, солнце, кроны, листья, форсунки забитые — всё мешает.
И не удивляйтесь, если доза, рекомендуемая по инструкции, в десятки, сотни раз меньше вашей СК. Вредитель уже устойчив, или раствор уже не токсичен — одно и то же.
Выпуская новый яд, фирма гарантирует эффект: рекомендует дозу, которая в десятки раз выше СК. Мы радуемся, начинаем наслаивать препарат, и уже через 3–5 лет рекомендуемая доза становится в десятки раз меньше СК!
Отсюда правда первая: реальный эффект препарата зависит от места и времени, и может меняться в десятки раз. Его можно выяснить только на опыте.
Что делать, если все купленные препараты уже потеряли эффект? Есть неплохой выход: резко повысить концентрацию с помощью малообъёмных опрыскивателей. Одно дело — развести 2 кг препарата в тонне воды, и совсем другое — в 50 литрах. Норма на гектар та же, а эффект двадцатикратный! Многие ослабевшие препараты идут в дело.
И, конечно, все препараты работаю почти вдвое лучше, если наносятся ночью, с 22.00 до 6.00: ветра нет, смачивание лучше, а испарение очень медленное — системники успевают хорошо впитаться, а контктники побольше зацепить.
Вдуматься — это ведь так просто: собрал, побрызгал — и всё видишь. Но никто этого не делает! Нет, положительно дело не в урожае, братцы.
3. КОГДА БИТЬ? По какому возрасту лучше работать, чтобы накрыть максимум? В какой пресветлый день наступит этот возраст? Следи за погодой, наблюдай развитие вредителя. Насколько падает эффект с каждым днём опоздания?
Обычно всё решает пара дней.
Все вредители тем уязвимее, чем моложе. Юная личинка очень чувствительна и к ядам, и ко всем прочим стрессам: холоду, жаре, бескормице, хищникам и болезням. Средние личинки уже вчетверо устойчивее. Старшие — на порядок. Фактически, их надёжно бьют только хищники. Гусеницы остаются юными 3–5 дней, а личинки тлей и щитовок — дня два. После этого эффект ядов начинает уменьшаться в разы, а слабые яды вообще не срабатывают.
Чем старше личинка, тем медленнее она гибнет. И чем слабее препарат, тем медленнее. Бывает, больше трети плодов повреждено дохлыми гусеницами. Почему же раньше не сработали?.. На яд понадеялись!
Тепло и влага ускоряют развитие личинок и созревание самок. Холод и сушь — задерживают. Погода может сдвинуть и кладку, и выход из яиц на неделю, а то и на две.
Как и растения, насекомые меняют стадии, накопив свою сумму активного тепла. Например, у плодожорки: 145ºС — кладка, 270ºС — вылупление. А тепло зависит не только от температуры, но и от влажности воздуха… В общем, есть один способ точно узнать срок: минимум через день наблюдать за развитием яиц.
«Чего-о?.. Яиц?! Да их же вообще не видно!» Видно, ещё как. Растут они, темнеют, цвет меняют. И не всегда дело в яйцах. Многим вредителям нельзя дать отложиться! Значит, надо знать момент массового вылета. А та же вишнёвая муха зимует в почве: вырой, отсей, найди! Этих лучше наблюдать у себя, устроив для них лабораторную зимовку. В общем, следить — это работа.
В целом, для большинства насекомых, лучший день химической обработки — пик массового вылупления личинок. Брызганёшь вчера — впустую: половина ещё не вылупилась. Прысканёшь завтра — на многих уже не попадёшь: расползлись, попрятались, вгрызлись. А дальше эффект обработок падает чуть не вдвое каждый день.
Отсюда — правда вторая: любая технологическая карта, любая заранее составленная программа обработок — ложь. Лить яды по утверждённому графику — то же, что каждые три дня пить горсть таблеток, даже не пытаясь поставить диагноз.
Агроценоз постоянно меняется, и чхать он хотел на наши программы. Его стабильность — продукт точного реагирования. Реальная защита — зеркально точное отражение конкретного места и времени. В каждом квадрате хозяйства свои очаги, скачки, состав и развитие патогенов — и препараты нужны строго по ситуации. «Универсальных схем в защите быть не может. Чтобы работать в пользу растений, надо сканировать ситуацию на всех бригадах каждую неделю».
Осталось добавить ещё несколько важных моментов.
Работать по каждому патогену — значит распылять кучу лишних ядов, горючки, времени и труда. Действительно умно — снимать одним проходом двух или нескольких патогенов. Но это нереально, если точно не знаешь эффект яда по всем предполагаемым целям.
Можно заметно усиливать эффект обработки, смешивая в одном баке препараты разных групп и классов. Что это за смеси? Этого нет в инструкциях, и надо всё выяснять на опыте. Некоторые подробности об этом — ниже.
Наконец, многие препараты, особенно РР и био, работают намного эффективнее, если повторить обработку через определённое время. Соответственно, важно точно знать, как работает препарат во времени. Если повторять, то когда? Опять следи за развитием противника — устанавливай новые сроки!
Но вот обработки сделаны, и вредитель подох весьма неплохо. Снята изрядная часть очередного поколения. Но спроси себя о главном: уменьшилась ли популяция?
О
