— Тебе нравится издеваться надо мной⁈ — рычу, проводя ремнём по оттопыренной заднице. — Я, ведь, пытался держаться подальше! Мать твою, Полина! Ты что, нарочно меня с ума сводишь⁈

Она отчаянно мотает головой, но я знаю, что сучка мне врёт! Ей просто удовольствие доставляет держать меня на коротком поводке!

— Думала, я ничего не сделаю, потому что ты моя сестра? — очередной взмах ремнём, и ещё одна полоса отпечатывается на её коже.

Рвано выдыхаю, глядя на жалобные содрогания её тела. Мышцы её ягодиц сжимаются, и я откладываю ремень, проводя пальцами по пылающей коже. Бляаадь… какая же она горячая! Знаю, что не должен трогать её своими грязными руками, но от ощущения запретности меня торкает ещё сильнее!

По телу прокатывает нестерпимая похоть, и я снова шлёпаю её, на этот раз раскрытой пятернёй.

Один раз, другой, третий… Кажется, я очнулся только на десятом.

Останавливаюсь и смотрю на её красную попку.

Полина тяжело дышит. Она больше не сопротивляется, а просто сжимается подо мной.

Член болезненно натягивает ширинку.

Перед глазами пляшут какие-то дикие красные пятна.

Опускаюсь чуть ниже и чувствую её запах. И это последняя капля…

Мысли в голове путаются, и меня несёт.

Раздвигаю её бёдра и резко шлёпаю по промежности.

В этот раз Полина выгибается в пояснице и как-то странно дрожит.

Подношу ладонь к лицу и даже в полумраке замечаю на неё небольшое мокрое пятно.

— Ты течёшь… — цежу сквозь зубы.

Отчего-то этот факт только сильнее злит меня. Злит и возбуждает.

Снова шлёпаю её между ног, а потом сразу провожу пальцем по припухшим складкам. Твою мать! Они мокрые. Скользкие. И до неприличия горячие!

— Ты этого добивалась, да⁈ — рычу, теряя последнее самообладание. — Ты ради этого мне виагру подмешала, правда, Полина?

Она отчаянно мотает головой, но ей меня не обмануть!

Я вижу, чего она хочет. И я сам… отчаянно хочу того же!

Больше не церемонясь, я проникаю пальцем между обильно смазанных соками складок и задеваю вход. Полина вздрагивает и мычит. Но меня не остановить! Резко проникаю глубже, и по позвонкам пробегает электрический ток. Её киска охрененно горячая и влажная. Я чуть не захлёбываюсь слюнями, вспоминая её вкус.

Потом, продолжая держать сестру одной рукой, расстёгиваю ширинку на брюках и высвобождаю болезненно пульсирующий возбуждением член. Твёрдый как палка, он воинственно устремляется прямо к её щели.

Тело начинает жить своей жизнью, дикое желание подчиняет остатки разума.

Резко развожу в стороны её ноги и, обхватив стояк за основание, пристраиваю его к её дерзко текущему входу.

Я шлю всё на хер. Мне нужна она. Я хочу её как никого и никогда в своей жизни!

И теперь, после стольких недель одержимого сумасшествия, я, наконец, получу желаемое!

Глава 46

Полина

Прижимаюсь полыхающими алым щеками к прохладной простыне. Моё тело горит! Особенно пятая точка, которую словно перцем чили полили… Хватаю губами воздух, ощущая себя расплавленным воском в прогорающей свече.

Живот подрагивает от острых спазмов. При каждом толчке его пальцев я ощущаю, как между ног растекается предательская влага.

В глазах всё ещё стоят слёзы…

Мне нечем дышать!

Осознание того, что Даня только что сделал со мной больно ударяет по самооценке. Хочется выть в голос! Хочется проклинать его за такое унижение! Пока он шлёпал меня, было жутко больно и стыдно, но от близости его тела, от его запаха… я тряслась не только от боли… Невыносимо острое, пронзающее лоно возбуждение заставляло его увлажняться.

Я не хотела этого! Всевышний мне свидетель! Меньше всего в тот момент я хотела возбуждаться!

