Шрифт:
Закладка:
«Идти на рыбалку и вернуться без рыбы, как то не по человечески совсем.» Остужал он свой порыв. С рыбой, он бы вернулся в любом случае, но с какой? Скорей всего с протухшей. А почищенная и пересыпанная солью, сохранится на довольно длительное время. Мясная сухая кучка, уже подсоленная хранилась в вылитых и спаянных Сашкой ящиках, под крышками. Александр надеялся, что проделанные в ящиках вентиляционные отверстия, не дадут испортится остаткам сухарей. По хорошему, если такой продукт хранить в мешке при постоянной сухости, их и через сто лет можно будет есть, правда сухари закаменеют, а потом рассыпятся в труху. Но столетними сухарями, Сашку не заманишь. Иногда, удачно поохотившись, он перебивался шашлыками из крысов и надеялся, что в будущем, отобьет у саблерогов отару коз, под своё начало и беззаботно заживёт в добром соседстве, с зубастыми попугаями. Наконец дождавшись полного формирования и высыхания шкуры, Сашка стал готовиться к полётам. Вытащив как по весу, так и по твёрдости дубовую, ровненькую шкуру, на заранее подготовленный, лётно-испытательный центр, Сашка разложил ее в центре площадки и загрустил.
«Столько времени с тобой нянчился и всё под нож.» Заговорила в нём ядовитая жаба. Действительно, такое мощное изделие, было очень жалко кромсать ножом, тем более Сашка так и не определился до конца, с типоразмером крыла. Как говорится: Ожидание праздника, намного лучше, самого праздника.
«Что ж, если что будем штопать заново. Зря что ли ниток столько накрутил?» Наконец решился он и чиркая пальцем по лезвию резака, принялся за дело. Угольком, нарисовав симметричное крыло треугольник, в свой рост, он сразу рассчитал и пометил на нём продольный центр. Затем проливая скупую слезу, но аккуратно, стараясь не делать заусенцы, обрезал лишние запчасти. Бережно скрутил обрезки, отнёс их в квартиру и стянув с себя снаряжение, стал размещать крыло на броне. Сделав всё предельно симметрично, Сашка прорезал отверстия в крыле по позвоночнику, сразу оставляя крепёжные отметки на ламелях брони, затем припаял к отметкам небольшие столбики под заклёпки. Надев крыло на столбики, он их расплавил, при этом плотно закрепив крыло по позвоночнику и на плечах брони. Прицепил к крылу крепежи на локти, ладони и голень, облачился в эту деревянную конструкцию и надев шлем, стал потихоньку совершать махи и тянуть по сторонам руки, определяя в каком месте следует натянуть, либо попустить натяжение крыла.
«Да уж, её бы помять недельку, было бы не лишним и ноги хрен переставишь, надо резать наверно, а как же хвостовое крыло, я ведь не бегать, а летать собрался. Хотя с разбегу, должно быть попроще взлететь будет.» Рассуждал конструктор. Наконец решившись, он начал совершать сильные взмахи. Обрадовался, чувствуя как руки, упираются в атмосферу, но это сопротивление вопреки ожиданиям, то прижимало его к земле при поднятии рук, то немного отрывало от земли при опускании. Сашка, оценив ситуацию, стал менять положение рук при подъёме и тратить больше усилий на опускание рук, но и это действие не повлияло на вертикальную тягу, а только сносило Сашку назад. Руки налились кровью, стали тяжёлыми и неповоротливыми.
«Вот и прилетели.» Уселся на валун уставший Санёк.
Такими темпами, вы Александр Виталич обратно курить начнёте.» Сашка заметил, что после таких печальных полётов, ему захотелось покрутить в зубах вонючую сигаретку.
«Ну а что ты хотел? В первый раз и сразу к звёздам? Ага помечтай, ни навыка, ни привычки. Птички они с детства летают, а ты с детства дрова лопатой колотил. Так что, пока в мозгах отсутствует, железо-бетонный нейромост в небеса, придётся волочить жалкое существование, двуногого червяка. Да и с крыльями, что то не то. Оно вроде и получается, но оторваться от земли я не могу, как будто на одном месте, вверх вниз, вниз вверх.» Задумчиво пробубнил Сашка.
«Так, ну и что сидеть? Попытаться набрать высоту с разгона, может что и выйдет.» Схватился он за нож и разрезал крыло по длине ног. Выбрав маршрут и определив точку отрыва от земли, Сашка сложил руки по швам, и быстро побежал по аэродрому, к стартовому валуну. Сильно оттолкнувшись от валуна, он прыгнул и расставил руки в стороны.
«О чудо! Я лечу!» Мысленно закричал Санёк. Если быть точнее, он продолжал прыжок, планируя в плотной атмосфере и постепенно снижаясь от собственного веса. Приземлившись, он вернулся к взлётной полосе, и повторил последнее действие, добавив к нему несильные взмахи крыльев. Поваляв дурака до темноты, уставший Сашка, еле еле волоча крылья, вернулся в берлогу. Улететь к звёздам у него не вышло, но определённые навыки он усвоил, и теперь, полулёжа с сухарём в зубах, он задумчиво жевал, уставившись на серо-красные угли в костре. На следующий день, полный энтузиазма и энергии, но с сильными болями в руках и груди, Сашка надев броню и наплевав на тренировки с оружием, примчался на аэродром. За вечер он перемял и немного подрезал крылья, и теперь вооружённый полученным за вчера опытом, надеялся на удачный исход. Но как и в прошлые разы, стоило поднять руки для взмаха, как его неизбежно тянуло вниз.
«Что ж за непруха такая? Чего ещё не хватает? Что то значит неправильно в крыльях.» Задумчиво сидел на камне орёл.
«Надо было у Петрухи крылышки позаимствовать, может что и прояснилось в этом конструкторе.» Вспомнил Сашка своего боевого товарища. Оставался единственный, разработанный за вечер способ: Это развести костёр и пробовать подниматься вверх, при помощи летучего газа. Что он и сделал, быстро разложив огонь, Сашка подпрыгнул над ним вверх и раскрыл крылья.
О чудо! Подхваченный теплом и частицами сгоревшего камня, Сашка довольно быстро, стал набирать высоту. Как же это прекрасно, чувствовать как невидимая сила, словно пушинку уносит тебя в небеса. Сашка улыбался и пробовал крутиться вокруг своей оси, меняя положение крыльев, но вскоре
