– Ладно. Завтра оставляем вещи в гостинице и выезжаем ближе к закату, – скомандовал наставник Юнхэн, и я приободрилась, сообразив, что мой проступок мы больше обсуждать не будем. – Днем в царстве теней все спят, и нам там делать нечего. Су Ли, иди к себе и постарайся выспаться, потому что завтра отдыхать нам, скорее всего, не придется. Шоу Юэ, останься на пару слов.

Поднявшись, я спешно поклонилась и вышла. Наставник глядел в сторону, не желая удостоить свою проштрафившуюся ученицу даже взглядом, а вот Шоу Юэ, наоборот, разглядывал меня… оценивающе. Как кусок мяса на рынке. Поежившись, я скрылась в своей комнате. Да, день сегодня получился престранный!

Глава 31

Если вчерашний день выдался достаточно «престранный», то и от утра не стоило ожидать ничего хорошего. Проснулась я оттого, что в моей комнате кто-то шуршал. Спросонья я почему-то решила, что это Шоу Юэ, который пробирается ко мне, чтобы спать на моей кровати, и, резко сев в постели, я с возмущением уставилась на разбудившего меня человека.

Девушка. Незнакомая, симпатичная, в бледно-серой форменной одежде гостиничной прислуги, она деловито расправляла на ширме складки розово-персиковой ткани. Да это же платье!

– Проснулись? – сверкнув белозубой улыбкой, она вернулась к своему занятию. – А я тут вам принесла это вот, – она ткнула пальцем в платье, – и вон то, – палец переместился с ткани на большую коробку у окна.

– Спасибо, – я заинтригованно подошла и откинула крышку. Что тут… ящичек с косметикой, заколки, гребень, тяжелое бронзовое зеркало на длинной ручке… Да это же полный набор для превращения парня в девушку! Ну, то есть, девушку, скрывающуюся под мужским обличьем, в нормальную молодую девицу…

В нашей стране, как и в других, наверное, моду задавал императорский двор. Сначала что-то, например, обыкновение наносить яркий макияж, появлялось там, потом это подхватывали аристократы, а потом уже это уходило «в народ», и все женщины, которые могли себе это позволить, покупали хоть какое-то косметическое средство. Любимая императорская наложница, драгоценная госпожа Мин Шуй, например, предпочитала «сливовый» макияж в сиренево-розовых тонах, и в прошлом году моей тетушке подарили аж четыре набора «сливовой» косметики. Один перепал мне, – я же говорила, что меня незаслуженно баловали? – и всю весну и лето я щеголяла моднейшим макияжем[20]. Ну как щеголяла… перед своими родственниками, которым, в принципе, все равно, какого цвета мои веки.

Так вот, в коробке сейчас лежал именно такой набор – бледно-сиреневые и розовые тени, кисточка для нанесения с розовой бабочкой на железной ручке. У меня вдруг невольно навернулись слезы на глаза – от тоски по дому, от того, что я даже не могу сообщить, что со мной все в порядке. Наверное, дядя ругает меня на чем свет стоит, а тетя говорит, что я неблагодарная девчонка, но все равно они украдкой переживают…

– Ах, ваш муж такой заботливый, это так трогательно! – восторженно заметила служанка, неверно истолковав влагу в моих глазах, и я в страхе подпрыгнула:

– Кто?

Неужели жених меня нашел? А косметику отправил, чтобы я принарядилась для свадьбы? Хотя нет… тогда платье было бы красным.

– Ну ваш муж, который в соседней комнате, такой… высокий и красивый, – мечтательно произнесла девушка и ткнула пальцем куда-то в стену, и я, сообразив, облегченно перевела дух. Наставник!

– Он что, так и сказал, что муж? – с подозрением спросила я.

– Ну… нет, я сама-то не слышала, – стушевалась девушка, но тут же бойко затараторила: – Мне просто сказали сбегать к мадам Фа и принести платье и косметику, вот я и сходила. А кто, не муж? Брат? Женатый?

В ее глазах было написано жадное любопытство пополам с некой надеждой, и я, вздохнув, отослала ее, сказав, что справлюсь с одеванием сама. Да и что я могла ответить? Откуда я знаю, женат он или нет? В школе у него не было никакой жены… Но вдруг она живет в его родовом поместье, воспитывает гору детишек? Или в хижине на склоне горы, куда он летает по вечерам… Нет, скорее в поместье – какая женщина согласится растить детей в диких горах без помощи?

Одеваясь, я представила себе эту гипотетическую жену, которая целый день ходит по поместью с важным видом и говорит всем встречным: «Я жена прославленного заклинателя! А вы видели, какого монстра мой муж зарубил в прошлом году? В городе Цинюэ ему отлили бронзовую статую в полный рост! Сам император прислал благодарственную грамоту, вот она, висит на стене!».

Мне вдруг стало грустно. Нет, лучше бы у наставника была жена поскромнее. Или лучше бы ее вообще не было… Зачем ему жена? Он же так занят, то обучает учеников, то уничтожает монстров, то отыскивает редкое духовное оружие и эликсиры… Для домашних дел есть слуги, поговорить он может с Шоу Юэ… Жена, можно сказать, будет только мешаться. Станет еще ходить, указывать нам с шисюном… «Обойдемся без нее», – подытожила я и, сев перед зеркалом, нанесла привычный «сливовый макияж».

За окном уже был чуть ли не полдень – я очень ответственно подошла к выполнению задания «выспаться как следует». Обед мне принесла в комнату та же служанка, и приблизительно в час Обезьяны я уже стояла в коридоре, нерешительно глядя на двери по обе стороны от своей. К кому постучать? Мне нужно спросить, когда мы точно выходим. Нужно было мне вчера спросить…

Тут мне пришло в голову, что они могли уйти без меня – решить, что это «не женское дело» или что-то в этом роде, и я, вдруг испугавшись, метнулась к двери Шоу Юэ, которая была ближе, – и замерла с занесенной для стука рукой, потому что дверь распахнулась, и шисюн шагнул в коридор. С мечом за спиной, в зеленом шелковом ханьфу, в складках которого, несомненно, было запрятано еще несколько кинжалов, он совсем не походил на скромного ученика заклинателя. Хотя о чем это я, Шоу Юэ и «скромность» – вообще мало совместимые понятия.

– О, прекрасная незнакомка, что… – начал было он, но, вглядевшись в мое лицо, внезапно тонко ухмыльнулся: – Да это же мой шиди! В этом платье тебя даже не стыдно будет продавать, дорогой шиди.

– Шисюн, – кисло поприветствовала я его. Да уж, он, как никто, умеет делать комплименты.

Тут дверь дальше по коридору распахнулась, и к нам присоединился наставник Юнхэн в простом черном одеянии и совсем без оружия. Он что, собирается пойти