За мелкие пакости Деревянного солдата ненавидела большая часть отряда. После очередной своей подлянки, он старался загладить сделанное, поговорить с бойцами, наладить отношения. Нам неприятно было слушать его льстивые и лицемерные слова, стараясь отделаться мы произносили при нем: «пи-пи-пи, пу-пу-пу, буль-буль-буль, ква-ква!» Деревянный солдат нервничал, заикался еще больше, срывался и уходил расстроенным. Он был рассеянным, с него все время сыпались магазины, он ронял оружие. Все время что-то искал. Такие люди точно не для спецназа, но у некоторых из них, в качестве компенсации недостатков, развивается особого рода приспособляемость, позволяющая расти по карьерной лестнице. Какие комплексы, кроме заикания, могут создать столь уродливую личность — одному Богу известно.

Сдаться в плен к таким ребятам в наши планы не входило. Мы приспосабливались, вели бои с ними их же средствами. Они писали докладные на нас, а мы писали рапорта на них с просьбой провести проверку.

Вскоре, наша партизанская команда понесла первую потерю. Смертью храбрых в интригах с гибридами был уволен мой друг. Мы с ним прослужили восемь лет вместе. Парень бывалый, участвовал во второй кампании и в операции по освобождению заложников в «Норд-Осте».

На переговоры с гибридами мы пойти не могли. Отбивались «до талого». К сожалению, в этой бумажной войне мы понесли потери и были уволены. Просто не были подготовлены должным образом. Солдат спецназа никогда не станет канцелярской крысой!

И, тем не менее, эта война нас закалила и проверила на прочность. Кто-то был готов рисковать, а кто-то просто вышел из боя и попал в плен гибридов. А ведь этот плен грозит самыми ужасными последствиями, можно было самому превратиться в гибрида и утратить все связи с человечеством. Прямо, как у Лавкрафта!

И вот ты уже бывший сотрудник спецназа с обходным на руках. Стоишь и понимаешь, что не смог реализовать свои планы и мечты.

Что было бы, если бы в отряде не оказалось Жоржетты, Солдата Урфина Джуса и Компота?! Я бы спокойно дослужил и ушёл на заслуженную пенсию. Мое увольнение не могло бы произойти в подразделении, которое участвовало бы в боевых операциях и несло потери.

Иногда, мне кажется, что спецназы стали жалкими. Пусть в них не стало дедовщины. И служба всего один год. Не это главное. Куда подевался дух коммандос? Куда делась былая боевая слава? Разве докладные записки на собственных бойцов делают честь офицеру, командиру СОБРа?

Но, поле чести, как и поле боя — непривычная среда для гибридов. Они размножаются только в теплых казармах и просторных кабинетах. Война — это большой стресс. И там никто не будет писать друг на друга бумаги, в противном случае ты можешь просто не вернуться домой, погибнуть в первом бою от ранения в спину. Или может быть, прямо рядом с тобой рванет граната. А тут, под крылом у руководства, вытворяй все, что угодно. Я понял одно — рыба гниет с головы. И все зависит от того, кто управляет отрядом. Если командует долбоеб, то и отряд в один день превратится в гей-клуб! Не надо питать иллюзий, что в спецназе нет долбоебов. Есть! Вот они все и портят…

А вообще, гибриды повсюду, не только в армии. Они — везде. Ими пропитаны все ветви власти и образовательные учреждения, детские сады и конторы ЖКХ. Они бессмертны. Кто не страдал от их ублюдочных ужимок, лицемерия, фальши и подлости? Тот, кто не с ними, тот против них! Вот и боритесь с ними, закаляйте свой дух.

Теперь мне предстояло искать себя в гражданской жизни.

ЧАСТЬ II

СОСЕДИ

ВОСТОК ПЫЛАЕТ…

В конце 2013 года все взоры были прикованы к экранам телевизоров. Люди наблюдали за развитием событий в Украине. У наших соседей случались майданы и до 2013 года, но этот затянулся. Все смотрели, обсуждали и, конечно же, не думали, что это все перерастёт в переворот и бегство Януковича.

Мне всегда было интересно, что было бы если бы у Виктора Федоровича «имелись яйца», и он вдруг отдал приказ применить оружие и разогнать майдан?! Пускай, погибли бы тысяча человек, а не те сто, кого теперь называют «Небесной сотней». Но гражданская война, возможно бы, и не началась, а Крым остался бы в составе Украины.

Но нет, маэмо шо маэмо.

Крым вернулся, как принято говорить, в «родную гавань». Все остальное нас не касалось. Так казалось мне.

Остров плавно и быстро перешел под контроль России. В связи с теми событиями, которые произошли на Востоке Украины в последующем, считал и считаю возвращение Крыма в состав России единственно верным и своевременным решением.

В самом начале конфликта, события в Донецкой и Луганской областях напоминали какой-то бразильский карнавал. Люди с палками в руках и в самодельных балаклавах захватывали здания городских администраций, органов внутренних дел. Кривили морды, шамкали беззубыми ртами, пародийно угрожали Порошенко и Бараку Обаме. Что сказать? Инициатива масс.

Затем был дерзкий рейд Стрелкова и его спецгруппы «КРЫМ» в Славянске. Это уже не было шуткой. Начались бои в окрестностях города. Вдруг стали падать вертолеты и это уже выглядело серьезно.

Мы с друзьями постоянно обсуждали происходящее на Донбассе. Всех интересовало, каким образом будут развиваться события и что получится в итоге.

В Славянске стали заявлять о себе первые добровольцы и их становилось все больше и больше день ото дня. У меня же на тот момент и в мыслях не было, что стану участником этого конфликта.

02 июня 2014 года, в 15:00 по московскому времени по зданию Луганской областной администрации НУРСами украинских ВВС был нанесен авиаудар. Под «раздачу» попали случайные люди. А патриоты Украины начали шутить на эту тему и делать мемы. Мол, кондиционер взорвался.

И, если перевозбужденные мужички, потрясающие кулаками, угрожающие за океан Обаме, вызывали лишь улыбку, то подобные деятели уже ничего кроме злости вызвать не могли.

Все это транслировалась СМИ практически в режиме реального времени. Век высоких технологий, что вы хотите? Некоторые кадры выглядели жутко даже для видавших виды парней. Особенно меня потряс репортаж, в котором у женщины после ракетного удара вместо ног были лохмотья мяса. Она была в сознании, но, видимо, ее сильно оглушило. Не понимала что происходит, пыталась встать, но не могла. Рядом с ней лежала другая подорванная женщина, не подававшая признаков жизни. Раненая сидела и что-то «буровила»,