Шрифт:
Закладка:
Оказалось, что проснулся он вечером и судя по углям в домне, проспал сутки.
«Опять же неясно. Кидал я камни перед сном или забыл. И что теперь в календаре отмечать?» Бубнил, старатель над солевой жилой. Календарь к этому времени, благодаря забывчивости хозяина, имел массу прорехов и точное число, Сашка давно потерял. Оставалось изобразить задумчивое лицо, посмотреть на неменяющееся расположение, как всегда одинакового количества звёзд и отметить паяльником несколько зарубок.
«Получается, что мы здесь уже больше месяца кукуем. Но это не точно, два три дня могу упустить, либо пририсовать. Да и чёрт с ним, ноябрь как ноябрь, последний месяц для заготовки пропитания, перед впадением в летаргический сон.» Сашка задумался, смотря на кипящую воду.
«А ведь это реально. Зимой когда делать нечего, никуда не надо и на улице пурга, постоянно хочется спать. Спишь, спишь, поел и опять спать. Так можно раз в день поесть и спать всё остальное время, и если получится сформировать привычку… Скорей не привычку, а нейросвязь в голове, то вполне возможно всю зиму продрыхнуть в тёплой берлоге. Да, это ж сколько самогону придётся заготовить? Литров сто хватит наверно.» Рассмеялся Сашка от своих домыслов.
«А если серьёзно, то почему нет. Если тренировать мозг с детства, может что и получится. Взять тот же аппендикс. Этот отросток на кишках, висит и собирает всякую дрянь в себя, и почему то, только у некоторых людей. Учёные до сих пор не знают, для чего же он там висит? А тут всё легко и просто: Если в мозгу работает определённая нейросвязь, то он запустит скрытые механизмы в организме. Те в свою очередь заставят работать железы на выработку специфических секретов, необходимых для переваривания всего, что бы ты не съел, хоть костей, хоть металла, но в определённых, небольших количествах. Бред конечно, но бред довольно интересный, ведь желудок это органический; термоядерный реактор. Да мозг это серьёзная штука, а человеческий скафандр ещё круче.» Задумался Санёк.
«Думай не думай, а надо как ни будь придумать чтоб поспать, ведь нейросвязь она хитрая штука, буду по ночам слоняться, как дурачёк согласно привычке.» Закинув ещё угольков в таз, он пожевал сухого мяса, развешал мясные лоскуты по новой и убедившись, что жар отлично обрабатывает сухари, завалился на свой любимый мягенький диванчик. Приняв горизинтальное положение, мыслитель принялся продолжать рассуждения, о невероятных возможностях, человеческого туловища.
Глава 24
Провалявшись примерно до обеда, Александр лениво поднялся и так же уныло прозевавшись, приступил к обыденным, скучным делам. Ночные посиделки и философские рассуждения, очень плохо отразились на предстоящем дне, но что поделаешь, если мозг вместо отдыха, излучает светлые мысли.
«Вам необходимо соблюдать режим сэр, иначе точно превратитесь в аморфное существо, которому ничего не надо и ничего не хочется. Великий Нехочух Александр Виталич! Так сказать.» Сашка запустил руку в солевой тазик, поскрёб по днищу и стенкам тары. Соль была, но этого рыхлого, грязно-серого отложения было немного, ещё и на вкус эта гадость была скорее горькая, чем солёная. Но всё же, это была соль. Недолго думая, Саня растворил это непонятное вещество в небольшом количестве волшебной, речной воды и подождав когда вода немного отстоялась, перелил её без осадка в другую тару. Затем, водрузил эту тару на тёплый камень, париться рядом с домной. Хоть и не быстро, но вода рано или поздно испарится, оставив в чашке готовую к употреблению соль. Отобедав, на этот раз немного подсоленной, сухой козлятиной, Сашка вспомнил про брошенную на валун шкуру, уже трое суток покоившуюся на валуне.
«Были б тут воробушки с синичками, шкура была бы уже готова, но, за неимением оных, придётся долго-долго скоблить её ножичком.» Пожалел себя мездрильщик, приступая к нехитрым, однообразным движениям. Заниматься подобным делом, ему уже приходилось в детстве, отец часто привозил с зимней охоты, медвежьи шкуры. Это были огромные, грубые и вонючие шубы, силой оружия, отнятые у хозяев. Если такая шуба висит у тебя во дворе, что корова, что конь будут обходить твой дом за километр, а соседские собаки, будут рвать глотки, пока не исчезнет этот тяжёлый дух. Сашка не помнил, зачем они с братом скоблили такие шубы, но ответ очевиден — выделанная шкура, стоит намного дороже. Вспоминая своё детство, Сашка при помощи резака, довольно аккуратно и быстро сбривал остатки мяса, оставляя после каменного лезвия ровные, гладкие, кожаные дорожки. Шуба у старика была грубая, и вся разрисованная шрамами, особенно холка и шея. Было видно, что кромсали эту холку когтями не один раз.
«Хорошо тебя ящеры долбали, по молодости. Теперь, ты удостоился чести быть моим боевым спутником, и будешь служить мне верой, и правдой!» Торжественно произнёс Санёк, проводя пальцами по кривым шрамам. А сам задумался:
«Ну очищу я тебя и что дальше? Ни мыла, не дубила, у меня нету. Попробовать развести воду с золой и хорошенько помять в тазу, а затем полоскание в реке и сушка, может что и получится.» Сказано сделано. Сашка тщательно очистил кожу, обрезал все неровности, что казались лишними и уже в сумерках, разложил готовую к дублению шкуру на валуне. На следующий день, Сашка занялся процессом дубления, используя доступные вещества и грубую силу. Процедура заключалась в продолжительной обработке водным раствором золы, плюс постоянное механическое воздействие на шкуру руками и ногами. Затем привязав измятую, грязную шкуру к валуну, закинул её в речку на ночное полоскание. Продолжая свои нелёгкие труды, Сашка изготовил
