Лафаэль называл это явление «магией смерти». Выходит, вар Ардэс… темный маг? Стало не по себе.

Мужчина замер под магическим фонарём и одарил пристальным взором:

— Занятия по раскрытию Дара начались позавчера, а вы еще ни разу не явились, Изабелла. Разрешите узнать почему?

Соперницы не известили? Удивлена.

— Дело в том, — вздохнула я, открывая «страшную тайну», — что в отличие от прочих претенденток — я не Одарённая.

Мужчина нахмурился.

— И вы молчали?

— Должна была сообщить?

— Как минимум куратору и мне, — кивнул он. — Хотя бы потому, что ваш случай уникален.

— Тем, что явившись на отбор, заранее не озаботилась собственной инициацией? — Фыркнула с искренним отвращением.

Тарен минуту внимательно меня изучал, то ли сканируя, то ли делая какие-то энергетические замеры, и загадочно улыбнулся.

— До второго испытания — месяц. Возьметесь за обучение немедля, вполне успеете подготовиться.

— С чего бы? Смею напомнить, во мне нет предрасположенности к магии.

— Это печально, — согласно прикрыл серебристые глаза ректор, — но поправимо. Понимаете, Изабелла, магия очень сложное и не до конца изученное явление, о возникновении которого члены Совета магов спорят на протяжении многих веков. У кого-то Дар передаётся из поколения в поколения, у кого-то открывается впервые. В одних просыпается, едва малыш начинает ходить. В других дремлет вплоть до совершеннолетия. В третьих не пробуждается вовсе.

— Таких называют «пустышки», знаю.

— Правильно. Именно они, леди, самая большая загадка Эостера. Потому что в силу отсутствия магической искры, являются чем-то вроде сосудов, в которые возможно «влить» магию искусственно. И влить, заметьте, совершенно любой подвид. В то время как Одаренные будут довольствоваться той стихией, элементом и прочим, какие заложила в них Природа.

— Хотите сказать, я сама могу выбрать, какой магией овладеть?

— Верно.

— Другие «пустышки» тоже? Мы все идеальные сосуды?

Тарен скривился.

— Отнюдь. Среди вас довольно много тех, кто остро отторгает магию, вплоть до потери разума и мгновенной гибели. Но есть те, а вы из их числа, Изабелла, кто идеально подходит на роль «сосуда». Достаточно одной инициации и магия приживется в вас как родная.

— То есть в отличие от большинства «пустышек», магия, что вольётся в меня — никогда не иссякнет?

Ректор благосклонно кивнул.

— Да. Но на первых порах не помешает подпитывать ее либо от хозяина передавшего Дар, либо от Источника. Во избежание негативных влияний на организм.

— Долго?

— Около года. После чего закрепившаяся в теле магия срастется с вашей аурой.

— Ого, — медленно навалилась спиной на холодную колонну.

Получается, я наделена правом выбрать вид будущей магии? А те же Сирин, Эльза или Камилла сей привилегии были лишены, получив определенный Дар по факту рождения.

— Сами Небеса велели быть вам магиней, — вкрадчиво подтвердил ход этих мыслей вар Ардэс, — по сему, вашим наставником должен стать исключительно магистр первого ранга. А лучше высшего.

— Пожалуй, — пробормотала, погруженная в собственные раздумья.

— Поскольку в Затмаре таких всего пара десятков. Все состоят в Совете магов и соответственно очень занятые люди, готов предложить свои услуги.

— Простите? — Наконец очухалась я.

Ректор подался ближе.

— Вы против?

— Нет, но…

— Тогда в чем дело?

— Это… так неожиданно.

— Что ж, рад достигнутому соглашению, — приняв мою растерянность за степень крайнего возбуждения, вар Ардэс осклабился, — как вы смотрите начать практику завтра с полудня?

Куда разогнался? Я еще ничего не сказала. К тому же, вливать в себя магию смерти в планы, честно сказать, не входило. От того я придумала, наверное, самый нелепый отказ.

— Я сильно стеснена в средствах, а ваши услуги, полагаю, стоят недёшево.

По тишине сумеречного холла прокатился мужской смех:

— Не умеете вы врать, Изабелла. Признайте, просто побаиваетесь идти в ученицы к темному магу? Заверяю, не стоит. Видимо вас не известили, что магия смерти лишь один вид, каким я владею. Всего их пять. Готов обучить любому. — В голосе Тарена послышались стальные нотки, — глупо отказываться от такого предложения, принцесса. Очень глупо. Касаемо платы… — его лицевые черты на секунду исказила откровенная ненависть, — я не то эльфийское отродье, что доставило вас от границы. Ничего требовать не собираюсь.

Сердце ухнуло в налившиеся тяжестью пятки.

Откуда он осведомлен о наших с Агарвэном отношениях? Каким образом узнал про поцелуй? В среде воинов эльфийского принца — предатель или у опасного и могущественного ректора свои «каналы»?

Хуже того, я прекрасно расслышала, как он отозвался о беловолосом с неприкрытым презрением. Значило ли это между ними вражду?

— Жду ответ, леди Олин.

Подняв голову, невольно вздрогнула. Только что стоявший у противоположной арки мужчина оказался теперь за спиной. Легкое дуновение всколыхнуло мои волосы, едва уловимо шевельнуло плащ, и горячее дыханье Тарена скользнуло от шеи на кожу спины:

— Удивлены трансгрессии?

— Немного, — передернулась я, прогоняя побежавшие по пояснице мурашки.

— Напрасно. Одно ваше слово и я открою все секреты, какие ведомы мне и, — повисла пауза, — волью в вас часть магической силы.

Очень щедро. Не понятно только, чем я заслужила.

— В свое время князь Эдуард оказал Дому Темных Энгеди небольшую услугу. Считайте это благодарностью.

Медленно сделав шаг вперед, развернулась, чтобы заглянуть в темно-серебристые глаза и понять, искренен маг или лукавит. Но то ли он умело маскировал чувства, а, может, дело было в каких-нибудь обманных чарах, накинутых накануне встречи, но ни фальши, ни лицемерия я не прочла.

— Дадите день на раздумья, лорд вар Ардэс?

— Несомненно. — Темный явно рассчитывал получить моё согласие.

Еще бы, кто в разумном уме откажется от сего предложения?

— Как решитесь, — отвлек он, кланяясь на прощание, — жду у себя в любое время. Хорошего дня.