— Нет, Шелб. Ты слишком беспокоишься. Марк никогда пальцем меня не тронет. Он не такой.

— Ты в этом уверена?

— Подожди, пока не увидишь, каким красивым будет малыш! Это будет маленький ребенок из ФБР!

— Хочешь сказать, у него на заднице будет клеймо "ФБР"? — усмехнулась Шелби.

* * *

Шелби знала, что Сьюзен понятия не имеет об опасности, которой себя подвергает. Сьюзен всегда добивалась того, чтобы все работало ей на пользу, даже ей не всегда хватало здравого смысла, однако тут был совсем другой случай. Она имела дело с агентом ФБР, который был хитёр, слишком хитёр для неё. Шелби не нравилось, что Сьюзен шантажирует Марка, и призналась в своём страхе родителям.

— Я сказал Сьюзен держаться подальше от ФБР. Я сказал, что Марк не будет рисковать ради неё своей работой, — позже заявил Сид Дэниелс. — Но она просто не захотела слушать. Я сказал ей родить ребенка и растить его самой, забыть о Марке Патнеме. Ей всё равно не заставить его уйти от жены. Любой, у кого есть хоть капля здравого смысла, понял бы это.

Но вместо того, чтобы прислушаться к совету отца, Сьюзен ещё больше пристрастилась к наркотикам. Шелби боялась, что она подорвёт здоровье будущему ребенку, и две сестры постоянно из-за этого ругались, а также из-за попыток Шелби отучить Сьюзен от наркотиков. Сьюзен всего лишь хотела заглушить тоску по Марку.

Однако Патнем без её ведома вернулся в Пайквилл в мае 1989 года. Он остановился в отеле "Landmark Inn" 23 и 24 мая, оплатив две ночи своей картой "American Express". Рон Пул также зарегистрировался в отеле "Landmark Inn" на эти два дня. Но Патнем уехал из города, так и не связавшись со Сьюзен.

Однако Сьюзен продолжала звонить ему в офис во Флориде. Марк не мог игнорировать все её звонки, поэтому начал перезванивать ей с телефонов-автоматов, чтобы узнать о её “предполагаемой” беременности.

Однажды, когда он позвонил, Сьюзен сказала Шелби, что подхватит его звонок наверху. Она сказала, что ей нужно многое рассказать Марку — лучше всего наедине.

— Эх, в этот раз я поставила вопрос ребром! — заявила она, спустившись вниз. — Я сказала ему, что ему придется выплачивать мне алименты на ребёнка. Потом он сказал, что заплатит за аборт, но я сказала ”нет, я оставлю ребёнка!"

По словам сестры, Сьюзен теперь думала, что напугала Марка, убедила его, что, если он не начнет выплачивать алименты, Шелби отвезёт её во Флориду, и она появится на пороге Кэти со своим большим животом. Марк сказал, что не может ей ничего заплатить. Он по-прежнему утверждал, что у него нет денег, что все деньги у Кэти. Однако Сьюзен настаивала, пока Марк не сказал ей, что они обсудят это, когда он прилетит обратно в Пайквилл, чтобы завершить то расследование автоугонщиков.

Пересказав свой разговор с Марком, Сьюзен спросила Шелби, как выглядит Флорида. Она знала об этом только по телевизору и не могла поверить, что это место действительно настолько красиво, как его показывают в телевизионных шоу. Но Шелби описала Флориду как рай с пальмами, голубым прибоем и белоснежными песчаными пляжами — тропический рай, наполненный фруктами, цветами и множеством богатых людей, — и лицо Сьюзен озарилось. Затем через несколько минут у неё опухли глаза, а улыбка исчезла. Она сидела, постукивая длинными ногтями по кухонному столу, и сказала Шелби:

— Я прямо схожу с ума. Тут люди сидят в горах со своими стиральными машинами на крыльце, а собаки и свиньи ходят по двору, люди плюются жевательным табаком и ничего не делают целый день. Я не могу этого вынести. Я хочу от жизни чего-то другого. Я не хочу продолжать жить подобным образом. Ты знаешь, если они не переведут меня под программу защиты свидетелей, я угроблю их — угроблю их всех. У меня достаточно компромата на Марка и всех них. Я всё расскажу ФБР. Из-за меня у них у всех будут неприятности!

— Сьюзи, что у тебя есть на ФБР? — спросила Шелби.

— Не могу тебе рассказывать, Шелб, это слишком опасно.

— О, скажи мне, Сьюзи! Я никому не скажу ни слова, — настаивала Шелби.

— Нет, я не собираюсь тебе рассказывать, потому что у тебя длинный язык, а я сейчас в опасности. Я не хочу подвергать опасности и тебя тоже!

Пока Сьюзен ждала приезда Марка на суд по делу угонщиков, Кеннет звонил ей каждый день и просил вернуться домой, чтобы повидаться с детьми. Их разговоры всегда заканчивались криками: Кеннет обвинял Сьюзен в том, что она шлюха, а Сьюзен бросала трубку. Кеннет сообщил о незаконных доходах Сьюзен в управление социального обеспечения, сообщив социальным работникам, что она получает деньги из двух штатов. В результате пособия Сьюзен были урезаны, как и пособия Кеннета. Поскольку Сьюзен больше не получала денег от ФБР, ей оставалось жить всего на 249 долларов в месяц. Наконец, она согласилась приехать в Уильямсон и подписать бумаги, предоставляющие Кеннету полную опеку над обоими детьми, чтобы он мог продолжать получать на них пособие.

Шелби помнит день, когда Сьюзен и Кеннет отправились в Уильямсон. Марк звонил много раз, и когда Шелби наконец сказала ему, что Сьюзен с Кеннетом, он пообещал ей перезвонить и повесил трубку.

В тот день Марк так и не дозвонился до Сьюзен, и она разрыдалась, когда узнала, что пропустила его звонки. Она даже обвинила Шелби в том, что она каким-то образом не сообщила ей.

В последнюю неделю мая по просьбе Кеннета Сьюзен наконец согласилась поехать в Вулкан и провести несколько дней с семьёй, чтобы попытаться помириться. К настоящему моменту, похоже, Марк Патнем полностью выбыл из игры, и Сьюзен знала, что должна придумать какой-то иной способ исправить свои ужасные обстоятельства к лучшему. Она решила попытаться помириться с Кеннетом. Несмотря на то, что по решению полиции Кеннета должен был держаться подальше от неё, и она по-прежнему не была уверена, что он не причинит ей вреда, у неё не было выбора.

Сьюзен и Кеннет договорились, что она будет спать на диване, а он — в спальне с детьми. И пока она была в доме, Кеннет придумал план, как вывезти их всех из Фриберна. Он позвонил брату Роджеру, который жил в Сиэтле, и договорился, чтобы они