обливается”. Надо же так влипнуть! Не задумывался ни на секунду о подобном. Она ведь всегда веселая, сдержанная, рассудительная, понимающая и готовая на самопожертвование. Думал всегда такой останется. Никогда не интересовался душевным состоянием. У каждого есть предел. И теперь ее воля полностью подавлена. Раздавлена о реальность. И если простила в первый раз, то во второй не сможет. А я не смогу без нее. Не привык жить самостоятельно. Вдали от теплого и уютного лучика света, согревающего одной лишь улыбкой.

— Отправитесь следом — произношу парням у ворот, сам сажусь в приготовленную бронированную тачку. За руль не спешу браться. Многие знают, как люблю водить, но сегодня явно не тот случай. Удручающие мысли никак не дают сосредоточиться на текущей обстановке. Поэтому под предлогом взять еще одного человека в дорогу отмахиваюсь от водительского кресла. Ребятам не стоит понимать настоящую причину поведения. И так косо смотрят. Как бы не поломать их, и не сломаться самому.

На место добираемся быстро, или же просто так кажется. Так или иначе, рад этому. Разговор с бывшим другом оставил на тот вечер еще, но после случившегося, было не до бесед. Пришлось даже перевозить на заброшенный склад, почти за город. Бедный, наверное перепугался за эту неделю.

— К-Костя — бросается друг, но наручники дают возможность лишь встать на ноги.

Не спешу начать разговор. Осматриваю помещение, словно впервые здесь. Чуть дольше обычного останавливаюсь на небольшом изрядно заржавевшем столике, около которого вытянулись парни. Известно, пацаны любят перекинуться вечерком в покер, ничего не имею против, но они все же напряглись, втянув головы.

— Ты проверил? — после паузы произносит старый приятель.

— Проверил.

— Я не соврал. Не соврал.

— Не соврал.

— И?

— Что и?

— Ну… эээ… Подумал….

— Подумал, отпущу? Присаживаюсь напротив, подвигая стул весьма близко.

— Д-да — отчего мужик стал заикаться. Пацаны что ли припугнули? Или сам напридумывал.

— Знаешь… Пожалуй соглашусь. Так и быть отпущу.

Подзываю одного из охранников и велю снять наручники. Димка потирает красную поцарапанную руку. Сморщив нос от боли

— Я ведь помог. Помог.

— Да.

Поднимаюсь и делаю шаг к выходу. Но старый приятель не намерен заканчивать беседу. Непроизвольная улыбка появляется на лице. Как предсказуемо.

— Признаюсь, до сих пор сожалею о поступке. Мучился все эти годы.

Становится невыносимо смешно. С трудом подавил смешок. “Мучился все эти годы”. Интересно, давно заготовил столь проникновенную речь? Или сочиняет на ходу?

С невозмутимым лицом поворачиваюсь, показывая, что готов слушать. Хотя наперед знаю, что скажет. Мог бы пресечь разом, все же хочу проиграть сцену до конца. В полной мере насладиться эмоциями.

— Должен понять поступок. Загнали в угол и запугали. А кто я? Маленький человек. Шаповалов умеет угрожать. Ты теперь большая фигура, ведаешь подобными делами.

— Безусловно — выдаю с нотками переигранной жалости.

— Поэтому, как только, выпал шанс исправиться, пришёл. Должен поверить. Понять. Прошу. Забудем обиды. Мы ведь с детства дружим. Горой друг за друга.

Приходится подавить ещё один смешок. Надо же как дружка пробило. Как бы самому не пустить слезу от такого.

— Понимаю.

— Правда? — настороженно спрашивает, но в глазах уже появляется искорка.

— Конечно. Иногда жизнь дает так по морде, что потом долго плюешься последствиями.

— Мне так жаль. Рогозин и Шаповалов так угрожали. Не понимаю, что даже лучше. Побывать в тюрьме или попросту выполнять команды.

— Выполнять команды сложнее. А так отсидел, вышел. Ни от кого не зависишь.

— Спасибо, что понимаешь. Значит… — чуть медлит, вглядываясь в глаза — поможешь?

— Необходима помощь? Расскажи.

— Видишь ли, — тяжко вздыхает — Уволили по статье. Точнее выгнали. Слух быстро разошелся и ни одна компания не хочет иметь со мной дел. Чтобы вернуть быстро долг на карту, пришлось продать квартиру и машину. Остался на улице. Не с чем.

— Да уж ситуация.

— Ситуация, приятель. Попал так, попал. Но настаивать на помощи не имею права. Просто хотел помочь, хоть как-то искупить вину.

— И очень помог. Так что не стесняйся. Если смооогу…

— Спасибо. Спасибо — тут же закивал как болванчик. Смешно.

— Для начала подышим жильё — невозмутимо произношу — Апартаменты — задумчиво потираю подбородок, словно прикидываю какие.

— Главное иметь крышу над головой. Не остаться на улице.

— Пойдём за мной — не скрывая улыбки подзываю.

Димка прямо-таки светится, как только что натертый самовар. Хоть и пытается скрыть, понурив голову. Периодически настилая на больную кисть, чтобы корчиться от боли. Не насладиться подобной картиной — грех. Настроение прям зашкаливает.

Когда выходим, машина уже подготовлена. Водителю дал распоряжении о последующем маршруте, поэтому без лишних слов выкручивает руль в нужное направление. Димку даже этот факт не смущает. Дорога не отнимает много времени, но старому другу удается поблагодарить несколько раз. При этом разбавляю рассказами о нелегком служении Шаповалова и Рогозину.

— Приехали — довольно улыбаюсь.

Дружище в приподнятом настроении выходит из машины. Но улыбка не сразу сползает с лица. Мозг — не самая сильная сторона мужчины. И как только умудрялся раньше вести дружбу?!

— Здесь темно. Не вижу ничего.

— Присмотрись. Вот там. Впереди.

— Там только деревяшки — и тут наконец-то начало доходить. Лицо становится бледнее. Глаза забегали. Я прям умиляюсь от такого.

— Ну что ты. Вполне ещё, простоит. Даже аварийным не признали, лишь ветхим. Главное — есть крыша на головой. Твоя комната на первом этаже.

— Комната?

— Забыл упомянуть. Это же коммунальная квартира.

— А как же апартаменты?

— Чем это не апартаменты? Кухня почти пятнадцать метров. Комната целых двадцать. Есть ещё коридор, ванная и санузел.

— Но… Но…

— А какие соседи — продолжаю, не обращая внимание — Исключительные экземпляры. Кстати, комната принадлежит мне. И там доживали свой век мои родители.

При этих словах, окончательно доходит. И тут я расплываюсь в улыбке. Эпичный финал. Люблю, когда так смотрят. Безвыходно и смиренно.

— Покажите, моему корешу, новое место жительство. Два внушительных охранника в два шага оказываются рядом, а товарищ, наоборот, делает шаг назад. Даже лучше, чем представлял.

— Ах, да. Совсем забыл — ударяю себя по лбу — Завтра приступишь к работе.

— К работе? — на этот раз голос звучал совсем поникше.

— Да. Необходимо оплачивать жильё, еду, крышу.

— Крышу?

— Конечно. Тебя же будут прикрывать. А тем ребятам нужна плата.

— Кем буду работать?

Приближаюсь и холодным тоном приговариваю.

— Наркоторговцев. Будешь искать клиентов. Кажется, в Холдинге начальником по продажам был. Надеюсь, справишься и здесь. Пригодятся все твои навыки и умения.

От этих слов старый приятель становится привидением. Удивляюсь как на ногах еще стоит. Качаю головой и парни подталкивают к дому.

Возвращаюсь в