чтобы держать меня подальше от посольских и других российских государственных учреждений, да и самого не подставлять лишний раз. Тем более не должен со мной встречаться сам Горелов и, тем более, в людных местах — как правило люди его уровня установлены в качестве сотрудников разведки и могут только создать головную боль тем, с кем выходят на контакт.

Но как раз чрезвычайность ситуации и заставляет Горелова идти на прямую связь и получать информацию из первых рук. Хотя в нынешних условиях я как раз предпочел бы докладывать о своих успехах письменно или через связного, так как хвастаться особенно нечем.

Правда, Горелов сам начинает разговор. Он уже переварил мой краткий, лишенный красок рассказ о посещении офиса Гутманиса и теперь начинает с риторического вопроса:

— Значит, залез в офис? Вскрыл сейф? Тебя постоянно тянет на уголовщину. Тюрьмы мало было?

— Там я был как политический, сидел-то ведь за шпионаж. Уголовники меня уважали. Один предлагал работать на него. Серьезный мужик. Его потом повесили за торговлю, наркотиками.

— У каждого своя компания.

Горелов молодец. Задним числом он только рад побрюзжать — санкции на проникновение к Гутманису он не давал, а теперь уже все страхи позади. И можно задумчиво подводить итог:

— Получается, что Гутманис проводит совершенно чистую схему: его фирма оптом покупает места на нашем носителе; затем перепродает их компаниям связи, фармацевтическим и химическим фирмам и так далее, получает на этом прибыль.

— Это было в его бумагах в офисе?

— И в компьютере. Выпотрошили полностью. Все чисто, и черт его знает, что делать дальше.

Вино стоит в ведерке на отдельном столике, и официант, издали приглядывающий за нами, должен время ог времени наполнять бокалы. Два или три раза Горелов недовольно смотрит в его сторону, но официант занят какой-то молодой парой, показывает им бутылку, изящно держа ее за горлышко и под дно. Я не успеваю понять намерений начальника и предупредить его движение — крякнув, Горелов встает и, бормоча: «Спит на работе, мать его, а мы от жажды подыхай», наливает нам обоим вина. Потом ставит бутылку на стол: «Пусть здесь стоит» и садится на свое место.

Пригубив из бокала, Горелов удовлетворенно хмыкает и отвечает на мой вопрос:

— Что дальше, как раз ясно. Нужно искать этого твоего Ковальски и выяснять, чего ему надо. Если, конечно, часть операции проводится во Франции и он здесь. Вопрос в том, справишься ли ты с этим сам или тебе нужна поддержка.

— О поддержке рано думать. Сначала выясним, где наш противник.

* * *

Двое солидных мужчин лет сорока пяти в джинсах и свободных легких куртках, с дорогими дорожными сумками в руках вошли в безлюдный холл гостиницы «Блэкстон». Приветливо улыбнувшись Надин, они положили на стойку портье свои паспорта и вежливо объяснили ей, что приехали в Париж на неделю отдохнуть. К сожалению, выяснилось, что пригласивший их приятель неожиданно уехал по делам, и эти сутки им придется провести в гостинице. Но если бы они знали, что в парижских гостиницах столь очаровательные портье, они ни за что не стали бы договариваться ни с какими приятелями. И в следующий раз они непременно остановятся именно в «Блэкстоке», как бы друзья ни уговаривали об ином.

Еще раз улыбнувшись, общительные туристы поднялись в свой номер на двоих. Отдельных номеров они не просили — что такое одна ночь в их далеко еще не преклонном возрасте!

Войдя в номер и поставив сумки на кровать, мужчины неторопливо выкурили по сигарете и занялись делом. Один стал звонить по мобильному телефону, другой снял трубку с аппарата, стоявшего на тумбочке. Первому ответили сразу — он бросил короткое «это я», выслушал ответ, выключил телефон и сообщил: «Наблюдение за входом установлено, если он появится — дадут знать». Второму, оказалось, повезло меньше — ему вообще не ответили. Но, положив трубку, он сказал, не поворачиваясь: «В номере никого нет, можно идти».

Встав, путешественники достали из своих сумок небольшие несессеры и вышли. В коридоре они неторопливо прошли два поворота. На следующем углу один из них остановился, а другой подошел к двери с номером «12» и деликатно постучал. Не дождавшись ответа, он достал отмычку и стал аккуратно вскрывать дверь. Через несколько секунд замок щелкнул, и оба вошли в номер.

Дальше все происходило быстро. Надев тонкие перчатки, привычными движениями они просмотрели повешенные в платяном шкафу вещи. Отобрали пиджак, куртку и брюки. Пока один подпарывал подкладку куртки и закреплял там небольшой, как пуговица от пальто, радиомаяк, другой закладывал в пиджак, брюки и джинсы похожие на очень толстые короткие портновские булавки микрофоны. Еще один микрофон он заложил в куртку.

Завершив работу, они аккуратно повесили вещи на место, собрали инструменты, методично осмотрели помещение и вышли из номера Соловьева. На улице они сели в неприметный белый «рено-меган». Первый из техников достал небольшой прибор, похожий на ноутбук, раскрыл и включил его. На дисплее, изображавшем квадрат карты Парижа с рю де Парм, где расположена гостиница «Блэксток», загорелась яркая точка, — маяк, заложенный в куртку, исправно посылал сигналы. Как правило, маяки подобного типа маломощны, подают сигнал на небольшое расстояние и применяются, в основном, для определения местоположения объекта в толпе. Прибор в куртке Соловьева давал возможность следить за ним на относительно большом расстоянии, хотя питания его хватило бы только на несколько дней. Это, впрочем, техников не волновало — был бы контакт с объектом, а снабдить его новыми устройствами дело пустяковое.

* * *

Расставшись с Гореловым, захожу в ближайшую телефонную будку и звоню Надин. Моя юная приятельница готова помочь во всем, что мне нужно. Деликатно отказавшись от «всего», прошу узнать, в каком отеле остановился мой приятель Фрэнк Ковальски.

Перезвонив через двадцать минут, спрашиваю, удалось ли что-либо выяснить.

— Ты мой должник. Твой знакомый остановился в «Гранд-отеле», номер триста двацать четыре.

— Спасибо тебе огромное. Я…

— Пойдем сегодня куда-нибудь? Ты обещал.

Маленькое чудовище. Только поможет, окажет малюсенькую, совсем крохотную услугу и на тебе — тут же выставляет требования. Но я, к счастью, еще способен на сопротивление молодым прелестным девушкам.

— Как-нибудь в другой раз. У меня сегодня дела.

— Хорошо. Целую.

— Девочка, никогда не целуй пожилых мужчин, даже по телефону.

Не раздумывая, Надин быстро соглашается на компромисс:

— Я только в щеку.

— Ну, если в щеку, тогда можно.

Закончив разговор с Надин, тут же делаю еще один звонок.

— «Гранд-отель»? Я хотел бы заказать у вас номер.

* * *

Заехав к себе в «Блэкстон», беру дорожную сумку,