— И почему все в этом так уверены? — буркнул Шоралт.

— Неужто ошибаются? — приподнял бровь генерал.

— Еще как!

— Лаис, — когда дверь кабинета закрылась за ушедшими Сорвени и Ралтом, Ретен все-таки чуть придержал за локоток жену, тоже готовую убежать следом: — Ты говорила о братьях. Кого из них ты подозреваешь? Скирна?

— Кого ж еще? — удивилась та вопросу.

— Почему? — не стал скрывать недоумения ресс.

— Что почему? Подозреваю?

— Нет. Почему он предал?

— Потому что ты забыл о его существовании, — пожала она плечами. — И это совсем не добавило ему любви к твоей персоне.

— Забыл, — кивнул ресс в ответ. — Конечно забыл. По большому счету простив ему участие в заговоре. Все, чем он отделался, так это потерей места в императорской охране. Даже в чине его не понизили.

— Вот именно, Рети. Вот именно. Об этом я и говорю.

И поскольку тот продолжал смотреть непонимающе, объяснила:

— Герену ты, по сути, купил офицерский патент и теперь он учит махать шпагой Его Императорское Величество вместе с половиной его свиты. Нашему старшему ты устроил офицерские курсы, давшие ему чин капитана и пост коменданта не самой маленькой из приграничных крепостей. Про Роши вообще молчу — закончив Шант Эли, мальчик может делать любую карьеру, какую захочет и, опять-таки, уже красуется в лейтенантских погонах. А Скирн как был унтером, так им и остался. Да еще и вместо столицы оказался фактически в ссылке — у демонов на рогах. Хочешь, чтобы он тебя любил?

— Я не девица, чтобы жаждать его любви, — огрызнулся Ретен, хотя и понял уже, о чем она. — Ждал я благодарности. Например за то, что избавил его от трибунала.

— Ну, на пару лет той благодарности хватило. Я думаю.

— Предатель всегда останется предателем! — зло выплюнул Ретен. — В который раз убеждаюсь.

— Он не предавал, если уж подходить к этому формально, с точки зрения трибунала. Своему начальству он был верен. Даже чересчур верен, как оказалось.

— Семью он предавал. Прости, но для любого ресса такое немыслимо.

Лаис, знавшая это прекрасно, успокаивающе положила руку ему на запястье:

— Да, нам придется опять его остановить. И, боюсь, сам он нашей семьей уже никогда не будет.

— Так. — Ретенауи сказал это, словно припечатал. — Сам выбрал. И сам отказался. Теперь пусть пожинает плоды.

глава пятнадцатая

— Эх, сьер, нельзя же так пугать! — Пепел рывком поднял сбежавшее полотенце и вернул на место. — Тут вон дама. Что она подумает?

— Пугать я еще и не начинал. А дама… Дама нам, пожалуй, пока не нужна.

И развернувшись в сторону постели, Фирмиллит распорядился тоном приказа:

— Делла, можешь идти.

Та равнодушно дернула точеным, почти голым плечиком, спустила с кровати босые ножки и ловко завернувшись в покрывало уплыла к двери, негромко хлопнув за собой створкой.

Пепел едва удержался, чтобы не почесать в затылке, глядя ей вслед — манеры послушной комнатной собачки в исполнении Делоризы его сильно удивили. Но сьер истолковал этот взгляд совершенно неправильно:

— Она вернется, когда мы договоримся. Ровно туда же, где была.

— А когда не договоримся? — Дари увидел-таки стопку одежды, приготовленной для него и, не обращая внимания на присутствие сьера, начал натягивать кальсоны. Какая теперь разница? Все, что можно было увидеть, тот уже увидел, больше Пеплу его удивить нечем.

— Я бы предпочел, чтобы вы сотрудничали с нами добровольно, лорд Равеслаут, — отвернуться Фирмиллит и не подумал. — Или ресс Ретенауи? Как вы предпочитаете?

— Не потому ли, что недобровольно уже попытались? — вторую часть вопроса Пепел демонстративно проигнорировал. — И вышло оно у вас не очень, да?

— Вы о чем? — тот сделал вид, что не понимает.

— Я о вокзале. И о господине Олифауэлле, у которого там открылось внезапное кровотечение. После того как он попробовал взять меня под контроль, так?

— Зато мы точно убедились, что вы — это вы, — довольно хмыкнул сьер.

— А раньше не знали? — скептически глянул на него Пепел, отвлекаясь от выбора штанов.

— Подозревали. Очень уж вовремя на наше посольство вышел некий инженер. Чем-то похожий на описание вашей персоны.

— И зачем вам моя… персона? — Дари застегнул портки и начал натягивать рубашку.

— Что, переходим к серьезному разговору? — Фирмиллит отвел, наконец, от него взгляд, осмотрелся, выбрал для себя кресло и шагнул к нему.

— Не-а. Просто удовлетворяем мое любопытство, — Дари тоже решил присесть и умудрился плюхнуться на облюбованную сьером мебель прямо перед его носом.

— Что ж, удовлетворим и это, — хмыкнул хозяин и уселся в кресло рядом, точно такое же. — Но после того, как договоримся.

— И как же мы это сделаем? — маленькая, но приятная победа чуток подправила Пеплу настроение.

— Стандартная процедура, вам ли не знать? — пожал тот плечами. — Подпишете пару бумаг, сдадите нам для гарантии пару секретов, которые кроме вас никто знать не может — и все. Удовлетворяйте все, что захочется. Про Деллу я уже сказал? Что тут же верну ее в вашу постель?

— Сказали. А если не поможет даже она?

— Есть ведь еще и препараты, — собеседник подпустил в голос холода. — Уж вы-то должны знать об этом лучше других.

— Именно потому что знаю, могу вас заверить — все, что вы получите по итогу — бессвязный набор маловменяемого бреда. Там, видите ли, еще работать и работать, чтобы на них и в самом деле можно было положиться…

— А вы получите в лучшем случае слабоумие до конца своих дней, — резко прервал эти разглагольствования сьер. — В лучшем!

— Тоже знаю, — Дари и не подумал сменить тон. — И вас это утешит?

— Нас? Нет, нас скорее утешит некое занятное фото, что уйдет сразу по двум адресам: вашей невесте и ее отцу.

— Прелесть какая, — хихикнул Пепел. — Знаете, папеньке Рин отправьте обязательно, в любом случае — генерал потом с удовольствием обсудит со мной особо пикантные моменты. В привычном ему стиле, да.

— Хватит юродствовать! — не выдержал Фирмиллит. — Вы что, и в самом деле не осознаете положения,