Мать Тони здесь? Разве она не должна быть в психиатрической больнице под присмотром Владлена?

С другой стороны, Палома уже ни в чём не была уверена.

— Да. Я Палома, — ответила она женщине.

— Я так рада, наконец, с тобой познакомиться, — женщина подошла ближе и бесцеремонно притянула Палому в свои объятия. — Тони много о тебе рассказывал.

— Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, миссис Паркер, — ответила Палома, искоса посмотрев в сторону Энтони, но тот только потупил взгляд.

— О, я уже давно не миссис, — возразила женщина. — Прошу, зови меня Маргарет, — она отпустила Палому и, указав в сторону дома, добавила: — Я собираюсь приготовить ужин. Присоединишься к нам?

— Я бы с удовольствием, но мне нужно идти, — лгала Палома. Ей нужно было убраться отсюда как можно дальше.

— Брось, один невинный ужин тебя не убьёт, — подал голос Паркер.

— Прошу, Палома, присоединяйтесь, — это была миссис Паркер. Маргарет.

— Хорошо, я останусь, — исключительно из-за Маргарет Палома согласилась.

Да, конечно, продолжай твердить себе это и дальше.

Палома нерешительно переступила через порог и оглянулась вокруг. Здесь всё осталось точно таким, как запомнила девушка.

— Проходи в гостиную, милая, — обратилась к ней Маргарет. — Ужин скоро будет готов, а пока Энтони составит тебе компанию. Думаю, вам есть что обсудить.

После этого она направилась в сторону кухни. В гостиную Палома и Энтони вошли в полном молчании. Как и в свой первый раз здесь, девушка стала рассматривать статуэтки и фотографии. Но сейчас она делала это, чтобы избежать зрительного контакта с Паркером. В это же время в её голове стали появляться сотни картинок из воспоминаний об их совместном прошлом. В этой гостиной они провели не один вечер в объятиях друг друга.

— Как твоя учёба? — Тони первым нарушил тишину.

— Всё хорошо, спасибо, — ей было неловко находиться с ним наедине. — Как ты?

— Как видишь, всё замечательно.

Их взгляды встретились, и на мгновение Палома потеряла связь с реальностью. Паркер сделал несколько нерешительных шагов и остановился прямо напротив Паломы. Не разрывая зрительного контакта, он нежно дотронулся до её лица, а затем заправил прядь волос за ухо.

— Ты подстриглась, — он соприкоснулся своим лбом с её. — Мне нравится.

Она, правда, изменила причёску. Хотела в новой жизни выглядеть по-новому, как бы глупо это ни звучало. Сейчас её волосы еле доставали до плеч, а цвет стал на несколько оттенков темнее. Теперь его скорее можно было назвать чёрным, а не тёмно-каштановым.

— Что ты делаешь, Тони? — полушёпотом спросила девушка. От его близости по коже прошлись мурашки.

— Когда ты рядом, я не могу мыслить здраво, — честно ответил Паркер, всё так же соприкасаясь с ней лбами.

Его слова в точности передавали её состояние. Именно поэтому, когда спустя мгновение Паркер накрыл её губы своими, девушка не стала сопротивляться. Не хотела этого делать. Она ведь совсем недавно мечтала о том, чтобы хоть на мгновение оказаться с ним рядом. И вот он здесь. Всё так же заставляет её сердце трепетать от восторга. Палома жаждала этого поцелуя, как глоток свежего воздуха.

Энтони нежно притянул Палому к себе за талию, в то время как его рот жадно изучал губы девушки. Они были, словно два зверя, изголодавшихся по ласке. Их языки яростно боролись друг с другом, не желая уступать. Казалось, никто и ничто не сможет оторвать их друг от друга.

— Ужин готов, — раздался голос Маргарет со стороны кухни.

И именно это привело Палому в чувства. Она с силой оттолкнула парня от себя и прикоснулась ладонью к своим губам.

Какого дьявола это только что было?

— Мне нужно идти, — её трясло, словно в лихорадке, когда она направилась в сторону двери.

— Палома, прошу тебя, останься, — умолял Тони. Не хотел её отпускать.

— Нет. Не могу. Не могу находиться с тобой рядом, — не глядя на него, произнесла Соммерс и затем покинула квартиру.

Она сказала правду. Девушка не могла находиться с ним рядом, ведь он делал её уязвимой. Тони, словно овладевал её разумом, и мог заставить делать что угодно. По крайней мере чувствовала она себя именно так.

Как же глупо было идти к нему в дом.

Она, вообще, не должна была и близко появляться рядом с тем местом, где живёт он.

Палома практически бежала по дороге к дому, а по её щекам текли слёзы. Глупо было думать, что она могла забыть его. В прошлый раз, когда Соммерс уезжала, было точно так же. Ей просто нужно больше времени. А до этого девушка не может находиться с ним в непосредственной близости. Ей нужно уехать в Нью-Йорк как можно скорее.

Так она и сделала.

На следующее утро девушка собрала свои вещи и отправилась в Нью-Йорк. Было неправильно, что она так и не увиделась с Джаспером, но ждать дольше Палома не могла. Боялась, что Паркер придёт в их дом и в этот раз она не сможет устоять.

Чтобы не сидеть все каникулы в общежитии, Палома всё же присоединилась к своим друзьям. Они как раз в это время находились на Барбадосе. Это было одно из тех мест, где чувствуешь себя, словно в сказке.

Несмотря на то что эти двое вели себя, как два влюблённых подростка, Палома наслаждалась своим отдыхом. А спустя три недели, когда они были в Аргентине, к ним на несколько дней сумел вырваться Джаспер. Это лето можно было назвать незабываемым. И когда наступила осень, ребята не сразу смогли влиться в учебный процесс.

Постепенно время шло, и вот прошёл ещё один год. В этот раз никакого путешествия не планировалось, и поэтому Палома вынуждена была отправиться домой. Конечно же, она могла и сама устроить себе тур по миру, но понимала, что это глупо. Она не может вечно убегать и рано или поздно придётся вернуться. Воспоминания о прошлом её приезде в родной город не давали покоя. Девушка до ужаса боялась встречи с ним. И поэтому в первые несколько дней после приезда она практически не выходила из дома. Точнее сказать, она не выходила из своей комнаты, ведь боялась, что он может прийти в их дом. Палома не знала, работает ли Паркер всё ещё на её отца или они больше не поддерживают связь. Но она ни за что не спросит отца об этом.

Радовало то, что в этот раз Джаспер был рядом. Он, наконец-то, стал тем парнем, которого хотела видеть Палома. Любящим и заботливым.

Проходили дни, недели, и страх постепенно отпускал Палому. Паркер не давал о