Нахмурившись, архивариус о чём-то задумался, смотрел настороженно то на одного дознавателя, то на другого.

— Я правильно понимаю, что где-то пропадали страницы книги?

— Одно убийство с кражей, просто кража, — перечислил Стефан, наблюдая как меняется лицо Витанда, убеждаясь, что сегодня их улов будет удачным.

— Надпись? — уточнил архивариус.

— Да.

Жрец резко сошёл с места, сделал круг по кабинету, затем схватил свёрнутые листы со стола и, повертев их в руках, бросил обратно.

— Вам стоит осмотреть место преступления, — голос стал сдержанным, собранным до предела, он выдохнул. — Затем я поговорю с одним из вас, — посмотрел на Стефана. — С магом…и Фолгандом. Оба варианта слишком хороши для этого дела.

Шаун промолчал, несмотря на первый порыв возмутиться, но подумал, что лучше так, чем остаться без информации совсем. От слов жреца многое могло измениться.

Наверх они поднялись по другой лестнице, которая вела из кабинета напрямую в Дом. Стефан помнил, что неподалёку, находится и спуск к крипте, где когда-то проводили ритуал сорокадневной жертвы. Братья в Доме продолжали работы и службы. Несколько жрецов охраняли место, где на витой подставке стоял стеклянный ящичек, оставшийся пустым. Преступник аккуратно поднял крышку, забрал ценности и вернул стекло обратно. На стене, напротив которой и располагалась реликвия, криво, чёрным углём начертанная, выделялась надпись — «гордость».

— Что у нас там было? — рассматривая послание, скорее сам себя, спросил Шаун.

— Жадность и глупость, — Стефан немедленно достал кинжал из сапога для уз крови.

— И вот нате вам в коллекцию.

— Я бы назвал надпись логичной, — пожав плечами, маг порезал себе ладонь.

Стоило каплям крови упасть на землю, как глаза Фолганда закатились под веки. Серый и размытый мир окружил его. Смутные тени-жрецы копошились, ходили рядом. В облаке тумана бесформенная фигура скользила между ними от входа к стеклянному ящику. Быстро, без сомнений или раздумий, человек забрал страницы, оставил надпись и уголь снова раскрошился в нервных пальцах. Запах магии показался не резким, таким же смазанным, как и картинка. Намного сильнее пахло низинной сыростью, прелой листвой и осенью, до которой оставалось меньше месяца.

Выйдя из транса, Стефан заметил с каким жадным интересом смотрит архивариус. Оставил на потом все вопросы. Скоро они останутся одни и смогут поговорить. Шаун ожидал.

— Ничего нового или неожиданного, — маг позволил себе улыбнуться. — Имени своего он мне не назвал.

Младшие служащие занимались своими делами — опрашивали жрецов, составляли протоколы и описывали место преступления. Стефан сам тщательно обошёл залу, осмотрел каждый закуток. Неприятно было в Доме Дивного бога, но со временем чувства притупились, и он терпел.

Стоя в стороне от дознавателей, архивариус перебирал чётки из тёмного дерева и думал. Обдумывал будущий разговор с магом, а рассказать он мог многое. Только следовало ли это делать? В конце концов родовое имя Фолганда перевесило все остальные аргументы и Витанд решился.

Стефан сказал напарнику пару слов, и вместе с архивариусом они вернулись в кабинет. Витанд аккуратно притворил дверь, подумав, запер её на ключ. Так же неторопливо проверил второй вход. Запер и его.

Никаких стульев в кабинете не было, поэтому Фолганд, не раздумывая, присел прямо на книги, сложенные в несколько рядов у стены, и спокойно наблюдал за странными действиями жреца. А тот, убедившись, что ни одна живая душа не сможет помешать или подслушать разговор (маг хорошо знал, насколько толстые стены в Доме Дивного бога), вышел на середину комнаты.

Витанд, стоя лицом к Стефану, раскинул руки в стороны ладонями вверх. Мгновенье, и над ладонями разгорелось контролируемое пламя. Жрец был магом, и Стефан кивнул.

— Я почти догадался. Но на вас не было следов магии.

— Теперь будут, — тот улыбнулся, открыто и доброжелательно, как своему.

— Не практикуете?

— Нет необходимости. У меня другие задачи.

— Рассказывайте, — тон Фолганда оставался так же доброжелательным, но теперь прозвучал властно, и архивариус признал его власть.

— Прежде, хочу просить не говорить второму дознавателю лишнего, — попросил Витанд. — Вы сами поймёте, что нельзя пересказывать, милорд.

— Договорились. Как вышло, что маг стал жрецом? — последнее слово Стефан почти выплюнул, старая рана не болела, но жила памятью.

— Вы удивитесь, но первые жрецы Фолганда все были магами. И не все маги были жрецами. Но все они попали в Фолганд из того места, что теперь зовут Южной провинцией. Хриллингур — столица и резиденция Скайгарда Фолганда, первого мага-лорда земель.

— История имеет отношение к книге и страницам? — имя сына заставило Стефана нахмуриться, тревога пробралась в сердце.

— Самое прямое, милорд. Вероятно, вы знаете, что магам пришлось покинуть Хриллингур и те места, а кто не ушёл, сильно об этом пожалели. До смерти пожалели.

— Я что-то слышал от Бертрана, моего учителя, но более чем тысячелетняя история…

Архивариус странно улыбнулся, словно маг сморозил несусветную чушь, и Стефан сжал губы.

— О, не сердитесь, милорд. Я не собирался вас оскорбить. Просто вы не знаете. Никто не знает, кроме трёх человек, которые обязаны охранять тайну Сотворения. И я один из них.

26

Начало Стефану очень не понравилось. Чувствовал, что влезают они в нечто глобальное, сложное и ответственное. Шаун был прав, говоря о приятности простых преступлений. Неизвестный маг опять подталкивает их в неизведанное, откуда может не найтись выхода. И Скай, похоже, увяз в это неизведанное, а значит всем Фолгандам придётся взяться за дело.

Архивариус, глядя в бесстрастное лицо мага, лишь догадывался о его мыслях, давая время обдумать последние слова.

— Передо мной стоит сложная задача, милорд, — Витанд сделал несколько шагов к столу, покосился на кресло, но садиться не стал. — Коротко изложить историю земель Фолганда. Но я постараюсь.

— Ваша история чем-то отличается от общепринятой? — лорд балансировал между сарказмом и серьёзностью.

— Хорошо, — архивариус терпеливо улыбнулся. — Самое главное. Книга из которой вырваны листы называется «Книга ликов».

— Никогда не слышал, но название мне не нравится, — усилием Стефан поборол дурное настроение, Дом продолжал оказывать на него неприятное воздействие, тревожа память.

— Ирония — Фолганды так старательно пытались забыть кто они есть, что утеряли знания о многих важных вещах. Зато сохранили власть над землями. Не плохой выбор, с другой стороны. Я надеюсь, что второй