– Да!

Внезапно он поднял ее, прошел с ней до постели и уронил на матрас. Забравшись на кровать следом, он навис над ней, раздвинул ее ноги и толкнулся внутрь. Она вскрикнула: он вошел так глубоко, что перед глазами вспыхнули звезды.

И затем он перестал сдерживаться.

Схватив ее за запястья, он прижал их к постели над ее головой и начал яростно в нее вбиваться. С каждым толчком он входил до упора – его мошонка прижималась к ее ягодицам.

Это было божественно. Настолько потрясающе, что вместе с криками удовольствия из нее рвался смех.

Он отпустил ее запястья, схватил лодыжки и забросил ее ноги себе на плечи. Теперь у нее не осталось дыхания, чтобы смеяться, она могла лишь стонать. Она гладила его везде, куда могла дотянуться, и его тихое рычание заполняло паузы между ее криками.

Опустив ноги, она обвила ими его бедра, притянув его к себе. Их рты столкнулись, языки яростно переплелись, его клыки впились ей в нижнюю губу, так что пошла кровь. Никто из них этого не заметил. Он так крепко обнимал ее за спину, что она не способна была вздохнуть.

Она достигла пика, но не могла издать ни звука, не могла ничего сделать, кроме как неистово содрогаться под ним от удовольствия, пока он держал ее так крепко – словно боялся, что она разобьется. Возможно, она и правда разбилась бы, если бы он отпустил.

– Хэрроу…

Он приближался к разрядке.

– Да, Рэйв!

Она хотела, чтобы он тоже кончил. Чтобы достиг оргазма сразу после нее.

Его тело судорожно напряглось. Он низко застонал ей на ухо, зарывшись лицом в ее волосы. Внезапно уже она держала его, крепко обвив руками и ногами, пока он изливался внутрь нее, его сильное тело дрожало в экстазе.

Наконец он упал на нее, выбив воздух из легких. Но это не имело значения, ей не требовалось дышать. Она дышала так часто и яростно, пока кончала, что теперь у нее кружилась голова.

Хэрроу лежала, глядя в никуда и рассеянно поглаживая его шелковистые волосы. Ее сердце готово было взорваться от переполнявших ее чувств.

Наконец Рэйв поднял голову.

– Все хорошо?

Она могла только кивнуть.

Ее беспокойство сменилось нежностью. Они перевернулись на бок, так они лежали, глядя друг другу в глаза. Их тела все еще были едины. Невероятно интимно – почти слишком интимно, но отвернуться значило бы разбить этот хрупкий момент.

Они не двигались довольно долго. Хэрроу потеряла счет времени. Возможно, прошло десять минут – или час. Это ничего не значило, в любом случае у них не было других дел. Хэрроу решила, что если бы всю неделю пришлось только смотреть ему в глаза вот так, она не имела бы ничего против.

Вдруг ее живот громко заурчал.

Рэйв посмотрел вниз – и снова на нее. Его губы сложились в улыбку. В этот момент он выглядел таким милым, что Хэрроу чуть не расплакалась.

– Ты голодна, – заметил он.

– Похоже на то. – Она улыбнулась, глупо и влюбленно. – И ты, наверное, тоже.

Он пожал плечами, будто собственные потребности не слишком его волновали.

– Я принесу тебе еды.

– Нет, ты не можешь. Ты должен оставаться здесь, помнишь? – Увидев, что он нахмурился, она добавила: – Знаю, знаю. Но ты слишком узнаваем.

Достаточно взглянуть в его глаза – и запомнишь их на всю жизнь.

– Не забыл, что сказала Малайка? Мне лучше спуститься в зал одной, заказать еду и попросить доставить в комнату. Я надену плащ, чтобы никто не видел моего лица. Ты услышишь отсюда все, что там будет происходить. И узнаешь, если я попаду в неприятности.

Он недоверчиво прищурился.

– Если что-то случится, я закричу так громко, как только смогу. Ты все сразу поймешь.

Внезапно ей пришло в голову, что совсем недавно она так и делала – кричала во всю мощь легких, только от удовольствия. Интересно, как много людей обратили на это внимание? Наверное, все, кто собрались внизу. Ну, что поделать.

– Ты можешь проломить пол, чтобы добраться до меня.

Она не сомневалась, что он достаточно силен.

Он вздохнул, признавая поражение.

– Спасибо. – Улыбнувшись, она наклонилась поцеловать его. – Но сперва я хотела бы принять ванну. Присоединишься ко мне?

После этого они занялись любовью еще дважды, пока Хэрроу наконец не уговорила себя выйти из комнаты.

Малайка дождалась глубокой ночи, чтобы тайком выбраться в город. Она не сомневалась, что Сализар следит за ней, но рассчитывала, что он серьезно недооценивает ее способности.

Сализар был хорош. Но Малайка лучше.

И действительно – она выбралась с территории цирка без проблем, хотя пока не могла сказать с уверенностью, преследовал ли ее кто-то. Стараясь держаться в тени, она кружным путем направилась к своей цели, время от времени неожиданно сворачивая в переулки, только чтобы, сделав петлю, вернуться на тот же путь.

Она не снимала капюшон и прятала хвост, прислушиваясь к каждому звуку. Откровение Сализара потрясло ее больше, чем она готова была признать: ей казалось, что вот-вот из-за угла может выпрыгнуть убийца, посланный по ее следу.

Но никто не напал на нее, и она добралась до конюшни без проблем. Прежде всего ей предстояло проверить лошадь Хэрроу, Фиону. Она отличалась спокойным нравом, и хотя у Мал не было особого опыта обращения с лошадьми, – Сализар владел всеми в цирке, и за ними ухаживали конюхи, – с этой не составило труда подружиться.

Фиона дружелюбно фыркнула, узнав ее. Мал решила принять это за комплимент, учитывая, что та видела ее лишь однажды.

– Скоро ты выберешься из этого тесного стойла, – пообещала она.

Еще шесть дней, и цирк отправится в путь. Тогда Хэрроу заберет лошадь и уедет в закат c новым кавалером.

Вот только «новый кавалер» – опасный монстр, который убил ее семью.

В животе у Малайки от этих мыслей завязался узел – ее чуть не вырвало. Схватившись за дверцу, она согнулась пополам, сражаясь с приступом тошноты. Ее лучшая подруга, названая сестра связалась со смертоносным убийцей, виновным в геноциде.

– Черт, черт, черт… – На лбу у нее выступил холодный пот.

Она выпрямилась, стараясь не думать об этом. Она мучилась сомнениями всю прошлую ночь и потом весь день, включая вечернее представление, из-за чего пропустила стойку на одной руке в финале. Вместо этого она сделала тройное сальто назад и идеально приземлилась на трапецию, что довольно круто, но все же.

Факт оставался фактом: она была сама не своя от беспокойства.

Но она знала, что не