Пришлось выдать мужчине часть правды, объяснив, что я колдун. Ну в самом деле, не убивать же его? Особенно если учитывать, что капитан ничуть не испугался произошедшего. Он явно был не против узнать о таинственном нанимателе побольше, так что я решил этим воспользоваться.

И рассказал то, что посчитал нужным. Ложка вранья, щепотка правды, по вкусу добавить собственных мыслей бразильца — и вуаля, легенда готова. Таинственная и грустная история беглеца из магической тюрьмы, который попал туда, когда попытался отомстить за убитого брата, бла-бла-бла. Больше эмоций, меньше логики — и импульсивный бразилец слушает нехитрое враньё, раскрыв рот, изумлённо восклицая в самые душещипательные моменты.

Уговаривать его держать язык за зубами, к счастью, не пришлось. Видимо, капитан и без лишних слов верил, что я могу устроить ему и его семье массу неприятностей. Поэтому не качал права, не юлил и не убежал в ужасе. Просто потребовал значительно прибавки к своей зарплате, что не являлось для меня особой проблемой.

Решив таким образом вопрос с молчанием одного из своих «сотрудников», я велел ему выдвигаться по намеченным координатам. Баки были заправлены, припасы и топливо — погружены в трюм, а от человек, отыскавший яхту, оставил нужный контакт в одной из деревень возле места предполагаемой стоянки. Там можно было нанять проводника, если повезёт.

Поездка по реке получилась не слишком долгой, в отличие от того же маршрута, пройденного де Орельяной. Со всеми удобствами мы преодолели около семисот километров от Манауса до деревушки под названием Папера всего за четыре дня, и подошли к поселению глубокой ночью.

К этому моменту дождь, идущий уже почти сутки, слегка притих, но небо оставалось затянуто тучами, не пропускавшими ни единого лучика лунного света. Тропический лес же напротив, пробудился. В кронах деревьев завывали, визжали, стонали и ухали местные обитатели. Стоило лишь выйти на палубу, как вокруг начинали кружить и зудеть бесчисленные насекомые. Над яхтой беззвучно порхали летучие мыши, а на берегу и в воде ползали, плавали и скакали отвратительные мелкие твари.

На следующее утро мы сошли на берег.

Капитан, получив от меня соответствующие указания, остался на яхте, как и техник с поваром. Со мной отправились только двое нанятых носильщиков. Молодые, загорелые парни лет по двадцать искали работу в порту Манауса, так что я предложил им контракт на пару недель с минимумом обязанностей и хорошей оплатой.

Они согласились, не задавая лишних вопросов, и теперь, сытые, одетые и снаряжённые за мой счёт, тащили на себе по огромному мешку с припасами и оборудованием.

Проводник, которого мне посоветовали, сейчас как раз находился в деревне, и это было весьма удачно. Однако узнав, куда я собираюсь, он наотрез отказался идти.

Я подозревал, что такое может произойти, и меня предупреждали о подобном развитии событий. О той дикой территории между реками Рио-Негру и Жапура, и том самом «мёртвом лесе», ходило множество старых легенд и страшных слухов. И местность эта была далеко не прогулочной.

Однако не было такого страха, который заставил бы индейца перебороть голод и чувство наживы.

Часть припасов я взял специально на этот случай. Предложив проводнику лекарства, еду, некоторые полезные в обиходе вещи и огромную сумму денег, я всё-таки уговорил его. Расплатившись с низкорослым морщинистым мужчиной с проколотыми ноздрями, и выгрузив в его дом часть припасов, мы отправились в путь. И отсюда топать пришлось пешком.

Снова зарядил дождь.

Ветки деревьев гнулись под напором водяных струй, листья безвольно обвисли. Над землёй поднимался густой туман, который не давал возможности видеть далее десяти-пятнадцати метров. Лес наполнился шумом капель, журчаньем ручейков, криками возбужденных птиц и зверей, живущих в джунглях.

Местами приходилось с помощью мачете прорубать себе сквозь густые заросли. Ботинки чавкали в размокшей земле, которая так и норовила засосать ноги.

Запас моего хорошего настроения быстро улетучился. Привыкнув перемещаться мгновенно, по щелчку пальцев, я понимал, что путешествия с такой черепашьей скоростью и в таких условиях — совершенно точно не для меня…

Мы брели молча, вытянувшись цепочкой, и уверен — каждый мечтал оказаться где угодно, только не здесь. Почва, фактически, превратилась в болото и норовила стянуть с нас обувь. Одежда промокла насквозь. К ночи дождь слегка притих, но небо всё ещё было обложено тучами. Мы нашли подходящее для остановки место и разбили лагерь на невысоком пригорке, установив там три палатки. Проводник соорудил из камней кострище и развёл огонь. Вскоре над ним забурлил котелок, и в воздухе повис запах еды.

Мне не хотелось есть. Объяснив своим подопечным обязанности и сев на раскладной стул возле палатки, я положил рядом с собой купленную винтовку и откинулся на спинку. Отросшие за последние месяцы волосы намокли и прилипли ко лбу. Капюшон я сбросил, чтобы он не закрывал боковой обзор. Носильщики и проводник уже выскребали из мисок остатки супа и жались поближе к костру. Обсохнув, они забились в спальные мешки.

* * *

Это была Сандра. Фигуристая блондинка со своими фиалковыми глазами — это точно была она.

Я думал так ровно до того момента, пока рот девушки не распахнулся. Неестественно широко, как не бывает наяву, обнажив длинные острые зубы. Дыхание колдуньи отдавало запахом тления. Прекрасные фиалковые глаза почернели. Золотистые волосы клочьями осыпались вниз.

Локоны падали на землю и превращались в змей.

Мгновение — и Сандра оказывается рядом, хватая меня своими пальцами с длинными когтями. Они впиваются в плечи, я принимаюсь отчаянно вырываться, но ничего не выходит. Тварь с лицом колдуньи визжит мне в лицо, её черты продолжают искажаться, кожа белеет…

Я дёрнулся в стянувшем плечи спальном мешке и, проснувшись, услышал шум дождя. В мозгу всё ещё отдавались завывания Фиалки. Чёрт, и приснится же такое!

По палатке громко барабанил ливень. Снаружи металось пламя почти погасшего костра, едко дымили сырые дрова. Сквозь распахнутый полог виднелись темные силуэты веток и листьев, которые трудно было различать сквозь поднимавшиеся от земли испарения, слышались возбуждённые голоса. Я посмотрел по сторонам, пытаясь собраться с мыслями, тряхнул тяжёлой головой.

Меня сменил проводник, и всё было в порядке. Уснул почти сразу, как только оказался в палатке…

Я выбрался из спального мешка, обул ботинки, взял прибор ночного видения и винтовку. Мысленно потянулся к вакидзаси и, поняв, что могу достать его в любой момент, оборвал заклятие. После того случая в лобби отеля во мне поселилось правило всегда убеждаться в работоспособности собственных талантов.

Стоило только вылезти из-под навеса, как я мгновенно вымок до нитки. Откинув со лба волосы, сжимая в руках винтовку, окликнул свою команду.

Никакого ответа.

Уже в нескольких шагах от костра царила непроглядная темнота. Все вокруг казалось размытым.