Шрифт:
Закладка:
– Ну все, вроде и приехали, – снова заговорил громила, и машина остановилась.
Глянув в окно, Грек увидел, что остановились они метрах в двадцати от усадьбы, в которой он жил. И отсюда было прекрасно видно развернувшуюся возле нее суету.
– Ишь как суетятся! Я же говорил, все нормально будет с вашими парнями. Просто вы им скажите, что, когда выпускаешь объект охраны из машины, жалом надо по сторонам вертеть, а не на объект лупиться. Хотя им это вряд ли поможет: самодеятельность – она и в Африке самодеятельность. Всего доброго, Алексей Семенович, ждем звонка ровно месяц.
И похитители одновременно, как по команде, вышли из машины, аккуратно прикрыв за собой дверцы, а еще через мгновение Грек услышал, как сзади завелась машина, которая, объехав «Бентли», показательно неспешно миновала усадьбу и скрылась в темноте ближайшего переулка. Что это за машина, ошарашенный авторитет не разглядел, да он и не разглядывал – он в это время звонил своим бойцам, чтобы дать отбой тревоги и вызвать водителя.
Следующий звонок был сделан Старикову. Чуйка старого сидельца кричала хозяину, что на этот раз он куда-то вляпался, а чтобы вылезти, все средства хороши.
15. «Розовый фламинго»
Ресторан ночного клуба «Розовый фламинго» был практически пуст, что в данное время суток было вовсе неудивительно. Для наплыва гостей слишком рано, двенадцать часов дня – по местным меркам, это всего лишь позднее утро. И «Фламинго» после вчерашнего, закончившегося уже сегодня загула посетителей только-только открылся.
В зале за столиком, расположенным прямо возле восточной стеклянной стены, под которой далеко внизу бились о скалы изумрудные волны залива, оставляя на мокром базальте пену своего неистовства, сидели два респектабельных человека. Недалеко от них занимали столик еще двое, выглядевшие не менее респектабельно, однако соки на их столике и парочка чашечек кофе, вкупе с внимательными взглядами, бросаемыми на дверь, выдавали в них бодигардов.
– Вот так вот, Андрюша. Тридцати секунд не прошло, а повязали меня, как лоха последнего! – жаловался Грек своему собеседнику.
– Да ты не расстраивайся, Семеныч, – принял его игру Стариков, – не все так страшно. Могло быть намного хуже.
– Да куда уж хуже-то? Я тут весь из себя такой важный, чуть не центровым себя в городе почувствовал, а меня два каких-то залетных чижика приземлили, как сявку-первохода.
– Мне кажется, Семеныч, ты сгущаешь краски. Все не так трагично, хоть и неприятно. Главное, все живы, хоть и не совсем целы, а мы имеем массу информации к размышлению. Вот давай и поразмышляем.
– Ну давай, мыслитель.
Гречихин даже самому себе не хотел признаться, что спокойствие Старикова помогало ему найти точку опоры в сложившейся ситуации. Каким бы опытным Грек ни был, одного опыта тут явно было мало. Тут были нужны еще знания и понимание логики поступков сотрудников спецподразделений. А то, что Круглый втянул его в какие-то игры спецслужб, Семеныч и сам уже понял.
– Вот смотри: ни во время попытки задержать их, ни в процессе ответки никто из твоих гавриков не убит. Более того, никто из них даже в полицию не загремел! Хотя если б, допустим, меня так брали, я б валил насмерть и был бы в своем праве. И уж тем более не стал никого отмазывать. А что это значит?
Андрей сделал паузу в своем монологе, как бы призывая собеседника оценить ситуацию с этой точки зрения.
– Ну, и что это значит? Давай уже, не тяни кота за причинное место!
– Думай, Семеныч, думай.
И Стариков принялся доедать свой омлет с беконом.
– Вот же тяжело с тобой работать, Андрюха! Ты можешь нормально все объяснить-то?! – раздраженно покачал головой Грек.
– Ты, Семеныч, не нервничай, ты думай, – пробурчал Стариков с набитым ртом. Потом прожевал, проглотил, запил кофе из большой кружки, промокнул губы салфеткой, и все это не торопясь, со смаком. А после добавил: – А работать со мною нормально, просто ты привык, что работают не с тобою, а под тобой, и на любой твой вздох народ на цырлах вокруг тебя скачет. А тут тебе не здесь: я и там, на Старой Земле этим не занимался, а тут и подавно не собираюсь. Так что давай, перетрясай свою песочницу, пока тебе ее не оторвали.
Грек недовольно крякнул. Действительно, мало кто мог позволить себе разговор с ним в такой тональности. Однако Стариков мог. И не потому, что был сейчас нужен Семенычу, хотя этот факт, как говорится, имел место быть. Причина была в другом – Грек верил Андрею, пожалуй, больше, чем кому-либо на этой планете. И Стариков это знал. Но, надо отдать ему должное, так разговаривать с авторитетом он себе позволял только наедине, и только когда многоуважаемый Алексей Семенович попадал в очередную, скажем так, сложную жизненную ситуацию.
Покряхтев и прикурив очередную сигарету, Грек наконец выдал:
– То есть ты хочешь сказать, что меня и моих людей берегли?
– Ну, это-то очевидно. Давай дальше, – поощрительно кивнул Стариков и опять приложился к своей огромной кружке.
– Это получается, я им зачем-то нужен? – полувопросительно произнес Грек.
– Или не нужен.
– В смысле? – совсем запутался вор-бизнесмен.
– Мне кажется, Семеныч, не нужен ты им. Тебе же открытым текстом сказали: пусть хозяин бабла сам появится, и базар будет с ним. Тебе показали, что они прекрасно понимают, что ты в этом деле пассажир, и воевать с тобою не собираются. Что было бы, если б они твоих бойцов положили? Правильно, война. Понятно, что ты бы ее проиграл, но им не это надо.
– Это еще неизвестно, кто б проиграл! – завелся Гречихин.
– Известно, – безапелляционно оборвал на полуслове раздухарившегося авторитета Стариков. – Я, Семеныч, присутствовал при допросе этих товарищей и видео видел, где они этих утырков Сени Круглого положили. Вот уж не знаю, обратили ли внимание в полиции на один интересный нюанс, а я обратил. С момента первого
