Шрифт:
Закладка:
— Оказывается, касается. Скажите, вы принимали участие в похищении вашей дочери, Елены Андреевны Соломиной?
— Что? — Андрей даже привстал на мгновение со стула и тут же снова плюхнулся на сиденье. — Да как вы могли такое подумать? Я же отец! Я ночи не спал, я… — Он поперхнулся, закашлялся, потом тихо, еле слышно закончил: — Это же моя дочь. Родная дочь.
Алейников, который словно не слышал зятя (а может, действительно не слышал — точнее, не слушал, думал о своем), по-прежнему не шевелился. Лихарев смотрел на Андрея со скептической усмешкой, а Лиза, наоборот, почти сочувственно, хотя и с некоторой долей сомнения. Котов никаких заметных чувств не демонстрировал, он был собран, сух и деловит.
— Допустим. А было ли вам известно, что госпожа Мережкова встречалась с вашей дочерью за несколько часов до того, как та пропала?
— Что? — Андрей был действительно изумлен и ошарашен, сомнений в этом не возникло ни у кого из присутствующих. — Но зачем им… они и знакомы не были! В смысле Леночка ничего не знала! Я же не идиот, дочери рассказывать… нет, это какая-то ошибка. Да-да, разумеется, это ошибка. Вас неверно информировали.
— Угу, понятно. — Котов не стал дальше развивать эту тему, и Андрей заметно приободрился. — Допустим. Тогда расскажите, что это вы вытворяли вчера в квартире госпожи Решетовской? К чему были эти показательные выступления?
— Ну-у… — Теперь Андрей опасливо посмотрел на Лизу и попытался ей улыбнуться. — Немного нехорошо получилось, извините. Но ведь никакого ущерба, правда? А если кресло все-таки поломалось, то я возмещу! Хотите, новый комплект мягкой мебели куплю, по вашему выбору?
— Не хочу, — коротко отрезала Лиза.
— Зачем вы вообще туда приходили?
— Погром устроить, — покаянно опустил голову Андрей. — Это все Милочка. Вы не подумайте, она очень хорошая женщина, добрая, заботливая и, знаете, собак любит, подкармливает на улице… ну тут вбила себе в голову, что Лиза хочет втереться Виктору Петровичу в доверие и, не дай бог, женить его на себе… или просто заставит все наследство на себя переписать…
Алейников быстро развернулся на диване, виновато уставился на Лизу:
— Лизочка, это полная ерунда! Честное слово, в мыслях ничего у меня такого не было!
— Конечно, Виктор Петрович, я понимаю, — торопливо и тоже немного виновато откликнулась она. — У меня тоже… даже не думала!
— Вот видите! — с непонятным торжеством объявил Андрей. — Я Милочке то же самое говорил. Но она не поверила, уперлась, что надо эту ведьму… э-э, извините, Лиза, что надо ее припугнуть, чтобы место свое помнила. Я и пошел… как-то не смог ей отказать, понимаете? Правда, у меня не очень хорошо получилось. Я немного выпил для храбрости и вообще волновался, так что не очень хорошо помню… там еще какая-то девочка была, кажется?
— Моя дочь, — сухо ответила Лиза.
— Вот она мне все и сбила. У меня же у самого дочка… Я уже настроился, понимаете, что вот сейчас войду, сразу стулом об стену — хрясь, посуду со стола на пол, чтобы вдребезги все… а там чистый стол, хоть бы вазочка какая стояла! И вместо стульев — кресла тяжелые, как его в стенку кидать? Да еще ребенок… Надеюсь, я ее не сильно напугал?
Лиза не стала отвечать, только плечами пожала.
— Впрочем, я все равно почти не успел ничего, пришел какой-то громила и выкинул меня из квартиры.
— Что за громила? Откуда?
— Не знаю. Здоровый такой мужик, бандитского вида. А откуда — вы у нее спрашивайте. — Андрей ткнул пальцем в сторону снова притихшей Лизы. — Это ее дружок.
— Вопрос с громилой, я думаю, мы потом обсудим, — впервые подал голос Сергей и многозначительно посмотрел на Котова.
Тот приподнял брови, потом усмехнулся, кивнул и продолжил разговор с Андреем:
— Значит, говорите, что устраивать погром у Лизы вас отправила Мережкова.
— Получается так, но вы все неправильно понимаете! Милочка же не имела в виду ничего такого… фатального. Просто поговорить, немного припугнуть. Ведь надо было какие-то меры принять. Виктор Петрович человек немолодой, нездоровый, а Лиза, ничего не скажешь, женщина приятная, а наследство немаленькое…
— Да какое тебе, говнюку мелкому, наследство… — Алейников не выдержал и, сжав кулаки, поднялся с дивана. Но не успел он сделать и шага, как Котов строго прикрикнул:
— Виктор Петрович, держите себя в руках, пожалуйста! А если не можете, то, будьте добры, удалитесь. Но работать не мешайте.
Алейников коротко зло выругался и вернулся на диван. А Андрей, испуганно глядя на него, нервно зачастил:
— Да что вы все про это наследство, Виктор Петрович еще сто лет проживет! Я просто говорю, что Милочка, в смысле, Мережкова, она очень славная женщина и заботливая, и в медицине понимает… У меня вот колено зимой болело — помните, Виктор Петрович? Так она мне сама растирание приготовила, и мне помогло, очень, за две недели все в порядке было! А остатками потом Мариночка вам поясницу растирала, и вам тоже очень помогало, помните? И для Мариночки тоже травяной сбор приготовила, успокоительный. Мариночка на новогоднем корпоративе в банке была, у нас так принято, с женами, и Милочка сказала, что у нее явно нервы не в порядке и надо попить что-то успокаивающее… и она сама приготовила…
— Успокаивающее? — встрепенулся Алейников. — Это те флакончики с синей наклейкой? Ты же мне сказал, что это лекарство врач выписал!
— Так Милочка же врач. Просто она не рецепт выписала, а сама настойку сделала — какая разница?
— Все интереснее и интереснее, — процедил Олег. — Где у вас этот пузырек?
— Так на кухне, рядом с заваркой чайной, — вскочил Андрей. — Я, как чай Марине делал, добавлял несколько капель. И ей тоже помогало, она намного спокойнее стала, пока… пока вот все это не случилось. Сейчас я принесу.
— Нет уж, пойдем вместе на кухню, посмотрим, что у вас там за успокоительные капельки водятся.
— Да, пожалуйста, конечно, сейчас я вам их покажу…
Андрей вскочил и заторопился вперед, показывая дорогу. Котов шел за ним, и третьей, тихой мышкой, увязалась Лиза. Алейников тоже дернулся было, но Сергей остановил его:
— Не надо. Работа лишних людей не любит.
На кухне Андрей подошел к навесному шкафчику со стеклянными дверками, открыл его и указал
