Есть ряд ритуалов, что надо провести, прежде чем ехать в Освенцим. Начнём с простого, «Касание Тени».

Я стоял в пентаграмме, в вершинах которой были Белла, Крауч, Рудольфус, Рабастан и Эдвард. Вроде бы обычное жертвоприношение, но у меня все не как положено.

На базальтовом камне лежал рог единорога. Под пение заклинания от своих слуг (кстати, пели они не очень), я взял зачарованную Селвином кувалду. Какое у него было лицо, когда я попросил сделать ритуальную кувалду…

Я начал наносить удары молотком по рогу. Он был очень прочным, только после третьего удара зачарованной кувалдой он стал трескаться. Я бил и бил, пока от рога не осталась пыль.

Отлично, теперь начнём. Вскоре я смешал порошок из рога единорога со специальным зельем и начал обмазывать руку. Когда было готово, на камень заклинанием левитации положили зафиксированного мага.

Я протянул руку над ним, чтобы тень от моей руки упала на его ногу. Я вслух проговаривал заклинание, дирижировал волшебной палочкой в правой руке и следил за тенью левой руки. Там, где она упала на мага, его тело начало медленно растворяться.

Том знал об этом ритуале — «Касание Тени», но не было смысла заморачиваться. Нет, теперь я не смогу никого убить своей тенью, если, конечно, этого кого-то не зафиксировать и не дать мне пару часов на подготовку. Этот ритуал оставит след на энергетике, что даст мне возможность качественно провести уже другой, более сложный ритуал. Строго говоря, можно было обойтись без рога единорога, но так я бы скорее всего сам остался без руки. И её бы не удалось восстановить, даже Тёмным Целительством, разве что в новое тело влезть. А теперь переместим руку, чтобы тень упала на неповрежденный участок тела…

Маг умирал долго и болезненно, минут двадцать. Я бы был рад сделать это по-другому, проще, быстрее и менее затратно. Но другого способа не было. Ничего личного, просто путь к силе и вечности.

Поблагодарив всех и отпустив их назад, я занялся самодиагностикой. Вроде бы всё прошло нормально.

Потом я долго разбирался, что получилось у Беллатрисы, когда она откармливала мой дневник — «крестраж». Такое ощущение, что предмет пытался загрузить своё сознание в носителя, но сознания у «крестража» нет, что приводило к смерти носителя по причине гибели мозга. И это странно, ибо ко мне дневник враждебности не проявлял. Он слишком умный, чтобы лезть ко мне? Или просто считает меня своим? Или я не писал в нём кровью? Крестраж из моего «бессмертного подопытного» показывал обычное высасывание жизненных сил из тела мага, с обычным воплощением в виде полуматериального призрака (достаточно материального, чтобы держать палочку и колдовать, но недостаточно материального, чтобы есть, расти, спать или испытывать весь спектр человеческих чувств). Тут работы немерено!

За работой июнь перевалил за середину.

Сегодня важный день — день летнего солнцестояния. Для некоторой магии это важно. Именно поэтому я попытаюсь сегодня настроиться на Воскрешающий Камень.

В этот раз я сделал из обсидиановых камней подобие менгира. Этот ритуал был проще и сложнее. Сложнее — потому что я не смог почти никому довериться, и вместо магов-батареек энергию давали пять полуживых магглов. Их выживание обеспечивала Беллатриса.

А сам я ловил лучи заходящего Солнца Воскрешающим Камнем через отверстие в менгире.

Я планировал увидеть структуру чар, наложенных на Воскрешающий Камень, спроецировать себя на них и пройти импровизированный лабиринт. Это могло мне помочь заставить работать этот предмет. В самом крайнем случае меня вышвырнет назад.

Идея так себе — трогать неизвестно что без защиты. Но ведь оно когда-то было частью меня? Да и проверил я всё. И в «крестраж» лезть не собираюсь, как и не собираюсь причинять кольцу вред. Надеюсь, получится. Иначе придется ждать следующего года.

Я пытался всмотреться в камень и спроецировать себя внутрь. Работа осложнялась тем, что камень — непрозрачный.

Осознав, что у меня ничего не получается, я перешёл на астральное зрение.

Мир преобразился. Без малейших усилий я вошёл в камень. Нет, само тело осталось на месте, но словно часть меня оказалась в камне.

Я видел себя у входа в лабиринт, в мире, сделанном словно из материала камня — так я видел структуру заклинания. Я подошёл ко входу, собрал волю в кулак и вошёл внутрь.

Сквозь тело словно пропустили ток. С каждым мигом сопротивление нарастало. Я бежал по лабиринту, который выстраивался в причудливый узор.

Сопротивление нарастало. Возникший ветер пытался выдуть меня из лабиринта. Теперь я уже не бежал — я шёл.

Я пробовал колдовать или изменить тело на более аэродинамичное, но колдовать там я не мог.

А тем временем мой шаг становился всё медленнее. Единственно, что радовало — не было ощущения путающегося разума, как обычно при использовании астрального зрения. Да и этих мерзких мозгошмыгов тоже не было…

Вскоре я был вынужден остановиться — такое ощущение, что идёшь в аэротрубе. У меня возникло желание ползти, но ветер оторвал меня от пола и понёс прочь. Я ожидал, что меня впечатает в ближайшую стену, но ветер выносил меня вдоль стен лабиринта, по тому пути, как я сюда попал.

Как только меня выдуло из лабиринта, я вернулся в реальный мир. Я просто держал камень в руках в сумерках, и всюду кружили мозгошмыги. Мысли начали путаться.

Усилием воли вернув себе обычное зрение, я обратился к Беллатрисе.

— Сколько я стоял статуей?

— Минут пять, — ответили мне, — все прошло удачно?

То что я жив и цел — хорошо. То что я не прошёл лабиринт до конца — плохо. Хотя может быть частичное прохождение что-то даст?

Воскрешающий Камень ощущался как и прежде. Как показали эксперименты, ничего в его функционале не изменилось.

Так было, пока я не прошёл рядом с клеткой для приведения — обычного привидения, бывшего некогда магом. На этом призраке я отрабатывал методику удержания того, что появляется при уничтожении тела мага, имеющего крестраж.

Воскрешающий Камень нагрелся. Но замеры температуры показали, что никакого нагрева нет!

Чем ближе я подходил к призраку, тем сильнее нагревался Воскрешающий Камень. В голову мне пришла идея — что будет, если коснуться этим камнем призрака?