– Фу-у, ну и вонища, – простонала сестра, зажимая пальцами нос.

Едкий смрад проник в ноздри. Здесь он был намного «душистее». У меня аж глаза заслезились. Я схватилась за живот.

Откуда такая вонь?

– Пошевеливайтесь! – велел Мак. – Шагом марш!

По обе стороны от нас тянулись высокие кирпичные стены. Теснясь друг к другу, мы побрели по узкой гравийной дорожке. Над нами в ночном небе плыл бледный месяц, больше я ничего не могла разглядеть.

– Меня сейчас стошнит, – стонала Софи. – Я… я не вынесу этой вони. О-о-о-о не-е-е-ет… – Она согнулась пополам, борясь со рвотой.

Мак отвесил ей такого тумака, что она упала на колени.

– Шагайте. Шагайте и заткнитесь. У вас будет куча времени, чтобы обсудить запах.

– Мак, ну это же бред, – проговорил Эдди. – Куда ты нас ведешь? Почему бы тебе просто не запрыгнуть в джип и не свалить?

– Может, я так и сделаю, – ответил тот. – Ты, Эдди, умница. Может, я так и сделаю. Возьму бабло и поминай как звали.

Дорожка оказалась не очень длинной. Мы остановились в ее конце. Здесь зловоние стояло такое, что было не продохнуть. Такой одуряющей вони я в жизни не чувствовала. Вытирая слезы, я старалась вообще не дышать. Каждая клеточка тела была напряжена.

– Именно так я и поступлю, – рассуждал Мак. – Свалю к чертям. Только мне нужно время, чтобы собрать манатки. Так что придется пока убрать вас с дороги.

Убрать с дороги? Неужели это?..

– Давайте. Прыгайте, – сквозь зубы процедил он, его лицо блестело от пота. – Прыгайте. Все вместе.

И тут я осознала, что мы втроем стоим на краю ямы. Глубокой дыры в земле. Заглянув через край, я не смогла разглядеть дна.

– Там глубоко? А что внизу? – дрожащим голосом спросила Софи, глаза у нее от страха были как блюдца.

– Ступай да посмотри, – сказал Мак и толкнул ее в спину. Обхватив лицо руками, я завизжала, когда она исчезла в яме.

Мне вторил вопль сестры. Снизу донеслось слабое «плюх».

– Нет… нет… нет… – причитала я, качая головой и прижимая ладони к щекам.

– Давайте! За ней! – заорал Мак. – Прыгайте! Прыгайте!

Мы с Эдди замерли на краю. У меня так дрожали ноги, что я чуть не упала. Сложив ладони рупором, я крикнула вниз:

– Софи! Ты как?

Ответа не было.

– Мак, не надо, – взмолился Эдди. А потом вдруг опустил плечо и протаранил его в толстое брюхо.

Мак взвыл. Пистолет вылетел из его руки. Задыхаясь, Мак метнулся за ним. Эдди упал на колени, потянулся за пушкой, но Мак с размаху пнул его в бок.

– Хватит! Хватит! – заверещала я. Отпрянув от края ямы, я не сводила глаз с пистолета.

С отчаянным криком Эдди попытался откатиться, но Мак еще раз пнул его, да так, что тот заорал от боли.

Сила удара была такова, что Эдди перекатился через край и рухнул в яму. Я ахнула, услышав еще один мягкий всплеск.

Мак схватил пистолет, развернулся – глаза дикие, грудь ходит ходуном.

– Ты меня вынудил! – рявкнул он. – Я не хотел с тобой драться, Эдди.

Он навел ствол на меня.

Я зажмурилась, шагнула вперед и полетела в яму.

39

Я приземлилась на спину, пронзительно вскрикнув. Дыхание отшибло, легкие пульсировали режущей болью. Превозмогая ее, я попыталась отдышаться. Огляделась. Софи и Эдди поднимались на колени.

– Эмми… Эмми, ты цела? – воскликнул Эдди, протягивая мне руки.

– К-кажется, – пролепетала я.

Перевернувшись на живот, я начала вставать, но тут же замерла: ладони погрузились во что-то мягкое. Это что, мех?

Подняв руки, я наткнулась на что-то твердое. Ветка? Нет. Поднеся нечто к лицу, я увидела, что это кость, облепленная клоками шерсти.

Она принадлежала животному. Я помахала ею.

– Эдди, смотри!

– Собачья нога! – закричал он.

– О нет! – Я бросила ее на дно ямы.

Дрожа от ужаса, я смотрела на кости, торчащие из комьев меха подо мной.

– Это… по-моему, это ребра! – выдавила я.

Распахнув глаза от ужаса, Софи подняла череп.

– Это… это… собачий череп.

– О нет! О нет! О нет! – запричитала я, осознав, что мы сидим на куче трупов. Останки собак и кошек постепенно проступали из темноты. Клочья свалявшейся шерсти. Грудные клетки, кости ног, черепа, зияющие черными провалами глазниц.

– О нет! О нет! – Я оперлась на руку. Пальцы сомкнулись на каком-то предмете, и я поднесла его к лицу. Собачий хвост. Длинный, покрытый шерстью.

– А-а-а-а-а! – я истошно заорала и запустила хвостом в стену. Попыталась встать, подойти к Софи и Эдди, но споткнулась и рухнула обратно в кучу падали. Гниющее мясо… изодранный мех… слипшиеся кости… Мухи роились тучами, закрывая лунный свет.

– Запах, – просипел Эдди. – Теперь мы знаем, откуда этот запах.

– Но… что это за яма? – завопила я не своим голосом.

– Ты еще не поняла?! – выкрикнула Софи. – Мак не хоронил животных. Не кремировал, вообще ничего не делал. – Она доковыляла по трупам до земляной стены ямы и прижалась к ней спиной. – Экономил, сволочь. Брал с хозяев деньги, а сам кидал зверей в эту яму.

Я отлепила от футболки шматок затвердевшей плоти. Волосы промокли. Я не хотела думать, чем они пропитались. Меня сотрясали приступы тошноты. Я смахивала с джинсов клочья шерсти и мяса.

Сестра что-то вытащила из волос.

– Что это?! – взвизгнула она. – Ой, мамочки! Это сердце, или печенка, или не знаю что! – Она швырнула находку на дно ямы.

Эдди тоже подковылял к стене. Он попробовал ухватиться за нее, подтянуться… Но мягкая земля осыпалась под его руками, и Эдди съехал обратно. Он подошел к Софи.

– То-то Мак так перетрусил, когда агент пришел на кладбище! Небось подумал, что о его яме узнали. Решил, что попался на мошенничестве.

Вокруг моей головы роились мухи. Я отмахивалась обеими руками.

– Нет, не в этом дело, – проговорила я. – Мак боялся, что агент прознал про деньги.

– Эгегей! – Над краем ямы появилась голова Мака. – Кто-то поминал меня незлым тихим словом?

– Выпустите нас! Выпустите! – заорала я. Софи и Эдди тоже стали кричать.

– Дудки! – крикнул он в ответ. – Будете тут куковать, пока я не сделаю ноги.

– Сделаете ноги? – Я не хотела верить, что мы останемся тут навсегда.

Мак снова заглянул в яму. Он обливался потом и лихорадочно моргал, словно его одолел нервный тик. Наверное, так и было.

– Я последую вашему совету. Захвачу бабки и свалю. Буду проматывать богатство где-нибудь еще. Подальше отсюда.

– Но ты