Дама, назовем ее в отличие от других «просто приятной», везла только что услышанную новость и чувствовала непреодолимое желание скорее сообщить ее...

Эп. 47.

Подъехав к одноэтажному дому с белыми барельефчиками, коляска остановилась. Выскочив из коляски, дама, торопливо пробежав узенький палисадник с решеткой...

Эп. 48.

...появилась в передней своей приятельницы.

— Вы слыхали, милочка, прелестник-то наш каков? — звонко с ней поцеловавшись, спросила приятная дама.

— А что, что, говорите скорее!.. — воскликнула дама-хозяйка, вводя гостью в голубую гостиную.

— Нет, это роман, совершенный роман! — опускаясь в кресло, начала приятная дама. — Вообразите, милочка. Вдруг, в глухую полночь является он, вооруженный с ног до головы, вроде Ринальдо Ринальдини, к помещице Коробочке и требует продать все души, которые умерли...

— Ах, боже мой, какие страсти, — взволнованно произнесла хозяйка.

— Перепуганная насмерть Коробочка, — продолжает приятная дама, — говорит ему, я не могу их продать, они мертвые. А это, — кричит размахивая пистолью, — мое дело знать, мертвые они или живые!.. и такого ужасного скандальозу наделал. Вся деревня сбежалась... ребенки плачут... все кричат; ну, просто оррер, оррер, оррер!..

Эп. 49.

А Чичиков, осунувшийся, больной, сидит полураздетый в кровати и, разинув рот, со стоном рассматривает в зеркало свое горло.

Эп. 50.

В голубой же гостиной уже появилась третья дама — Софья Ивановна.

— Нет, нет! — категорически заявляет она. — Здесь не мертвые души! Здесь что-то другое...

— Ну а что, что вы полагаете?

— Как вы думаете, Софья Ивановна?

— Я, признаюсь, потрясена. Совершенно потрясена! — закатив глаза, интригующе воскликнула Софья Ивановна.

— Но, однако ж, говорите...

— Не томите ради бога!.. — наперебой вскричали дамы.

— Мертвые души... — медленно начала Софья Ивановна.

— Ну, что, что? — вся в волнении, подхватила хозяйка.

— Мертвые души... выдуманы для прикрытия, а все дело в том, мои милые, что он хочет увезти губернаторскую дочку!..

Это было так неожиданно и необыкновенно, что приятная дама и дама-хозяйка, услышав это, так и окаменели на месте... Затем, вскрикнув в один голос:

— Ах, боже мой! Ах, как интересно! — вскочили и бросились к дверям...

Эп. 51.

...и, выбежав из дома и обмениваясь на ходу какими-то восклицаниями, возбужденные до крайности, дамы чуть ли не бегом добрались до своих экипажей, вскочив каждая в свою коляску, они мгновенно разъехались в разные стороны...

«...Решив так остроумно вопрос с мертвыми душами, — говорит голос автора, — дамы полетели по городу разносить эту новость... И буквально через час все пришло в брожение... Как вихрь, взметнулся дремавший доселе город. Везде и всюду заговорили про мертвые души, про Чичикова и губернаторскую дочку...»

Эп. 52.

На словах автора мы видим Чичикова. Он в халате, накинутом поверх белья. Шея его (очевидно распухшая) повязана клетчатым платком, из-под которого выглядывает подушечка из ромашки. Издавая какие-то хрипло-булькающие звуки, склоняясь над тазом, Чичиков полощет горячим молоком с фигой больное горло...

— Петрушка! — окончив полоскание, хрипло сипит он. Но на зов никто не откликается...

Эп. 53.

...ибо Петрушка, дрожа от страха, стоял в это время в какой-то казенной комнате с решеткой перед длинным усатым ротмистром жандармерии. В стороне у стола «странная личность» что-то записывает...

— ...В Костроме мы были... городе Нижнем были... Ярославле... — Стирая рукавом слезы и кровь из разбитой губы, рассказывает, заикаясь, Петрушка.

— А не покупал ли твой барин там мертвых?.. — спрашивает ротмистр.

— Не ведаю, ваше благородие... — испуганно лепечет Петрушка. — Истинный Христос-бог, не ведаю! — крестясь, закричал он и повалился на колени.

Ротмистр взглянул на «личность», тот сделал рукой знак «убрать». Распахнув ударом ноги дверь, ротмистр крикнул:

— Убрать!..

Вбежали два рослых жандарма и, подхватив, уволокли Петрушку за дверь, втолкнув вместо него Селифана.

— А ну-ка скажи, любезный, — спрашивает ротмистр Селифана. — Кто твой барин?

— Сколеский советник, ваше благородие, — вытянувшись, ответил Селифан.

— А чем он занимается, где служит?

— У его величества батюшки государя императора, ваше благородие!..

«Личность» удивленно вытягивается.

Эп. 54.

— ...А не арестовать ли нам господина Чичикова, как подозрительного человека! — воинственно говорит полицмейстер.

— А если он нас арестует, как подозрительных людей? — ехидно спрашивает инспектор врачебной управы сидящих в гостиной (у вице-губернатора) — председателя палаты, прокурора и самого вице-губернатора.

— Может, он, господа, — опасливо оглядываясь, продолжает инспектор, — и есть подосланный к нам из Петербурга чиновник для произведения тайного следствия по делу тех, умерших...

Все испуганно приподнимаются.

— ...Помните... которых мы с вами...

Прокурор бросается к инспектору и закрывает ему рот.

— Тсс!..

— Тсс!

Все с ужасом смотрят друг на друга.

Вдруг распахивается дверь, вбегает бледный, перепуганный почтмейстер.

— Вы знаете, господа, — с трудом переводя дыхание, заявляет он, — говорят, что Чичиков — делатель фальшивых ассигнаций...

Эп. 55.

— ...Что за притча, мертвые души? — жалобно спрашивает сам себя губернатор. Он стоит в кабинете на фоне портрета Николая I и непонимающе разводит руками.

— И зачем, для чего покупать их? К какому делу их можно приткнуть...

В двери, втаскивая за руку плачущую дочь, влетает гневная губернаторша.

— Ты слышал? — трагично вопрошает она, перстом указывая на дочь.

— Но, матушка, зачем же ему покупать мертвых?..

— Дурак! — оборвала его губернаторша. — Не мертвых... А нашу дочь... наше дитя он хочет увезти!.. — и горько зарыдав, губернаторша прижала к себе плачущую дочь...

— Его благородие коллежский советник Чичиков, — входя в кабинет, докладывает пожилой лакей.

— Не принимать! — закричал губернатор, затопав ногами... — Вон, вон его!

Эп. 56.

— Не приказано... — говорит тот же лакей стоящему в передней у лестницы Чичикову.

— Как не приказано? — удивляется Чичиков. — Да ты, видно, не признал меня. Ты всмотрись хорошенько, — говорит он, приподнимая с лица повязку.

— Да вас-то и не велено... — посмотрев на вспухшую шею, сказал лакей, — других можно...

— Вот тебе на! Но отчего же?

— Таков уж приказ...

Эп. 57.

— Петрушка! — через силу хрипит Чичиков, влетая в дверь своего номера.

Появляется мрачный, с подбитым глазом Петрушка.

— Ты где шляешься, сукин сын?

— В участок водили... про вас спрашивали...

— Что?! — как ужаленный, подскочил Чичиков. — Кто спрашивал? Ты