Дрова помог натаскать старший сын старосты. Онжепоказал, где брать воду, растопил печь ивертелся теперь возле крыльца, слюбопытством разглядывая колдуний. Лицик жепрошёлся подомам селян инаказал всем оцелительнице молчать. Кстарому перекошенному дому потянулась цепочка издеревенских. Укого мор, укого роды, укого скотина отеды отказалась.

Втроём беглянки занесколько дней привели нежилое помещение впорядок, асдеревенских взяли плату утварью, матрасами иодеялами. Старый дом хоть уютным инестал, ноотстужи спасал. Жили, правда, впроголодь. Запасов-то назиму, естественно, неуспели сделать, разве что грибов засушили. Корову купили больную, зато стельную, вылечили, конечно, ноеёещё поди прокорми… Даимолока она давала немного, молодая ещё была, даещё изуборон начался. Вобщем, толку отнеё пока было меньше, чем забот.

Стоило вылечить мор, как деревенские вздохнули посвободнее иприпасами делиться уже нежелали. Тогда Дукуна прихватила Рию иотправилась запокупками наярмарку. Левину оставили нахозяйстве.

Пока ихнебыло, Марьяна Ильинична бездумно слонялась попятистенку иместа себе ненаходила. Такая тоска еёнакрыла, хоть волком вой. Иничего еёнерадовало, даже белый пушистый снежок заокном.

Так ипредавалась она меланхолии дотех пор, пока неувидала наулице коробейника. Эту походку Марьяна Ильинична узнала быизтысячи. Даже шали несхватила— выбежала наружу вчём была, снепокрытой головой. Морозец тут жепринялся щипать защёки иуши, ноона внимания необращала.

Бежала вслед заодиноко идущим попустынной зимней улице мужчиной, пока тот прямо наеёглазах несвалился впримятый снег. Подлетев кнему, Марьяна упала наколени иповернула его наспину.

—Володенька, это ты?

Номужчина неответил. Огнём пылающий лоб ивпалые щёки вярко-сиреневых пятнах всё сказали занего. Мор.

Марьяна вскочила наноги иогляделась. Нужны сани. Апотом— вдом. Обтереть, отогреть. Через сколько вернутся Дукуна сРией? Ивернутся ливообще? Дотянет лион?

Нодикая надежда уже пылала вдуше ярче любого колдовского огня. Володя. Он. Родной. Теперь станет полегче!

Она стремглав метнулась кстаросте ипозвала:

—Лицик! Лицик! Дай сани, прошу!

Патлатый вышел ккалитке ипосмотрел нарастрёпанную легко одетую Левину.

—Случилось чего?

—Да! Там мужчина надороге упал. Прошу, помогите мне его додома отвезти ивдом затащить!

—Торговец-то этот? Нехай лежит. Больной жевесь насквозь.

—Дукуна вылечит, как вернётся.

—Неуспеет,— уверенно ответил староста.— Видал яего лицо. Нежилец он.

—Это уже мне решать!— свызовом ответила Марьяна Ильинична иотступила отдома Лицика.

Несобирался онейпомогать. Левина кинулась ксебе, схватила одеяло покрепче иподбежала сним кВолоде. Струдом перекатила наодеяло, обвязала узлом иповолокла кдому. Какой жетяжеленный!

Каким чудом она его накрыльцо втащила— сама непоняла. Веса вхудосочной Оре было хорошо если килограмм сорок, аВолодя итут оказался рослым плечистым мужиком.

Втянув вдом, икое-как затащив накровать, Марьяна Ильинична быстро раздела незнакомое тело, обтёрла, как учила Дукуна, инапоила укрепляющим зельем. Невсех больных ведьма лечила колдовством. Некоторых просто поддерживала зачарованным отваром, ноутаких ипятен обычно небыло, переносили они мор влёгкой форме. Ауэтого— ниединого места живого. Обмыв, Левина завернула мужчину вовлажную простыню.

Жар отступил, иона принялась осторожно поить его зельем. Почайной ложечке.

Осталось только одно— надеяться, что целительницы вернутся вовремя.

Втом, что наруках унеё Володя, Марьяна Ильинична несомневалась.