Но ощущение собственного подчинённого положения и невозможности сопротивляться, до предела обострило рецепторы. Я не смогла сопротивляться собственным инстинктам, чему-то животному, что, вопреки воле, желало подчиниться более сильному самцу.

Я чувствовала его порочную одержимость мною, и в какой-то момент она передалась и мне. Не помню тот момент, когда унижение переросло в такое неконтролируемое возбуждение, что даже через боль и слёзы моя киска сладко пульсировала в ответ на его грубые прикосновения.

Кажется, мы оба сошли с ума. Потому что в тот момент, когда его палец двигается во мне, я чуть ли не кончаю. Складки хлюпают от обилия смазки, и я закусываю губы, лишь бы не сорваться на стоны.

Бешеная острота прокатывает по телу, а уже в следующий момент Даня упирает мне между ног кое-что более твёрдое. Его пальцы разводят в стороны нижние губки, растягивают дырочку… Я уверена, он разглядывает меня в этот момент.

Снова рвусь, пытаясь выбраться из-под его мощного тела. Но Даня хватает меня за волосы. Зарывается в них влажными от моих соков пальцами и тянет голову на себя, заставляя прогнуться в пояснице.

— Я так безумно хочу тебя сестрёнка… — его голос низкий, хриплый и почти сумасшедший. — Ты, ведь, тоже хочешь меня?

Он откидывает в сторону волосы с шеи, ласкает кожу языком, а потом прикусывает это место, заставляя меня взвиться от резкой боли.

Даня зарывается носом в моих волосах, делая глубокие вдохи, будто не может мною надышаться. Его член вдавливается в мои мокрые складки. Двигает по ним, покрываясь смазкой, а потом…

— Ты моя… — рычит на ухо, и я пугаюсь звука его голоса. Потому что в этот момент он похож на неконтролирующего себя пациента психбольницы. — Моя навсегда!

Он присасывается к моей шее. Такой поцелуй явно оставит после себя засос… Но сейчас мне плевать на это. Меня колотит от диких эмоций. Ненависть. Страсть. Желание сбросить его с себя, и… желание ощутить его внутри…

Колочу ногами по кровати, но Даня будто сильнее звереет от моего сопротивления. Трётся о складки, заставляя глаза закатываться от острого как ток удовольствия.

Ненавижу себя в этот момент! Никогда не прощу себя за эту слабость! Я не должна снова поддаваться ему! Это, ведь, он опоён возбудителем, а не я! В прошлый раз у меня, хотя бы, была причина для оправдания, но сейчас… я просто понимаю, что поймана им. Поймана не только физически, но и душевно. Я, чёрт возьми, хочу его несмотря ни на что!

Даня двигает бёдрами, сильнее наваливаясь на меня. Поминает, не давая сопротивляться.

От его жара и близости у меня начинает сильнее кружиться голова. Сжимаю ладони в кулаки так крепко, что ногти вонзаются в кожу.

— Как же я мечтал трахнуть тебя, — его пьяный шёпот не даёт забыться. — Когда приходил к тебе по ночам, когда смотрел на тебя полуголую, спящую беззащитную… Я, ведь, мог делать это каждую ночь, Полина! Ты бы всё равно не прогнала, ты же течёшь от любого моего прикосновения… Похотливая младшая сестрёнка. Тебя ещё давно следовало наказать!

Словно в доказательство своих слов он снова кусает моё плечо, а меня, как нарочно, простреливает током. Лоно сжимается и сладко пульсирует, ощущая головку его члена у самого входа.

Его ладонь протискивается между моей грудью и матрасом. Пальцы сдавливают соски, выкручивают их, заставляя мои глаза закатываться от удовольствия. Ненависть только подстёгивает запредельное возбуждение. Кажется, будь у меня сейчас пистолет, я бы убила этого негодяя! Убила бы, лишь бы не быть послушной куклой в его жестоких руках! То, что он заставляет меня чувствовать эту дикость лишает воли!

Его член трётся о меня, томительно медленно проникая глубже. Он будто наказывает за сопротивление.