– Понимаю…

– А у вас? – подал голос капитан Чекат. – В смысле в Герметиконе?

– Воздушный транспорт является основным для межзвёздных путешествий, но при этом широко используется и в повседневной жизни. Мы много летаем, но в основном на аппаратах легче воздуха.

– Разве машина может быть легче воздуха? – не понял майор Капсу.

– Это общее название, – объяснил Помпилио. – Когда мы говорим «легче воздуха», то имеем в виду аппараты, которые поднимаются благодаря баллонам с газом. А машины тяжелее воздуха летают благодаря возникающей при движении подъёмной силе.

Но и после краткого экскурса офицеры поняли только одно:

– Похоже, в этом направлении вы намного нас опередили.

– В этом нет ничего зазорного, после Белого Мора мы восстановили связь между планетами, и развитие Герметикона шло в условиях взаимного обогащения: мы обменивались идеями, открытиями, технологиями и поэтому сумели пройти много дальше.

– И вы поделитесь своими достижениями с нами?

– На взаимовыгодных условиях.

– То есть не бесплатно?

– Какие-то вещи вы подсмотрите и сумеете воспроизвести у себя, на какие-то технологии придётся приобрести лицензию, но самое главное заключается в том, что траймонгорцы получат возможность учиться в школах и университетах Герметикона и получать современные знания. Не жди, что планета изменится по щелчку пальцев, но лет через десять здесь всё будет иначе.

– Если у нас есть эти десять лет, – буркнул капитан Чекат.

– Есть больше, – уверенно ответил Помпилио. – Нужно лишь с умом ими воспользоваться.

Замечание Чеката заставило майора вспомнить о неприятной политической ситуации и сменить тему:

– Мессер, простите, в Герметиконе ведутся войны?

– Разумеется, – хладнокровно ответил дер Даген Тур.

– И на новых планетах? – небрежно бросил капитан.

Но, несмотря на старания, суть вопроса от Помпилио не ускользнула, он прекрасно понял, что именно волнует контрразведчика.

– Если ты спрашиваешь, принято ли в Герметиконе нападать на менее развитые планеты с целью их подчинения, то нет. Но скажу честно: в первую очередь это объясняется сложной логистикой и большими затратами: крайне затруднительно перебросить на другую планету оккупационную армию нужного размера. А если население новой планеты мало, чтобы защитить себя, то её власти находят подходящий союз или коалицию, чтобы оказаться под зонтиком договора о коллективной безопасности.

– Тем не менее войны есть?

– Они будут всегда, – пожал плечами дер Даген Тур. – Но подавляющее их большинство разворачивается между непримиримыми группировками в рамках одной планеты.

– А экономические вторжения? – На этот раз Чекат не стал изображать небрежность, а чётко дал понять, что этот вопрос интересует его руководство. – Полагаю, накопленные вашими планетами богатства, особенно старыми планетами Ожерелья, позволят с лёгкостью купить Траймонго.

Опровергать это заявление Помпилио не стал, тем более, по сути, так оно и было на самом деле.

– Обычно мы подсказываем новым игрокам, как этого избежать. Но если власти планеты настолько продажны, что решают пустить к себе сильные чужие банки, мы не протестуем – это их выбор. – И тут же показал, что ему надоело быть источником информации: – Почему вы называете реки Стремлениями?

– Потому что это жизнь, которая стремится с Неба в Море, – машинально ответил майор явно заученной фразой.

– Небо – это горы?

Помпилио уже изучил карту Траймонго и видел, откуда вытекают Стремления.

– В общем понимании – да, но есть и ещё одно, особое значение, – покачал головой Капсу. – Как я уже рассказывал, наши предки оказались в пустыне, которая начинается с той стороны гор и тянется до побережья, занимая всю восточную часть континента. Пустыня не могла прокормить переселенцев, более того, она их медленно убивала, и, чтобы выжить, нашим предкам пришлось преодолеть пустыню, а затем штурмовать горы. С той стороны они абсолютно безжизненные, очень крутые, но предки справились. – Он говорил так, будто видел перед собой бредущих на запад людей: голодных, усталых, измученных, но полных решимости выжить и отыскать землю для себя и своих детей. – И вот они поднялись высоко в горы – другого пути не было – и увидели гигантское озеро. Безбрежное, и я сейчас не шучу – я поднимался туда и знаю, что оно скорее море, чем озеро. Колоссальное пресноводное море с абсолютно чистой водой, которой так не хватало нашим предкам в пустыне. Они увидели озеро и то, как в его ровной глади отражается небо. Так отражается, что непонятно где оно – небо: над головами или под ногами? И наши предки поняли, что видят чудо, и назвали озеро Небом.

– Высокогорное озеро…

На той карте, которую видел дер Даген Тур, область не читалась как водоём, её просто выделили и подписали: Небо. И Помпилио решил, что речь идёт о самых высоких горах.

– Не просто озеро, мессер, – добавил капитан Чекат. – Траймонго очень красивая и необычная планета, Сады стоят на плато, горы стоят на плато, которое поднимается над плато Садов, а Небо тянется почти через весь континент. Озеро очень глубокое и чистое, и из него выходят пять рек, которые предки назвали Стремлениями. Они спустились по Стремлениям вниз и увидели Сады. А потом – Море. Небо – это наша история и наша награда, оно оценило стремление наших предков и подарило им свои Стремления.

– И вокруг каждого Стремления образовалось государство, границы которого по большому счёту совпадают с границами бассейна соответствующего Стремления?

– Совершенно верно, мессер.

– Соответственно, все Стремления вытянуты с востока на запад.

– Да, мессер, – подтвердил Чекат, хотя дер Даген Тур не спрашивал.

– Зачем в таком случае вам понадобились армии?

– Предки долго не могли определиться с границами Стремлений, – вздохнул майор Капсу. – Кроме того, плодородная земля возбуждает жадность – хочется прихватить больше… кроме того, наши предки были из разных… простите, всё время забываю правильное название…

– Дарств, – подсказал дер Даген Тур, сразу понявший, что имеет в виду Капсу.

– Да, именно так, спасибо. – Майор выдержал короткую паузу. – Мессер, я не уверен, что вам будет приятно слушать то, что было дальше.

– Если бы я отказывался слушать неприятные вещи, я бы не знал и половины того, что знаю.

Капсу улыбнулся, чуть склонил голову, показав, что оценил шутку Помпилио, и продолжил:

– Я не знаю, сколько обычно людей уходило на другие планеты во время Белого Мора, но на Траймонго прибыло очень много переселенцев. Почти полмиллиона человек. Из трёх разных дарств. При этом дар был один, но его не считали настоящим, поскольку он был сыном дара, оставшегося на Тинигерии. Многие люди не поняли, почему они должны ему подчиняться, особенно люди из других дарств. Тем не менее молодой дар счёл себя вправе разделить Траймонго на дарства и