наущению Болеславову часто нападали враждебные печенеги, пострадал он и от сильного пожара». Пожар Софии, по Титмару, произошёл в 1017 г. А эти данные хорошо согласуются с туманным по смыслу сообщением «Повести временных лет» под 1017 г. Таким образом, сведения латинской хроники позволяют значительно расширить наши знания о борьбе Святополка с Ярославом.

Далее Титмар подробно рассказывает о походе Болеслава на Русь: сражение на Буге он датирует 22 июля, а захват Киева, после недолгого сопротивления, 14 августа 1018 г., что опять-таки хорошо согласуется с летописными известиями.

Но самое интересное начинается при обращении к скандинавскому источнику, в котором тоже отразились события усобицы 1015–1019 гг. Это так называемая «Прядь об Эймунде Хрингссоне» (в нашей историографии называется также и «Сагой об Эймунде»), которая относится к исландским королевским сагам и написана в конце XIII века80. Рассказ саги весьма примечателен. Конунг Гардарики Вальдимар перед смертью наделил своих троих сыновей землями, причём старшему досталась большая часть владений отца: Бурицлав княжил в Кэнугарде, Ярицлейв – в Хольмгарде и Вартилав – в Палтескья. Узнав о смерти Вальдимара, в Гардарики отправились потомки норвежского короля Харальда Прекрасноволосого Эймунд Хрингссон и Рагнар Агнарссон. Они приехали к Ярицлейву и его жене Ингигерд. Заключив договор о службе у князя на год, викинги поступили в дружину Ярицлейва, и вскоре началась война, спровоцированная Бурицлавом. В битве у какой-то реки Бурицлав был разбит и бежал в Бьярмаланд, а Ярицлейв занял его владения. Потом летом и зимой было мирно, а договор с Эймундом кончился. Тогда Ярицлейв и Эймунд продлили договор ещё на год, поскольку Эймунд узнал, что Бурицлав не погиб (как полагали), а жив и идёт снова войной на Ярицлейва. Бурицлав осадил город, где находился Ярицлейв, во время осады Ярицлейв был ранен в ногу, но Бурицлав вторично был разбит и бежал. Снова думали, что он погиб. Следующие лето и зима прошли в мире, и вновь закончился срок договора, а Бурицлав опять пошёл войной на Ярицлейва, на этот раз из Тюркланда. Тогда Эймунд ещё раз продлил договор, но теперь варяги тайно убили Бурицлава и принесли его отрубленную голову Ярицлейву. Войско, лишённое предводителя, быстро распалось. После очередных мирных лета и зимы Эймунд с варягами ушли служить конунгу Вартилаву в Палтескья.

Литературную форму саги, ее сюжетную повторяемость (три года службы варягов, три битвы с Бурицлавом, три совета Эймунда и т. д.) отмечали многие исследователи, но даже с учётом этого обстоятельства сага удивляет своими параллелями с русским летописным рассказом. В скандинавском памятнике упоминаются русские князья: Вальдимар – Владимир Святославич, Ярицлейв – Ярослав Мудрый, князь Хольмгарда-Новгорода, его жена Ингигерд (дочь шведского короля), Вартилав, конунг Палтескья – Брячислав, князь Полоцка; географические названия: Кэнугард – Киев, Тюркланд – земля степняков, печенегов, союзников Святополка в войне с Ярославом, наконец, Бьярмаланд – район Беломорья. События саги и события летописи совпадают. Рассказ о первом столкновении Ярицлейва и Бурицлава соответствует Любечской битве, происшедшей у Днепра. Рассказ о нападении Бурицлава на город соответствует осаде Киева печенегами. И даже ранение Ярослава на крепостной стене, происшедшее примерно в 1017 г., находит подтверждение в совсем неписьменном источнике. Антропологическое исследование скелета князя, проведённое в конце 1930-х гг. группой антропологов, медиков и историков во главе с М.М. Герасимовым, показало, что Ярослав сильно хромал на одну ногу. Это было результатом перенесённой в молодом возрасте травмы, и следует полагать, что именно о ней сообщает скандинавская сага.

Битва Ярослава Мудрого со Святополком Окаянным в 1016 г. под Любечем.

Миниатюра Радзивилловской летописи. XV в.

Согласно летописи, после Любечской битвы Святополк бежал в Польшу, по рассказу саги – в Бьярмаланд, то есть на далекий северо-восток. Но можно думать, что до составителей саги дошли лишь сведения о бегстве Святополка в какие-то отдаленные земли, а для скандинавских авторов территориями, окраинными по отношению к Гардарики-Руси, и выступал как раз Бьярмаланд. Таким образом, отдельные элементы повествования саги находят подтверждения в летописном тексте. Если Любечская битва произошла поздней осенью 1015 г., то, исходя исключительно из внутренней хронологии саги (которая, разумеется, лишь приблизительно соответствует времени реальных событий), Эймунд приехал на Русь и заключил договор с Ярославом в начале осени того же 1015 г. Потом он продлил его на год, в течение которого весной – летом 1017 г. на Киев напали печенеги, потом ещё на год, до конца 1018 г., а уже потом ушёл к конунгу Вартилаву. По этой хронологии, Бурицлав, оказывается, погиб в 1018 г., и история третьего витка борьбы конунгов вызывает естественные вопросы.

Здесь неизбежно встаёт проблема странного имени Бурицлав. В принципе эта форма соответствует имени Болеслав. Называние Святополка Болеславом, конечно, может быть объяснено тем, что оба они были союзниками, а в некоторых летописях Болеслав даже выступает в качестве главного члена этого тандема, и говорится даже, что именно он вокняжился в Киеве. Но всё же такая путаница слишком странна, и поэтому уже давно некоторые историки стали предполагать, что, может быть, имя Бурислав – это видоизменённое имя другого русского князя – Бориса Владимировича? Ведь имя Борис – славянское и происходит скорее всего от имени Борислав. Подтверждением этой мысли может служить описание сагой самого убийства Бурицлава, которое соответствует описанию гибели Бориса в «Повести временных лет». Но тогда получается, что летописные датировки условны, и, более того, Святополк не убивал, по крайней мере, одного из своих младших братьев. Борис пал жертвой варяга Эймунда, служившего Ярославу. Таким образом, усобная борьба развернулась на Руси не только между Святополком и Ярославом, но и Борис принял в ней самое активное участие. Вероятно, он не был лишь безгласной жертвой. Можно полагать, что Борис, как наиболее близкий к Владимиру из сыновей, представлял для обоих братьев серьезную опасность. Ведь именно Бориса дружина хотела провозгласить киевским князем после смерти крестителя Руси. Конечно, гибель Бориса была выгодна и Святополку, и Ярославу, но, поскольку именно последний стал в конечном итоге киевским князем, он мог приписать это преступление Святополку, который надолго в русской истории остался изувером и братоубийцей81.

Что же касается других братьев – Глеба и Святослава, то об их гибели мы можем судить только по летописным памятникам. Как бы то ни было, долгая борьба за киевский стол завершилась сражением между Ярославом и пришедшим из степей с печенегами Святополком на той же самой реке Альте, где якобы раньше погиб Борис. Последняя попытка Святополка вернуть власть окончилась полным провалом. Его поражение оказалось столь сильным, что князь потерял рассудок. Мучимый манией преследования, Святополк окончил свою жизнь в