— Ева, я уже говорил, ты всему научишься. Да, пусть это выходит медленнее, чем должно, но тебе нельзя просто опускать руки.

— И что, мне смотреть, как люди умирают, потому что я еще недостаточно способна, чтобы им помочь? — она подняла на него полный вызова взгляд. — А может я никогда не стану достаточно сильной, раз даже то, что давалось мне, не могу сделать правильно. И тогда мы просто попросим людей вокруг потерпеть? Потому что законы этого мира написаны так, что кристалл должна получить бесталанная обычная смертная девочка, а не по-настоящему хороший маг?

— И что, ты хочешь просто сдаться? — хмуро и прямо спросил Райнхард.

— Я хочу… — губы её задрожали сильнее, — … хочу, чтобы у меня просто был выбор. Хочу иметь возможность наивно верить, что моя бабушка воссоединилась с дедом, и они счастливы. Не хочу знать, что она теперь просто безликая душа, подпитывающая магическую силу. Не хочу думать, что когда моя мама умрет, я тоже просто буду перерабатывать её душу в силу. Это слишком для меня.

Она подняла дрожащие ладони и теперь смотрела на них болезненным взглядом.

— Я думаю о том, как творю магию с помощью кристалла, и мои руки будто окрашиваются кровью. Ведь вся та сила, которой мне предлагают управлять — это всё несбывшиеся надежды на бессмертие души. И сейчас, когда бабушка Алекса умерла, и её тоже ждёт эта участь, я… я просто не могу смириться с этим.

— Ева, нужно быть сильной. — со вздохом произнес Райнхард.

— Нет. — она обессилено помотала головой, безвольно опуская руки. — Чтобы управлять такой силой и вообще жить по этим законам, нужно быть не «сильной»…

Мерриман подняла на мужчину взгляд, который вдруг стал жестким, осознанным и осуждающим.

— … нужно быть бездушным монстром.

Дьявол замер и умолк, не зная, что ответить. Да. Пожалуй, она была права. Ведь он считал себя именно таким. Таким был и его отец, и ангел Рафаэль — наследник Авеля и будущий правитель рая. Смирившиеся черствые циники, которым не было никакого дела до душ смертных. Они с детства росли в жестоком мире, где бессмертие людей было пущено в расход ради общего блага. И им не было до этого никакого дела. А Ева… возможно, её доброта и чистота в этой игре станет её главной слабостью. В один миг дьявол пожалел, что вместо эгоистичного человека, пустившего приобретенную магию на улучшение своей жизни, он встретил это светлое и невинное существо. Этим миром правили редкостные сволочи. Поэтому Ева должна была либо смириться и стать одной из них, либо свернуть с пути. И Райнхард теперь не знал, какой из вариантов не нравился ему больше…

Девушка не дождалась ответа. Он был ей и не нужен. Она резко поднялась на ноги, потянулась к окну и открыла его нараспашку. Комнату резко наполнил дерзкий холодный поток ветра. В такт ему она также резко стянула со своей шеи кристалл и сильно сжала его в своей руке, хорошенько замахнулась и со всей силы выбросила прямо на улицу. Как можно сильнее. Как можно дальше.

— Это грязная сила. Я отказываюсь от неё. Я хочу быть глупой наивной смертной, которая будет верить, что после смерти она переродится или попадет в лучший мир. А не станет жертвой войны дьяволов и ангелов, которым на неё абсолютно плевать.

Райнхард также поднялся. Он смотрел в спину Евы, которая была так решительна, но одновременно так нерациональна в своих действиях. Дьявол не сдержал печальной улыбки.

— Он всё равно вернется к тебе.

— И тогда я выброшу его снова! — Тук-тук. — раздался женский голос возле двери и в комнату заглянула темноволосая головка Мари.

Она в растерянности юрко огляделась вокруг и, когда заметила стоящих у окна Еву и Райнхарда, широко лучезарно заулыбалась. В этой улыбке не было обычного огня и задора, но она сохраняла привычную мягкость.

— Вот вы где. Шепчетесь? — девушка скользнула внутрь и прикрыла за собой дверь. — Снаружи вас вообще не слышно, три раза прошла мимо комнаты, пока искала.

Ева обернулась, и когда Мари заметила её мокрые от слез щеки и покрасневшие глаза, лицо её приобрело краски сочувствия и нежного сострадания.

— Как ты, дорогая? — родным шепотом спросила девушка, подходя ближе и раскрывая свои широкие объятия.

— Уже лучше. — кивнула Ева, утирая щеку тыльной стороной ладони.

Она сделала шаг навстречу Мари и с печальным удовольствием пала в объятия подруги, с теплотой обнимая ту в ответ. Голубоглазая чертовка сочувствующе улыбнулась, поглаживая наследницу по спине. Она выглянула из-за плеча Евы и негромко произнесла в сторону Райнхарда:

— Мистер Шац, вы можете идти, я справлюсь.

— Но… — хотел было возразить дьявол, однако Мари была непреклонна.

— Поверьте мне, мужская забота — это, конечно, хорошо. Однако иногда женщине ничего не может помочь так, как плечо верной подруги. Идите.

Несмотря на всю свою пылкость, наивность и ребячество, сейчас девушка звучала невероятно убедительно и даже мудро. Настолько, что Райнхарду не оставалось ничего, кроме как усмехнуться и согласиться. Уже скоро он стоял за дверью, оставив подруг наедине и сняв защиту с комнаты. Идти вниз и окунаться в омут лицемерия смертных ему не хотелось, поэтому, убедившись, что его никто не видит, дьявол исчез из дома умершей, в поисках ближайшего хорошего бара.