Шрифт:
Закладка:
На Дивоке мы столкнулись с тем, что, скорей всего, существовало на Земле в доисторическом прошлом, когда ее покрывали леса из гигантских деревьев и папоротников, ведь нельзя даже приблизительно сказать, какими тогда на самом деле были комары. Кстати, напомню вам, коллеги, что панспермия, или копирование на других планетах с похожими условиями некоего исходного, идеального мира, Эдема, назовем его так, - важный постулат, приобретающий все больше сторонников. Именно поэтому, мол, между обитателями Земли и нашей Океании много общего, ну разве что аборигены превосходят нас ростом, как те библейские великаны, уничтоженные всемирным потопом. Полагают, что на Дивоке мы впервые как бы вернулись в далекое прошлое Земли, которое давно было похоронено глубоко под грунтом. И это далекое прошлое встретило нас так, что вовек не забудешь.
Следует учесть, что спустя два столетия космической эры необитаемый космос все еще опасен для землян. Все мы, думаю, хорошо помним из истории Океании, что экипаж, вышедший к нашей планете первым, погиб полностью, кроме случайно уцелевшего молодого планетолога. Мне тоже досталось однажды во время вахты в Солнечной системе: взрыв и пожар на станции оставили свои следы на моем теле, особенно на лице. И мне очень повезло, что случилось это в обжитом секторе нашей системы. В Клинике по реабилитации астронавтов пластические хирурги весьма хорошо подлечили мое лицо, даже сделали его краше прежнего, и восстановили голосовые связки. Во время лечения мы много общались с коллегами, и после мне предложили там место, видимо, учтя мой опыт корабельного врача. Конечно, я не колебался ни минуты, меня тянуло к науке, поэтому работа в известной клинике была мне много ближе, чем служба в медотсеке корабля. К тому же, замечено, что многие из тех, кто потерпел серьезную аварию, более не ходят в плавание. И вот, за много лет упорного труда я вырос от врача на приеме пациентов до руководителя лаборатории. Получив прежде в нашей клинике квалифицированную помощь, я и сам начал помогать пострадавшим вернуть свою былую форму. Таким удивительным путем складывались многие врачебные карьеры - от трагедии к славе.
Поэтому на сидевшего напротив пациента я смотрел глазами ученого, для которого не существует слишком высокой цены для достижения результата. История медицины - это, на самом деле, без пафоса, череда жертвоприношений на алтаре опыта, в результате чего спасаются многие несчастные, которые приступают к храму науки с верой и надеждой на исцеление и спасение. Да не проповедник я, коллеги, просто о медицине надо говорить в религиозной терминологии и вообще возвышено, с придыханием. Когда-то я и сам стал такой жертвой, ведомой на заклание, хотя и пострадал менее многих остальных - ученых, прекрасно осознававших риск профессии, и простых обывателей, не догадывавшихся, как сильно может измениться их судьба в результате какой-нибудь аварии или врачебной ошибки. И таким стал не я один - нас много!
Вопрос же заключался в том, была ли тогда допущена врачебная ошибка. Пожалуй, о такой ошибке можно было бы говорить в том случае, если бы решение принимал опытный врач, у которого был достаточный выбор методологических и технических возможностей. Вполне вероятно, что если бы старый корабельный доктор в тот момент был в строю, он сразу направил бы десантников на поиски соляных пещер, которые, как после оказалось, действительно были в сотне километров от места высадки. Сухопутный робот даже заснял их, но на эту краткую съемку никто не обратил должного внимания: ну, пещеры, как пещеры - наплывы и потеки на стенах, лужи на дне, - никто там не обитал. Вместо камеры анабиоза опытный врач поместил бы пациента с отравленными легкими в соляную пещеру и выставил бы там охрану. В таком случае сохранялась надежда на успешную фильтрацию легких человека от комариного зелья, так что через несколько дней он мог бы вернуться в медицинский отсек для полного восстановления. Все это поведал своим коллегам опытный врач уже после возвращения в строй, когда медики совместно сделали анализ инцидента.
Предложенная им схема лечения действительно представлялась идеальным вариантом, но в момент высадки он был недееспособен и не мог дать коллегам свой профессиональный совет. Так что, команда сделала то, что смогла в рамках своего малого опыта.
Ну, а кто сам без греха, камни у тех всегда найдутся...
6. Жалоба
Итак, после пробуждения нашего подопечного прошли годы, уже не помню сколько, но точно, что немало - наверное, около двадцати земных лет, и он снова объявился. Выглядел пациент достаточно хорошо, явно младше своих лет, о чем я уже сказал, и все же чувствовалась в нем какая-то усталость. Скорее всего, именно поэтому он жаловался на старость. Такое несоответствие его внешности биологическому возрасту могло быть следствием долгого пребывания в анабиозе и летаргическом сне, хотя нельзя исключить и возможность изменения его метаболизма. Последнее в свое время было предметом обсуждения на консилиуме, но точно доказать это не удалось, а потому и единого мнения не сложилось. Вообще же подобное случалось с астронавтами по разным причинам - космос сильно влияет на гуманоидов, вышедших из-под защиты Земли. Все показатели были в норме или с теми отклонениями, что характерны для его фактического возраста при соблюдении так сказать "здорового образа жизни". Глядя на такие результаты обследования, многие доктора могли воскликнуть: "Мне бы ваше здоровье!"
- Так на что же вы жалуетесь, кроме старости? - спросил я его, когда он умолк и отпил воды.
Он помолчал, облизнул губы и сказал:
- На медицину.
Что я мог ответить на это? Такие жалобщики могли бы жаловаться на свою маму, решившую сохранить ребенка. Нашлось только одно:
- Медицина восстановила вас. И не только вас.
Он покачал головой и нехотя протянул:
- Это верно. Сделали, что смогли. Но смогли не так, чтобы очень много. По сути дела - оказали первую медицинскую помощь и усыпили на много лет. Хвала Небу, в клинике оказалась умная медсестра. Отбила меня у Морфея, как говорили наши парни из отряда.
- Ну вот видите! Радуйтесь и повышайте свой жизненный тонус.
- Только это и остается! - сказал он резко.
