Плохо, что к концу срока пребывания у Оринуса придется отыскивать другие средства для усиления. Мэтр Трэвол посоветовал прекратить прием драконьего мяса в любом виде, как и зелий от Амелии, а возобновить его через два месяца, начав употреблять сразу вместе с роской. Но и тогда на такой же стремительный прирост всех характеристик не стоило рассчитывать.

Второй наставник, занимавшийся со мной постоянно, — серый орк мастер Уолл, отвечал за духовные практики, учил правильной медитации, во время которой заполнение внутреннего сосуда возрастало пусть не на порядок, но в два-три раза точно. Показывал, как правильно воздействовать на предметы телекинезом, чтобы тратить гораздо меньше праны, а еще как с ее помощью лечиться или усиливать удары рук, ног, а также смягчать прилетающие от противника. Далеко не сразу получалось, хотя прогресс имелся.

— Практика, практика и еще раз практика. Научишься, станешь сильнее, тогда даже копье не сможет поцарапать твою кожу! Ударами кулаков будешь крушить скалы, ребром ладони рассекать мечи из лучшей стали, — вещал о перспективах Уолл, — От страшнейших ран в минуты не будет оставаться и следа. Древние аджи могли даже отращивать конечности…

В целом, и сейчас царапины и глубокие порезы без всякой «Ауры Ихора» и специального стимулирования поврежденного участка жизненной энергией, зарастали в считанные секунды. Если смотреть на эффективность регенерации, то дотянул до Амелии, по крайней мере, финт с пробитием ладони клинком мог повторить с такими же последствиями.

Настоящим открытием и праздником стала Арена. Доступ к ней появился только в это посещение. Там при помощи магии моделировалась самая разнообразная местность от джигурдийских болот до плотной городской застройки, размеры локации тоже настраивались, подозревал, что ограничений не имелось, и все могло быть заселено помимо врагов коренными обитателями тех земель.

Болевые ощущения полностью соответствовали наносимым ранам, а те не отличались от реальных. Так, мне довелось не один раз и даже не сотню умирать от кровопотери, терять голову, конечности, испытывать незабываемые ощущения от клинка в сердце или в живот. Я постоянно лишался глаз, ушей, зубов, пальцев. У взрослого человека приблизительно двести шесть костей, казалось, не имелось ни одной, которую я не сломал минимум пяток раз. Погибал от кислотных ожогов, задыхался от ядовитых испарений, умирал от ударов молнии, от проявлений огненной и ледяной стихии, от ядов не только на зубах и когтях разных тварей, но ими часто обрабатывали клинки темные эльфы. Множество раз был сожран заживо. Всего не перечислить. Потому что сражался я с представителями десятков рас, с сотнями разнообразных чудовищ.

При этом не использовал ни одно из своих умений, о которых было неизвестно Оринусу, как и ускорение от кинжалов, на магические артефакты наложил запрет мастер Десс. Лечебные зелья на данном этапе тоже пролетали мимо. Сражался я и в доспехах, и практически полностью обнаженным, вооруженным до зубов и безоружным. Вид, количество и качество противников, как и условия победы, задавал наставник. А затем он поднимался на трибуну, садился на скамью и смаковал прилл, наблюдая. Порой курил трубку.

Свой первый поединок я проиграл фактически сразу. А когда пришел в себя на песке, подняв руку, которую ранее отрубил хитрый гном Ругрур Стальной Гром, а затем повернул голову, слетевшую с плеч после его молниеносной атаки в прыжке, то оценил такой тренажер по достоинству.

— Как ощущения? — насмешливо спросил мастер Десс, когда я поднялся, начал разминаться, проверяя работу тела, — Достаточно на сегодня?

— Это было… поучительно и великолепно! — облек я восторг в слова, — Нет, не достаточно!

— Ну? Проиграли? — повернулся наставник к небольшой толпе из гарнизонных вояк, смотря в первую очередь на гнома. Кстати, именно тот первый представитель этой расы, к которому можно было относиться с уважением — да, ворчливый, но добряк, каких поискать. А не типичный злобный карапуз, ненавидящий все живое, у меня даже мысленно не поворачивался язык его так обозвать.

Оказалось тогда большинство из зрителей поставили деньги или дежурства на то, что я не стану продолжать издеваться над собой. И загонять меня затем на Арену будут палками. Не угадали. А мастера нашли еще один кнут и пряник — растешь, получаешь дополнительные часы там, нет — только по графику.

Первую декаду я выигрывал хорошо, если один поединок из пятнадцати-двадцати. Затем тенденция стала меняться. Пользовался особенностями местности, заводил врага в неудобные позиции, не гнушался никакими средствами, впрочем, противники тоже.

Да, приходилось скрывать другие способности, больше всего хотелось выступить даже без боевых артефактов, но в полную силу, однако сдерживался. Впрочем, минимум полчаса перед сном во время чаепития посвящал обдумыванию, как вплетать и в какой последовательности имеющиеся навыки и магию в общую тактику. Мысленно отрабатывал последовательности, прокручивал перед глазами бои.

Мозгу тоже не давал отдыхать. Разгонял усталость праной, корпел над копиями трофейных фолиантов Шумара, закрепляя скорочтение на языке мертвых. Основное, что я уяснил — наработками Винсента напрямую не мог воспользоваться ни темный маг, ни некромант, так как личи работали с иными гранями Тьмы. Отправившийся к ней колдун являлся фанатом-химерологом. Его основной интерес заключался в создании кадавров и совершенствования боевой и мирной нежити. Труды содержали методики и фактически пошаговые инструкции. И я мог ими воспользоваться, пусть и с помощью Фауста. Другое дело, что пока были доступны лишь самые простые формы тварей, как и их усиления, в виду небольшого ранга самого подручного.

Кстати, «ауру власти» у меня не получилось проверить — не на ком, но знал, что минута ее работы на полной мощности сжирала половину заряда кинжалов. «Познание сути» требовало для подъема в разы больше энергии, чем те же «Призрачные крылья», сейчас оно могло показать свойства живого или неживого объекта, который находился на расстоянии не больше, чем метр. При этом откровенно слабого или простого. Так, не только мастеров и мэтров я не мог просветить, но даже обычных гарнизонных вояк. В поселении удалось узнать об умении одного из дедов кидать слабую молнию в оппонента на расстоянии в десяток шагов, и дамы за сорок — немного лечить и избавлять от боли. Все перед глазами промелькнуло в мыслеобразах, совсем как при общении с мертвецами. Единственный артефакт, свойства которого умение точно определило — одноразовый амулет связи. Но даже на такие манипуляции уходила прорва энергии — сто опознаний равнялись полным аккумуляторам в «Когтях».

Одним из важнейших оказался информационный пакет про возможности глав, их отношения с богами и многими другими аспектами бытия. Оринус не знал точно про аристо на этом