Вот в этом он весь, и непохоже, чтоб особенно изменился. За исключением цвета, естественно. Не знаю, как вам, а вот лично мне жутко интересно, что с ним произошло.

Это было перерождение с переходом на новый, более высокий и качественный уровень? Возвращение на землю, в грешный мир, потому что ни ад, ни рай его вновь не приняли?

Непонятная ему самому игра, где он вновь оказывается неприкаянным привидением, однако же буквально сверкающим, словно крылья ближайших сподвижников самого Господа Бога? Или же прямо наоборот, ведь и имя Люцифер переводится как «сияющий, излучающий свет»?

Короче, сплошные вопросы…

Мы сели в машину Блендера, ни о чём не спрашивая и ничего не уточняя. Он так же молча врезал по газам и за всю дорогу до нашего дома не сказал ни слова. Я тоже молчал, мне надо было подумать. А вот почему прикусила язычок обычно болтливая правнучка архангела, стоило бы спросить. Но, увы, каюсь, как и говорил выше, в моей голове на тот момент разбредались, как стадо без пастуха, самые разные мысли…

Как вы, наверное, догадались, именно Гилла внесла нас в список приглашённых гостей. Фактически получается, и весь шабаш был экстренно собран только ради этого. В чём хотя бы гипотетически мог заключаться её интерес? А он есть, его не может не быть, так как силы Тьмы никогда не работают от скуки или ради некоего общего блага.

Вопрос стоит ребром, и ответа на него нет.

Гилла хотела, чтобы нас убили? Чтобы убили только меня или только Нонну? Нас кто-то спас и тем самым показал свою нелояльность Тьме? Чтобы мы сами вырвались, ещё раз показав свою силу и возможности? Чтобы впоследствии продемонстрировать наши силы и возможности неким вышестоящим органам власти? Если кому-то из них оно так очень уж интересно…

Иерархия тёмных сил всегда была выверена столь же щепетильно, как и ангельская. Все же помнят строки Гермеса Трисмегиста? «Всё, что наверху, тоже и внизу». Классическая пентаграмма, как вы понимаете. Два треугольника, один вершиной вверх, другой вниз. Однако же подобная сентенция подчёркивается и самим Спасителем в обращении к апостолу Петру: «То, что ты назовёшь истиной на земле, будет истиной и на небесах!» Это догма, то, с чем не спорят.

Вот поэтому мне и хочется получить ответы. На вопросы, которых не слышат…

Ладно, чоткий ты Сотона, что-то я заигрался. Не слышат, потому что не хотят. А вот почему не хотят, это отдельная, долгая дискуссионная тема. Как-нибудь мы и к ней вернёмся, сейчас же важнее реальность. А она такова, что есть ситуации, когда мы, яжмаги, и всё, что с нами происходит, категорически неинтересны как одной, так и другой стороне.

Это не значит, что мы болтаемся от берега к берегу, словно экскремент в проруби, вовсе нет! Но за свободу выбора всегда приходится платить жидкой валютой. И в нашем питерском расчёте это не холодная водка, а горячая кровь. Так уж принято, так сложилось, это давно стало общим правилом.

Я никого не запугиваю, просто хочу, чтоб вы знали и не строили себе романтических иллюзий о нашей профессии. Когда они разбиваются о реальность, то самые мелкие осколки порой ранят хуже цыганского ножа. Категорически не рекомендую пробовать, поверьте на слово. Меня, было такое дело, потом едва вытащили врачи…

Белая кобыла с барельефа под аркой приветствовала нас уважительным ржанием. Жеребёнок, настороженно подняв ушки, стоял рядом с мамой, нетерпеливо притоптывая копытцами, но тем не менее без разрешения не делая ни малейшего шажочка. Умный мальчик, быстро учится. Мы вышли из машины, коротко кивнув бдительным лошадям.

Гэндальф Белый парил над капотом такси без малейшего признака раздражения или усталости. Моя спутница поспешила в дом первой, я направился следом, предварительно молча пожав лапу оборотня. Если бы не его участие, то наш поход мог бы окончиться совсем иначе. Но тут уж кому как повезёт, по факту даже самая нелепая история не имеет сослагательного наклонения. Мы тоже зря гадать не будем, живы — так вот и уже ура! Троекратное…

Настоящее веселье ждало меня, когда мы вошли в прихожую. Выплывший из стены Фамильяр приветствовал нас дежурной улыбкой от уха до уха, в его круглых зелёных глазах играли изумрудные и малахитовые краски. Знак полного самодовольства, если можно так выразиться. Он таков, какой есть — примите, кормите, никогда не бросайте. Можете не любить, но всё остальное входит в обязательный для исполнения список.

Хотя для демонов, даже низших, наше человеческое одобрение ровным счётом ничего не значит. Не потому что мы им неинтересны, просто там иная система ценностей, не стоит с этим всерьёз заморачиваться или вообще как-то оспаривать. Вам оно надо? Мне — нет.

— О, Джон, вернулся наш старик?! В моей груди хладеет крик, но вот сейчас он при делах, за это Толкиену хвала!

— Приблизительно, но верно, рабочая рифма на ассонансах, — устало согласился я, открывая окно для торжественно влетающего Гэндальфа Белого.

Нонна сразу же предупредила, что оккупирует ванну, потому что у неё был стресс, ей нужно смыть негатив, а мы тут вправе расслабиться по-мужски. Но без рискованных чрезмерностей! То есть можно тупо надраться на кухне, однако девочек вызывать — ни-ни…

Она всё понимает, никого не осуждает, но от присоединения прямо сейчас к нашей компании — увольте, вам там и троим есть о чём поговорить. Развлекайтесь. И ещё чисто на всякий случай: если этот старый извращенец в белых ризах опять попрётся за ней подсматривать, то она за себя не отвечает…

Я молча кивнул, признав её абсолютную правоту по всем вышеуказанным пунктам. Меж тем мой старый друг с воодушевлением приземлился на нашей кухне, бесстрашно выбрав ту самую «озабоченную» табуретку. К моему немалому удивлению, оказывается, на привидений эта хрень абсолютно не действует. Которая тут же попробовала его поймать!

— Что за смешная шутка, друг мой? Я не веселился так с тех пор, как поймал за ухо Перегрина Тука, когда он воровал эльфийское винишко!

Да и в самом деле, как можно было бы прижать ноги призрака к сидушке, если у него нет ног? То есть они подразумеваются в клубящейся белой дымке, но по факту их там и близко нет. Или есть? Уф, наверное, есть, но лишь когда ему, призраку, это надо! Вот так.

А несчастная табуретка, похоже, впала в полное ничтожество, пытаясь осуществить заведомо невозможную операцию, заложенную в неё магической программой. Она затупила. Попыталась уйти вбок, вправо-влево, но Гэндальф Белый крепко держал её плоским задом. Ровно так же, как цепко обхватывал длинными, призрачными пальцами квадратный бокал для виски, до трети наполненный тягучим, янтарным золотом той самой «Королевы высокогорья».

Нет, он его не пил. Как известно, привидения не едят и не пьют, им оно без надобности. Однако они всё ещё способны нюхать. Да ещё как…

— Воистину, этот божественный напиток, созданный из огня и вдохновения, способен поставить на ноги даже того, кто умирал от жажды Истины в чёрных подземельях Удуна, кого пытался задушить ногами сам Моргот и кто снова учился дышать строками первооснов Арды!