и вернуться, не дожидаясь прилива. Сделаем так. Помимо оружия, каждый возьмет по пучку сухой соломы. До рассвета, когда начнется отлив, вы расстелете солому поверх ила, поднимитесь по ней, как по ступеньке, затем снова расстелете. И так до самого края острова. Но есть одно „но“: морская вода намочит солому и пропитает военную форму насквозь. Доспехи, наполненные водой, станут слишком тяжелыми. Поэтому придется раздеться по пояс. Это будет нелегким испытанием». Солдаты закричали в ответ: «Мы пришли сюда, чтобы сражаться, разве похоже, что мы боимся трудностей?». Ци Цзигуан поднял большой палец и сказал: «Хорошо, когда вы побежите, я лично буду бить в барабаны, чтобы поддержать вас!».

Прибыв к острову после полуночи, солдаты армии генерала Ци встали в строй «утки-мандаринки» и с оружием в руках и сеном за спинами отправились в путь. Ци Цзигуан с берега смотрел, как они пробираются вперед. Примерно через час на острове послышались крики и звуки убийств и Ци Цзигуан со своими людьми забил в барабаны. Шум на острове становился все громче и громче, и звук барабанов сотрясал море. Сражение было ожесточенным. Когда рассвело, солдаты вернулись с пленными и военными трофеями. Ци Цзигуан увидел своих людей, покрытых грязью и кровью, и по его лицу потекли слезы. В ночь праздника Середины осени, когда все вместе любовались луной, он научил солдат песне, которую сам сочинил: «Не устоит и Тайшань, коль бойцы духом едины. Верность и честь — залог дисциплины. Приказы ясны, и трудности нам нипочем. Мы верим в победу и в бой смело идем». Солдаты и офицеры все пели и пели, и слезы текли у них по щекам.

Пока армия генерала Ци сражалась на острове Хэнъю, Юй Даю и Лю Сянь держали оборону. Незадолго до этого группа японских пиратов напала на Синхуа (в округе Путянь, провинция Фуцзянь).

Солдаты армии генерала Ци проявили свой сильный характер, отправившись в бой с оружием в руках и сеном за спинами

Тысячи простых людей были схвачены, а Пинхай оккупирован. Императорский двор настаивал на том, чтобы немедленно развернуть военные действия и поскорее вернуть потерянные земли. Несмотря на это, Юй Даю сохранял полное спокойствие. Он сказал Тань Луню: «Здешние разбойники хорошо знакомы с местностью. А мы только прибыли сюда, наши люди устали с дороги. Если мы сразу ринемся в бой, то поражения не избежать. Думаю, нам стоит сосредоточиться на обороне, чтобы подготовиться к нападению. Мы пойдем в бой, когда будем готовы». Тань Лунь кивнул и сказал: «Вы правы. Вести войну нужно, опираясь на текущее положение дел». Юй Даю и Лю Сянь повели свои войска, чтобы разбить лагерь, который находился всего в нескольких километрах от вражеского логова. Но вместо открытого сражения, солдатам было приказано выкопать рвы и ямы, наполнить их водой и поставить ограждения. Он также попросил местных жителей организовать ополчение, чтобы помочь правительственным войскам, когда придет время. К тому времени как все приготовления были окончены, подоспел Ци Цзигуан со своим войском. Тань Лунь расположил армию генерала Ци посередине, Юй Даю с правого фланга, а Лю Сяня — с левого и внезапно атаковал. Народное ополчение тоже пошло в бой вместе с ними. Сражение было легким. Вокоу оказались не готовы к нему и очень скоро выдохлись под натиском противника. Погибших и раненных среди пиратов было не счесть. Спастись бегством не удалось никому — они либо падали в ямы, либо их останавливали заграждения. Так все были пойманы. За несколько часов правительственные войска вернули Пинхай, затем и Синхуа и освободили всех пленных.

Вокоу в провинции Фуцзянь были разбиты, после чего Тань Лунь, Ци Цзигуан и Юй Даю повели своих солдат в Гуандун, чтобы и там положить конец беспорядкам на море. В результате пираты были уничтожены, и жители побережья наконец возрадовались. Все гражданские и военные чиновники аплодировали этому известию, но осуждали действия императора и первого министра. Если бы не их слепые приказы, принесшие столько бед, потребовалось ли бы столько усилий, чтобы усмирить беспорядки на море? Глядя на неразбериху, творившуюся при дворе, некоторые министры, которые не боялись смерти, выступили с резкой критикой Янь Суна и его сына. Были и более смелые, которые осуждали и самого императора Мин Шицзуна.

Приготовьте гроб, чтобы отправиться в могилу

Местный житель Гуйцзи (в Шаосине, провинции Чжэцзян) Шэнь Лянь, также известный как Шэнь Цинся, родился в Цзиньши и некоторое время был начальником уезда. Позже он стал гвардейцем императора и служил регистратором (отвечал за документы и архивы), поэтому у него была возможность сблизиться с императором Мин Шицзуном. Шэнь Лянь также часто выполнял поручения в доме Янь Суна. Несмотря на то, что служба предполагала тайные поручения, сердце его было честным и он не мог привыкнуть к властному поведению Янь Суна и его сына. Когда татарский вождь Алтан вел войска к Пекину, он просил у двора много разных вещей и говорил, что в противном случае не отступит. Когда Мин Шицзун и чиновник обсуждали, означало ли это войну или мир, Янь Сун не проронил ни слова, а другие не осмеливались говорить слишком много. Только гражданский чиновник Чжао Чжэньцзи произнес: «На данный момент единственно правильным решением будет работать сообща, чтобы воодушевить солдат и дать отпор вражеским войскам». Шэнь Лянь, стоявший в стороне, увидел, что все молчат, поэтому он не смог сдержаться и громко сказал: «Господин Чжао прав, нельзя постоянно идти на уступки Алтану!». Министр чинов Ся Бансянь взглянул на него и сказал: «Как посмел чиновник твоего уровня открыть рот!». Шэнь Лянь незамедлительно ответил: «Крупные чиновники молчат, остается говорить младшим!».

После этого Шэнь Лянь написал длинную докладную записку императору, в которой разоблачались грехи Янь Суна и его сына, перечислив в общей сложности десять тяжких преступлений. Среди них были весомые доказательства казнокрадства и взяточничества, узурпации власти, преследования честных и порядочных граждан. Прочитав записку, Мин Шицзун неожиданно разозлился и сказал: «В прошлый раз Шэнь Лянь вмешался в разговор. Я его не бранил, но он продолжает вмешиваться. На этот раз он оклеветал Янь Суна. Побить и наказать!». Он приказал императорскому штабу избить Шэнь Ляня до потери сознания и отправил его под стражу (в Чжолу, провинцию Хэбэй) пахать землю. Шэнь Лянь вместе с семьей ушел под стражу. Местные жители знали, что его избили из-за Янь Суна. Они восхищались Шэнь Лянем и хотели ему помочь. Помимо обработки земли