на радужную оболочку – это радует. Но, Верблюд оглянулся, что сие было? Ну ни хрена себе! Оказывается, он сидит на краю обвала шириной около двух метров. Ноги всё ещё болтаются в мутной воде. Части стены нет, вместо неё темнеет проход.

– Верблюд, ты молодец, – бригадир помог подняться на ноги. – Другой бы на твоём месте растерялся бы, паниковать бы начал, а то и сразу маму звать. Ты же в один миг выпрыгнул на поверхность и сумел самостоятельно выбраться из провала. И даже глаза не раскрыл. Будет тебе премия от начальства.

Премия? Верблюд неловко качнулся на месте, в сапогах захлюпала вода. Премия, это хорошо.

– Что это было? – Верблюд вновь глянул в проём.

Там, где буквально две минуты назад сплошной тёмно-красной полосой тянулась стена, появился широкий проход. Мощные фонари на плечах и лбу высветили пыльные стены, кирпичные колонны и засыпанный мусором пол. И посреди этого великолепия то тут, то там возвышаются горы наполовину гнилых ящиков.

– Схрон, чтоб его, – сердито буркнул Лей Цлагич.

– Какой ещё схрон? – тупо переспросил Верблюд.

– Самый обыкновенный, тайный, – в ответ съязвил бригадир. – Впрочем, ты не местный, тебе простительно. Видишь ли, Верблюд, канализационная система под Зингананом, да и под всем левобережьем Гаочана в целом, построена крепко, на совесть. Недаром в своё время она считалась инженерным чудом. В это трудно поверить, но сюда даже туристов водили. Но!

Гнев и злость ядовитыми струйками пара вылетают из глаз бригадира. Лей Цлагич сжал кулаки и набычился, будто собрался ринуться в драку.

– Люди, это такие сволочи. Они всегда готовы испоганить то, что построили другие люди. Что и произошло, собственно. Полтора века тому назад Зинганан был рабочей окраиной Гаочана. Пусть не самой богатой, но и не самой тихой.

– Криминал тут процветал, – Гурьян Лоочан вставил свои пять дуэсконов.

Бригадир бросил хмурый взгляд на второго рабочего, но ворчать не стал.

– Да, – Лей Цлагич разжал кулаки, – здесь когда-то процветали бордели, притоны, подпольные казино, наркотой торговали и прочей контрабандой. В полуподвалах очень многих домов располагались самые разные заведения. Нечистые на руку хозяева накопали схронов и тайных ходов разных. Ну, это, чтобы было куда спрятаться и убежать, если полиция с облавой нагрянет. А куда из полуподвала бежать? Правильно – только в канализацию.

Сам видишь, – кулак Лея Цлагича ткнулся в край обвала, еле живой кирпич тут же плюхнулся в мутную воду, – строили эти схроны далеко не самые квалифицированные рабочие. А хозяева сомнительных заведений не стеснялись экономить на стройматериалах. За полторы сотни лет паршивый раствор превратился в пластилин, небрежная кладка принялась безбожно протекать. Вода постепенно промыла землю. Пока была маленькая щель, кирпичи худо-бедно держались. Ну а как только мы сняли первый слой, то, – бригадир выразительно махнул рукой. – В общем, всё и рухнуло.

Как обычно, после короткого эмоционального всплеска накатил отходняк. Мелкая противная дрожь стекла по плечам и груди, а пальцы защипало так, будто дотронулся до голого провода под напряжением. Верблюд тряхнул руками, с перчаток маленьким веером слетели мутные капли.

– На, держи, – Лей Цлагич протянул запасную маску.

– Спасибо, – Верблюд тут же упрятал в неё лицо.

Дышать сразу стало легче. Верблюд поправил маску, но тут же неловко качнулся на месте.

– О, как тебя шатает. Поди, вся жизнь перед глазами пронеслась, – бригадир усмехнулся. – Такое бывает, особенно в первый раз. На сегодня у нас работа закончена. Поднимаемся на поверхность и отправляемся на базу.

– Это ещё почему? – Верблюд с трудом встал прямо.

– Тут работы, – палец бригадира ткнулся в провал, – на неделю, не меньше. Но сперва нужно будет вызвать полицию. В подобных схронах в прямом смысле могут найтись криминальные скелеты, а также наркота и оружие. Сам понимаешь: это всё старое и незаконное.

Тоже верно. Но… Любопытство – великая вещь. Верблюд вновь глянул в проём. На этот раз у дальней стены удалось заметить дверной косяк, правда, тёмный и гнилой. Слева от него какая-то странная конструкция из крупного бака и свёрнутых в пружину трубок. Но, главное, обвал обнажил довольно просторное помещение, не меньше чем десять на пятнадцать метров. Это много. Из этого места могло бы получиться отличное убежище. Могло, если бы не гнилая кладка и утечка.

– Пользоваться такими схронами запрещено законом, – между тем продолжил бригадир. – Сто пудов, наверху находится какое-нибудь заведение типа бара, магазина или просто забегаловки. Если хозяевам не удастся доказать, что они понятия не имели о схроне, то администрация района, как пить дать, повесит на них весьма нехилые затраты на ремонт.

– А, разве, это справедливо? – Верблюд глянул на бригадира.

– Лет пятьдесят назад вышло постановление для всех домовладельцев проверить собственные полуподвалы на подобные схроны и засыпать их. Власти боятся не сколько противозаконной деятельности, а сколько вот таких же эксцессов, – кулак бригадира с новой силой ткнулся в край провала, отчего очередной кирпич рухнул в мутную воду. – Одно плохо: многие домовладельцы предпочли отделаться взятками. Так, типа, дешевле, нежели разоряться на бетон и строителей. Теперь придётся вызывать специалистов и проверять целостность фундамента здания. А это опять расходы, сам понимаешь.

– Давайте глянет, что там? – Верблюд вытянул шею.

– Эй! Эй! – рука бригадира на манер шлагбаума перегородила путь. – Не нужно этого делать.

– Почему? Здесь, скорей всего, гнали самогон, – Верблюд показал на странный аппарат недалеко от дверного косяка.

– Может быть и только самогон, но рисковать всё равно не стоит. Пусть полиция разбирается, им за это платят. Заодно найдут вход в этот схрон.

Спорить бесполезно. Лей Цлагич бывает весёлым, бывает серьёзным и даже грустным. Но вот что он очень не любит делать, так это нарушать правила техники безопасности. Они быстро огородили провал светоотражающими лентами с грозной надписью «Стой! Опасная зона». Примерно в сотне метрах от провала должен быть выход на поверхность, на одну из маленьких неприметных улочек, что полно в Зинганане.

– Кстати, Верблюд, – бригадир вновь остановился, – ты только что прошёл своеобразное посвящение в работники муниципальной службы. Канализация не убила тебя, а это значит, что она приняла тебя за своего. Ну а раз такое дело, то из начальства можно выбить маленькую поблажку.

Какую именно поблажку можно выбить из начальника Лей Цлагич так и не уточнил.

Дежурная машина подобрала