должен трудиться для общей цели, морального совершенствования себя и других, или лучше – себя через других и для других; он говорит мне, что собственность предназначена быть показателем материальной деятельности индивидуума, его участия в деле преобразования физического мира, как право голоса должно быть показателем его участия в управлении политическим миром; он говорит мне, что от более или менее доброго пользования этими правами в этих сферах деятельности зависит для Бога и людей достоинство или недостоинство человека; он говорит мне, что все эти элементы человеческой природы преобразуются, видоизменяются, постоянно приближаясь к идеалу, предчувствие которого есть в нашей душе, но они не могут быть уничтожены никогда и что мечтания коммунизма об уничтожении, растворении индивидуума в социальном целом были только мимолетными случайностями жизни человеческого рода, появляющимися в дни великих интеллектуальных и моральных кризисов, но неспособными к действительной жизни. Я верю в вечный прогресс жизни создания Божия, в Прогресс Мысли и Действия, не только в человека прошлого, но и в человека будущего, верю, что не так важно определить форму будущего прогресса, как важно открыть благодаря истинно религиозному воспитанию пути ко всякому прогрессу людям и сделать их способными к его совершению, и верю, что человек становится лучше, благороднее, божественнее, что составляет нашу конечную цель на земле, поставив его выше физических наслаждений, выше той цели жизни, которая по иронии зовется счастьем. Я верю в Ассоциацию, как в единственное средство Прогресса, не только потому, что она умножает деятельность производительных сил, но потому, что она сближает все различные проявления человеческой души и жизнь индивидуума приобщает к коллективной жизни; и я знаю, что ассоциация может быть плодотворной только между свободными индивидуумами, свободными нациями, способными сознавать свою миссию. Верю, что человек должен есть и жить, и не отдавать все время своего существования материальной работе, чтобы иметь возможность развивать свои высшие способности; но я с ужасом прислушиваюсь к голосам, которые говорят людям: ваша цель – питание, наслаждаться – ваше право, потому что я знаю, что эти слова могут создать только эгоистов, как было во Франции и в других странах и, к сожалению, проникают в Италию; и что в этих словах заключается осуждение всех благородных идей, всякого мученичества, всякого залога будущего величия. Величайшим несчастьем нашего века является недостаток веры в то, что земля и небо, Вселенная и Бог составляют одно. Не имея этой веры, человек преклоняется перед мертвой материей и делается идолопоклонником Интереса. И первыми жрецами этого рокового культа были короли, князья и правители настоящего времени. Они изобрели отвратительную формулу: каждый за себя; они знали, что этим породят эгоизм, и знали, что от эгоиста до раба – только один шаг».

Рабочие Италии, братья мои, избегайте этого шага. В этом ваше будущее.

Вас ожидает торжественная миссия: доказать, что мы все – дети Бога и братья в нем. Вы можете совершить ее, только совершенствуя себя и исполняя свой долг.

Я указал вам, как только мог лучше, каковы ваши обязанности. И главной, важнейшей для вас является ваша обязанность перед отечеством. Установить его – ваш долг и, быть может, необходимость. Помощь, средства, о которых я вам говорил, могут быть даны только отечеством, единым и свободным. Улучшение вашего социального положения может явиться только при условии вашего участия в политической жизни нации. Без голоса вы не будете никогда иметь истинных представителей ваших стремлений, ваших потребностей. Без народного правительства, основанного на согласии и обращенного к прогрессу всех граждан государства, нет для вас надежды на лучшее. В тот день, когда, следуя примеру французских социалистов, вы отделите социальный вопрос от политического и скажете: «Мы можем эмансипироваться, какова бы ни была форма учреждений, которыми управляется отечество», – вы осудите сами себя на продолжение своего рабства.

И я укажу вам, расставаясь с вами, другую обязанность, не менее святую, чем та, которая велит вам основать свободное и единое отечество.

Наша эмансипация может основываться только на торжестве одного принципа – Единства человеческой семьи. В настоящее время половина, у которой мы ищем вдохновения и утешения, которая заботится о первом воспитании наших детей, объявлена по странному противоречию – в гражданском, политическом, социальном отношениях – неравной, исключенной из этого единства. Вам, стремящимся во имя религиозной истины к вашей эмансипации, подобает протестовать всеми способами, во всех случаях против этого отрицания единства.

Эмансипация женщины должна постоянно сочетаться для вас с эмансипацией рабочего и дать вашей работе освящение всемирной истины.

Послесловие

Несколько слов о Джузеппе Мадзини в истории русской культуры

Иосиф Мадзини никогда не был оценен по достоинству вследствие своей политической и патриотической итальянской деятельности, скрывавшей его значение как философа и истинного пророка всех народов.

Я всегда восхищался его сочинениями и чувствовал самое глубокое уважение к его благородной жизни[62].

Лев Толстой

Джузеппе Мадзини (1805–1872) – один из самых влиятельных революционных мыслителей середины XIX века, идейный вдохновитель Рисорджименто, старший соратник Гарибальди. Без него нельзя помыслить историю итальянской государственности. Его имя увековечено в названиях улиц и площадей по всей Италии, его портреты украшают исторические музеи, от Альп и до Сицилии воздвигнуты монументы в его честь. Собрания сочинений Мадзини и его отдельные работы выдержали многочисленные переиздания. Его труды переводились на другие европейские языки, более того, Мадзини и сам писал не только на итальянском, но и на французском, и на английском, которым овладел в совершенстве во время своего долгого вынужденного пребывания в Лондоне. С ним дружил и полемизировал А. И. Герцен, его яростно критиковал М. А. Бакунин, высоко ценил Л. Н. Толстой. И тем более странно, что до сих пор работы Мадзини так скромно представлены на русском языке, а его фигуре уделено столь малое внимание отечественных историков и исследователей общественной мысли.

Вокруг творчества этого крупнейшего и плодовитейшего автора (полное собрание сочинений включает сотню томов) в России сложилась парадоксальная ситуация: из-за антимонархического и антиклерикального пафоса оно считалось слишком революционным до 1917 года, а в советское время оказалось воспринято, напротив, как слишком реакционное из-за антисоциалистической и религиозной составляющей взглядов великого итальянца. В то же время и в Российской империи, и в СССР все же не получилось полностью обойти вниманием столь значимую фигуру европейской и мировой мысли.

В Российской империи республиканская проповедь и сведения о деятельности Мадзини по понятным причинам не могли иметь широкое распространение. Однако ему было посвящено по крайней мере три довольно крупных очерка в известных на тот