Как дерьмово, что его не было. Мысли о том, что я сейчас просто умру, не покидали меня.

Не могла даже пошевелиться, пока откровенно отвратный привкус и подступающая к горлу пища, съеденная на ночь, не заставили меня пулей вылететь из постели. Голова закружилась, реальность стала вязкой.

Так плохо мне еще не было никогда. Не помню, в каком состоянии добралась до ванной, цепляя все косяки сразу. Больно ударялась, но в тот момент мне было максимально фигово, и физическая боль отошла на второй план. Рвота не прекращалась.

Меня полоскало снова и снова, пока рвать было уже нечем.

И тогда я уперлась мокрым лбом в холодную поверхность кафеля и тяжело выдохнула, просчитывая числа. Рука на животе сжалась.

— Нет, нет, нет! Быть этого не может.

Все внутренности скрутились болезненным узлом. Я проворачивала в голове календарь. Даты вихрем носились перед глазами, пока я вдруг не поняла одну простую истину.

В прошлом месяце месячных у меня не было. Это прозрение ударило по затылку, расползающаяся боль охватила всю голову и сосредоточилась в виске, вдалбливая сверло в самый мозг. Спокойно. Просто спокойно. У кого не было задержек? Плевое дело.

— Стоп. Это просто задержка. Просто сессия на носу, да с кем не бывает, сорвала свою нервную систему переживаниями, вот и гормоны пошалили. Да, — прикусила губу и сама не заметила, как глаза увлажнились. Животный страх затаился в груди. — Не заметила, что не пришли гости из Краснодара, да не пришли и не пришли. У моей знакомой вообще два месяца их не было. Потом полились!

Дрожащей рукой я смыла унитаз и только с третьей попытки смогла встать, цепляясь мокрыми пальцами за стены. Самовнушение штука тонкая, тут можно докрутить себя до состояния нестояния, Ник. Необязательно, что ты беременна. А тошнит точно от того, что вчера ты заедала мороженое чесночным сухарями, а сверху еще кефира шандарахнула вприкуску с тюлькой.

Боже. Мне девятнадцать лет, нет, по сути, ничего… я не в браке. Если я беременна…

Нет.

Даже засмеялась от своей дебильной идеи. Конечности отказывались подчиняться. Я водила по белому кафелю, беззвучно глотая слезы, льющиеся по щекам ручьем.

Паниковать дальше я могла сколько угодно, но реальность такова, что исключить беременность было необходимо. Благо на первом этаже у нас была аптека. Я прямо в пижаме и домашних тапках спустилась вниз и с каменным лицом попросила у фармацевта тест на беременность. Взяла сразу три, чтобы наверняка.

Домой же возвращалась как на гильотину. Страх плотными щупальцами охватил тело и не отпускал ровно до того момента, пока я не сделала тест согласно инструкции. Вот тогда меня охватил ужас, приправленный новой порцией тошноты.

Пальцы сжимали положительный тест.

Две полоски.

Я держала в руках тест и содрогалась от ужаса. Затем провернула то же самое с остальными и на всех один итог.

Я стану мамой.

Внутри бушевала буря противоречий. Это был страх, счастье и трепет. А еще меня очень пугала реакция Миши. Настолько сильно, что я буквально боялась появляться ему на глаза. Но в самый неподходящий момент входная дверь щелкнула, после чего послышался родной голос Багирова.

— Малыш, ты спишь? Я принес кексы.

Кексы.

Новый приступ тошноты не заставил себя ждать.

* * *

Я мигом защелкнула дверь в ванной и принялась методично прятать все следы, что могли бы указать хоть на что-то, связанное с беременностью, а затем врубила душ, нарочно создавая имитацию бурной деятельности. Боже, что я делала, я же врать не умела абсолютно, меня бабушка с малых лет учила этого не делать, а когда я все-таки решалась, то красными буквами на лбу мигало:

ЛОЖЬ.

Какого черта я сейчас все это проворачивал — без понятия, но раз сто осмотрела каждый уголочек, а не осталось ли где инструкции, коробочки или еще чего поинтереснее. Все это я сгребла в косметичку, надежно спрятав ее на полке рядом с тампонами. Вот уж что точно мне уже не пригодится.

— Прекрасно, что в таком состоянии ты еще можешь шутить, Ника, — пробурчала сама, себе, то и дело хватаясь за живот. Да как будто он мог бы вырасти моментально.

— Господи, Ника, собери свои больные фантазии до кучи!

Я закусила губу, постаралась привести сбившееся дыхание в порядок, но все провалилось. Невозможно взять себя в руки, когда твои мысли скачут из стороны в сторону, а эмоциональный фон зашкаливает на отметке «я на грани истерики».

Сглотнув вязкую и противную слюну, я вычищала зубы, умылась несколько раз холодной водой, затем горячей и снова холодной. В отражении зеркала на меня смотрела изможденная молодая девушка с огромными напуганными глазами. Не знаю, что надо было бы сделать, чтобы вернуть прежнее расположение. В тот момент мой внимательный взгляд как будто уловил едва ощутимые изменения, хотя это такая глупость…может тесты обманули?

— Ага. Все три, Ника.

— Малыш, ты что там? Решила устроить заплыв на короткую дистанцию? — голос Миши просачивался в мое сознание сквозь плотную пелену, пока я продолжала всматриваться в отражение. Зеркало запотело, я рвано провела по нему ладонью, оставляя лишь глаза. Капля скатилась по щеке. Не слезы. Не вода. Словно из меня все соки выходили.

— Я сейчас выйду, — сипло прошептала, прикручивая кран.

— Зачем закрываться?

— Случайно вышло, я сейчас уже выйду, — попыталась ответить уверено. Господи, о какой уверенности речь? Он в два счета поймет, что что-то не так.

— Эх, я думал составить тебе компанию и еще разок покупаться, — добродушно и игриво кинул в ответ.

На всякий случай я умылась еще несколько раз, а затем завязала волосы в высокий хвост. Стоило побить себя по щекам, как они приобрели более живой оттенок. Уже лучше. Уже не так мертвецки-бледно.

Я вышла из ванной, глубоко вдыхая свежий воздух квартиры вместо того горячего, что уже был в ванной. Это придало немного уверенности, а еще стало чуток легче воспринимать реальность. Но все равно страх не отпускал, как будто держал на коротком поводке. И стоило мне хоть на мгновение подумать о чем-то благопритяном, так он вмиг натягивал поводок. К ноге. На место.

— Детка, доброе утро, ну ты посмотри, какой я охеренный мужик у тебя? Почти завтрак в постель, еб вашу налево, — Миша стоял у кухонного стола, выкладывая мои любимые шоколадные кексы на тарелку. Чайник пыхтел на варочной поверхности, все вокруг благоухало счастьем и легкостью. Но не я.

— Доброе, — как вкопанная замерла у входа.

— Ты чего? — Миша перевел на меня подозрительный взглдя, внимательно осмотрел, а потом медленно подошел, цепляя подбородок пальцами. — Чего глаза опухли? — в нос ударил приятный мужской аромат геля для душа. Морская свежесть. Я вдохнула еще глубже заманчивый запах и даже прикрыла глаза от удовольствия. Успокаивал.