Старшие о чём-то поговорили со стражниками, и те опустили ружья, не переставая при этом внимательно наблюдать за нами. Мы снова тронулись в путь, следуя теперь за новым провожатым и чувствуя, как нам в спину дышит ещё один охранник. Мне стало не по себе: будто преступников ведут под конвоем.

Лес постепенно редел, открывая всё больше и больше ярких разноцветных картинок, что представали впереди. Огромная равнина, тянувшаяся волной к горизонту, была усеяна постройками, столь разными и необычными, что на мгновение мне почудилось, будто я очутилась в какой-то волшебной стране, в той самой, что любят описывать в сказках. Маленькие хижины из камня и дерева в беспорядке стояли на земле. Некоторые уже обросли дополнительными пристройками, другие пестрели от обилия цветочных горшков, а особенно креативные вызывающе выпячивали свои разукрашенные рисунками стены. И всё здесь гудело, шумело, громыхало, всё работало и просто жило. Люди, озабоченные своими делами, почти не обращали на нас внимания. Большинство из них были худыми, загорелая кожа обтягивала их лица как пергамент. Одежда выглядела поношенной, кое-где выделялись заплатки, не хватало пуговиц. В этот момент я впервые за всё время пребывания в Пустоши задалась вопросом, как люди выживают здесь? Откуда они берут одежду, посуду, обыкновенные средства гигиены? Оружие, наконец, чтобы охотиться? Как люди Пустоши умудряются создавать быт в таких огромных поселениях? Я с удивлением рассматривала всё вокруг, наблюдала, как старики присаживаются на брёвна, чтобы отдохнуть и выкурить трубку, дым от которой пеленал их лица; как бегают босые, но чистенькие малыши. Это действительно был целый мир, существовавший в этом месте уже не первый десяток лет, но о котором я и не слышала в моём Городе.

Ли слегка подтолкнул меня вперёд.

— Нравится? — с улыбкой шепнул он.

— Я ещё не знаю. Но это совсем не то, что я себе представляла.

— Наш рейт ещё лучше, — с какой-то детской гордостью произнёс юноша. — Вот увидишь, там тебе точно понравится.

Я не стала возражать. Пока мне ещё было неловко и даже страшновато среди всех этих людей.

Старшие этого рейта добродушно поприветствовали всех, но разместиться нам всё же пришлось в своих палатках, ведь свободных жилищ здесь не существовало. Наши укрытия казались улитками рядом с большими черепахами, но жаловаться не приходилось.

Вэнди, знавшая эту местность, так как не в первый раз ей приходилось участвовать в подобном походе, сводила меня к реке. Холодная вода бодрила и освежала, она словно помогала переродиться заново. То, чего мне и не хватало.

— Не слишком расслабляйся тут, — усмехнулась девушка. — Мы надолго не задержимся. Передохнём, пополним запасы и через пару дней опять в путь.

— Снова идти?! — я ощутила себя капризным ребёнком, но Вэнди лишь улыбнулась.

— Мы давно не были в своём рейте. Мы домой хотим, Лис.

Эти слова заставили меня посмотреть на всё с другой стороны, со стороны изгнанников. Пустошь не казалась им чужой, как мне, не казалась странной и дикой, они жили здесь и называли эти места своим домом. За своими переживаниями я не успела задуматься над этим, не прочувствовала.

— Вэнди, — вдруг спросила я, — ты бы хотела вернуться в Город? Я имею ввиду насовсем?

— Нет, — она ответила спокойно и твёрдо, без колебаний. — Там у меня нет ничего, а здесь друзья, новая семья, дом. Тебе, может быть, ещё сложно понять, но мы любим наши леса, реки. Мы любим Пустошь, если хочешь. И неважно, родился ты здесь или нет.

Я задумалась, неужели однажды и моё чувство привязанности к третьему Объединению, к дому остынет? Неужели я тоже изменюсь?

Вечером поселение зажглось десятками костров, возле которых собирались люди, чтобы спеть песни, сыграть на гитаре (откуда она у них?), рассказать какие-нибудь древние легенды. Феерия эмоций, звуков, голосов. Феерия чувств, волной сметающая всё, что встречается у неё на пути, и затягивающая счастливчиков в этот огненный водоворот. В Городе вечер — это покой и тишина, это правильная размеренность бытия. Здесь же вечер существовал для жизни, для любви и до неприличия громкого веселья.

Наш отряд разбрёлся по разным сторонам рейта в поисках самого интересного для себя. Жители этого поселения встречали нас везде с улыбками и призывом присоединиться к их кругу, словно мы были частью этой огромной общины. Все Тени, говорила Вэнди, одна большая семья, и все помогают друг другу, принимают гостей как своих давно не виденных родственников. Здесь чаще, чем в нашем отряде слышались причудливые говоры разных Объединений, и меня это поражало не меньше, чем количество людей. Здесь будто собрались представители всего нашего мира!

Мы шли вдоль хижин, когда знакомый голос окликнул нас. Парень оказался из нашего отряда, кажется, его звали Шон (я не успела ещё запомнить). Он махал нам руками и что-то возбуждённо кричал. Приблизившись, мы заметили рядом с ним пару других ребят и, как ни странно, Двэйна, с безразличием глянувшего на нас.

— Чего тебе? — спросила Вэнди.

— Садитесь. Нам сейчас одну легенду расскажут. Ты её, наверняка, уже раз сто слышала, но вот нашей новенькой может быть интересно.

Он загадочно подмигнул мне и поднял бокал, как бы приветствуя меня. Мнемгновенно захотелось услышать эту легенду. Мне было интересно всё, что бы они ни сделали или ни рассказали изгнанники.

Народу вокруг костра и без нас собралось немало, так что пришлось втискиваться на бревно, куда придётся. Шон устроил Вэнди рядом с собой, а меня усадил с другой стороны прямо рядом с Двэйном. Я хотела было возразить, но вовремя прикусила язык. Что бы я сказала? Что не хочу сидеть с этим пугающим меня мальчиком, пересадите меня к девочке? Такого позора мне не надо.

Мы были зажаты довольно тесно, так что мои плечи и локти почти вплотную соприкасались с Двэйном. Мне стало страшно неловко, хотелось ужаться в комок, но это было невозможно. Его кожа была горячей, так что мне сразу стало жарко, мои руки стали влажными, а по спине потекли ручейки пота. Какой кошмар! Пока я погибала от неудобств и неловкостей, Двэйн преспокойно передал мне кружку с грисой и принялся попивать из своей, больше не обращая на меня внимания. Боги, надеюсь, у меня не тряслись руки, когда я её брала?!

Наконец, собрались все, кто хотел услышать обещанную историю, и, когда разговоры стихли, пожилой мужчина, сидевший прямо и горделиво взиравший на