Ещё бы.

Как я понял, Тарэта обещал ему рабство на несколько дней, а получилось на несколько лет.

Мичи, стоя у двери со счастливой улыбкой, смотрел на Мидори и её отца, косился на меня и качал головой от восторга, но потом не выдержал и тоже отправился обнимать Кудинова.

Тот узнал его.

— Хегевара? Вот это ты вырос, парень! — Он слабо улыбнулся, всё ещё находясь в шоке.

Пока они обнимались и пожимали руки, я устало опустился в кресло: духи неплохо истощили меня.

Когда Мидори и Мичи наконец отошли от Кудинова, он уже понял, что Тарэта его обманул. Мидори потянула отца ко мне.

— Познакомься, папа! Это Кирилл Волков! Это он тебя освободил!

— Вы Оракул? — с опаской спросил он у меня.

Жрецам он теперь явно не будет доверять никогда, даже тем, кто его освободил.

— Немного, — ответил я, поднимаясь с кресла и подавая мужчине руку. — Рад, что всё получилось, хотя, скажу честно, мне пришлось делать такое первый раз. Мы все тут волновались.

— Папа, ты стал первым освобождённым варваром Стокняжья! — никак не могла успокоиться Мидори.

Кудинов пожал мне руку, крепко и с благодарностью.

— Спасибо, господин Волков. Как долго я пробыл под действием молитвы?

Я переглянулся с Мидори и Мичи и всё-таки взял на себя смелость кратко рассказать ему, что с ним было:

— Больше четырёх лет. Всё это время вы работали у господина Маямото в магазине, в Измаиле. Ваша супруга считает, что вас нет в живых. А здесь вас нашла ваша дочь. Благодарите её. Это она верила, что сможет вам помочь. — Я улыбнулся Мидори. — Она верила больше всех.

Девушка опять расплакалась, только теперь повиснув уже у меня на шее.

— Спасибо... спасибо-спасибо... ты самый лучший... я так тебе благодарна и всё-всё для тебя сделаю...

Кудинов посмотрел на дочь, потом — на меня, уже с немым вопросом, но озвучивать не стал. Вместо этого он спросил:

— Если я первый, значит, будут и другие?

Мидори отлипла от меня и взяла его за руки.

— Ну конечно будут! Ещё как будут!

— Это сложный вопрос, — тут же вставил я, чтобы не давать ложных надежд. — Подозреваю, что сейчас, когда вы оправитесь от шока и повидаетесь с женой, у вас возникнет одна мысль. Отомстить...

— Она уже возникла, — процедил Кудинов, крепче стиснув руки дочери.

— Ваше время придёт, господин Кудинов. Сейчас не стоит лезть на рожон, вы же понимаете. У меня есть к вам предложение.

Мужчина прищурился.

— Говорите, господин Волков.

— Ваша дочь рассказывала, что вы делаете первоклассные бомбы, хоть и не маг. У вас золотые руки. А вместе с Мидори вы сможете создать настоящий боевой арсенал. Я предоставлю вам все условия и материалы.

— А Маямото? — встрял Мичи. — Мы украли у него слугу... кхм... простите, господин Кудинов, но я привык называть вещи своим именами.

Вздохнув, тот кивнул.

— Ты как раз займёшься выкупом господина Кудинова у Маямото, — попросил я Мичи. — От хорошей цены тот не откажется. Поясни, что Мидори случайно увидела своего отца в магазине, узнала его и теперь хочет, чтобы он был рядом, пусть и не помнит её. Маямото не откажет. Человек он хороший, хоть и не без заморочек.

Кудинов посмотрел на дочь.

— Указ императора «О крепостных» до сих пор действует?

— Да, папа. Его никто не отменял, поэтому мы только что серьёзно нарушили закон.

— А зачем бомбы? — ещё больше забеспокоился он.

На это уже ответил я сам.

— Идёт война, господин Кудинов. С Котлованами. А вы находитесь сейчас в Западном Нартоне, на территории военного клана Волкова, который работает на Дом Снеговых. О нём вы наверняка были наслышаны ещё до рабства.

Мужчина оторопел.

— Ты работаешь на Снеговых? — спросил он у Мидори.

Та мотнула головой и уверенно ответила:

— Нет. Я работаю на Волкова. Только на него и ни на кого больше.

Договорившись с её отцом, я попросил его не говорить о том, что он вообще меня видел, ну а потом Мидори потянула его за собой, чтобы наконец-то встретиться с матерью тайно от всех.

Я, конечно, был рад за Мидори, но о том, что я жив, узнавало всё больше людей, а сохранить эту тайну предстояло до самой свадьбы. До неё остались считанные дни. За это время, кроме самой подготовки к событию, мне предстояло сделать ещё пару важных дел.

* * *

За четыре дня до свадьбы на территорию Клана прибыла Йона.

Конспирация была такой, что женщине-алхимику пришлось сначала лететь в Северный Нартон, потом — в Восточный, а там уже через несколько дней встречаться с Галеем и только затем вместе с ним тайно прибыть ко мне.

Она привезла с собой измерительные приборы.

Проверку решили устроить прямо в зале для закрытых совещаний, поставили посередине кресло, подготовили оборудование, установили шкалы. Я попросил Йону проверить основных членов Клана. С них она и начала.

Её вердикт каждый выслушивал с волнением.

— Платон Саблин. Активный резерв — три тысячи восемьсот. Потенциал — пять тысяч. Ещё чуть-чуть и получишь четвёртый ранг. Поздравляю.

Саблин выдохнул и положил руку на ладонь рядом сидящей Исидоры. Они переглянулись, и по их взглядам было видно, что их отношения перешли во что-то новое.

— Исидора Гран, — продолжила Йона. — Активный резерв — три тысячи пятьсот. Потенциал — пять тысяч.

Девушка крепко стиснула руку Саблина, но они оба старались не подавать виду, что у них внеслужебные отношения.

Ну а Лёва Зверев, похоже, отошёл в сторону и не стал больше допекать Исидору. Он спокойно наблюдал, как девушка держит за руку другого парня, и ждал, что скажет Йона.

— Лев Зверев. Активный резерв — три тысячи восемьсот. Потенциал — шесть тысяч.

— Но... погодите, — вдруг нахмурился Лёва, — мне в Академии говорили, что активного резерва во мне всего полторы тысячи. Прошлым летом измеряли.

— А я вижу три восемьсот, — улыбнулась Йона. — Значит, ты хорошо тренировался последний год.

— Да он вообще у нас зверь, — закивала Рада Бородинская.

— А вот вы, кстати, — посмотрела на неё Йона, — тренировались маловато. Активный резерв —