Елизавета и Константин Загребенников кивнули мне на прощание.

Я вызвала лифт, спустилась, вышла из подъезда и пошла к своей машине. В это время запиликал мой сотовый.

— Алло, я слушаю, — сказала я.

— Тань, это я, Денис.

— Рада тебя слышать! Ну как? Удалось выяснить ай-пи адрес, с которого была отправлена интересующая меня статья? — спросила я.

— Да, Тань. Именно по этому поводу я тебе и звоню. Слушай, отправитель находится по адресу Столыпинский переулок, дом пятнадцать, квартира двадцать пять, — сказал Дык.

— Огромное тебе спасибо! — обрадованно воскликнула я. — Гонорар я тебе сейчас переведу.

Столыпинский переулок… Так ведь это адрес, по которому проживает бывшая супруга Константина Загребенникова! Ничего себе поворот! Еду сейчас туда.

Я завела мотор и поехала.

Глава 3

Я заехала в небольшой и неухоженный двор и поставила машину на свободном месте недалеко от подъезда.

Выйдя из машины, я огляделась. Н-да, захламлено здесь было основательно. Окурки, фантики, обертки — такое впечатление, что кто-то специально вывалил весь этот мусор прямо перед подъездами. Представляю, каково приходится дворнику, если таковой здесь есть. От детской площадки уцелели только песочница с грязным песком, в которой вольготно разлеглись две здоровые лохматые бродячие псины, и сломанные качели. Впрочем, и сам многоквартирный дом давно требовал ремонта, хотя бы косметического: краска на фасаде дома давно облупилась, а местами обвалилась и штукатурка.

Я подошла к подъездной двери и набрала квартиру Валентины на пульте домофона. Ждать ответа мне пришлось довольно долго. Наконец я услышала в трубке:

— Кто там?

— Это частный детектив Татьяна Александровна Иванова, — назвала я себя. — Могу я услышать Валентину Владимировну?

— Это я, — отозвался женский голос. — Но я не нанимала никаких частных детективов.

— Меня нанял ваш бывший супруг Константин Александрович Загребенников, — объяснила я.

— Ну а я-то тут при чем? — довольно грубо поинтересовалась женщина.

— Валентина Владимировна, я занимаюсь расследованием убийства вашей дочери Анастасии. Если вы отказываетесь поговорить в домашней обстановке, ладно, вас вызовут повесткой в отделение полиции, — едва сдерживая раздражение, сказала я.

— Ладно, проходите, — нехотя проговорила Валентина.

Запиликал домофон, и дверь открылась.

Поднявшись на нужный этаж, я открыла тамбурную дверь. В саму квартиру дверь была уже открыта. В дверном проеме, уперев руки в бока, стояла полная женщина в длинном шелковом халате лилового цвета с крупными яркими цветами.

Возможно, в молодости супруга Константина Загребенникова была довольно привлекательной, но сейчас налицо была явная неухоженность. Об этом свидетельствовали отросшие темные корни волос, явно нуждавшиеся в покраске, и облетевший лак на ногтях.

— Можно пройти? — спросила я, поскольку Валентина не торопилась пригласить меня в квартиру.

— Ах да, проходите, конечно, — спохватилась бывшая супруга Загребенникова и посторонилась.

Валентина провела меня в большую комнату, которая, судя по всему, служила гостиной. Она явно нуждалась в ремонте или хотя бы в обновлении стен, поскольку обои уже выцвели и местами отклеились. Мягкую мебель тоже не мешало бы заменить или же, на худой конец, почистить, поскольку угловой диван, например, уже был чем-то испачкан.

Валентина села на одно из кресел, стоявших перед диваном, а мне предложила второе, указав на него кивком:

— Прошу, располагайтесь. Вы сказали, что вас нанял Константин, — начала женщина. — Простите за мой вид, — Валентина показала на свой халат, — но я до сих пор не могу прийти в себя… когда Константин сообщил мне, что Настеньки… что моей Настеньки больше нет…

Валентина закрыла лицо руками и зарыдала.

— Может быть, вам принести воды? — спросила я.

— Что? — Женщина на секунду отняла руки от лица. — Нет, не нужно, сейчас все пройдет. Просто… такая весть… такая утрата. Не знаю, как я это переживу…

Последнюю фразу Валентина сказала уже вполне обычным, без надрыва, голосом. Да и на ее лице не было видно искреннего горя, связанного с утратой дочери. Наверное, поэтому все ее всхлипывания выглядели довольно неестественно, как-то по-театральному.

— Ох, если бы не Игорек — это мой теперешний муж, — я бы попросту не вынесла этого трагического известия, — продолжала Валентина. — Он вот сегодня даже остался дома, не пошел на работу, чтобы поддержать меня и вообще…

Женщина сбилась и замолчала.

— А где работает ваш муж? — как бы между прочим поинтересовалась я.

— А… Ну, Игорек… он сейчас занимается новым проектом, вот… Ах, у него так много планов, так много! В общем, он пока выбирает и…

— Значит, ваш муж сейчас находится дома, — сделала я вывод из сбивчивых объяснений Валентины. — Ну что же, очень хорошо. Тогда я и с ним побеседую тоже.

— Но… А с ним-то вам зачем беседовать? — удивленно спросила женщина.

— Видите ли, у меня такое правило: опрашивать всех, кто так или иначе общался с жертвой преступления. С вашим бывшим мужем я уже поговорила, — объяснила я.

— Ну, это я могу понять, ведь дочь жила у Константина, — кивнула Валентина.

— Но ведь вы, как мать, тоже являетесь близким человеком для Анастасии, — заметила я.

— О, ну конечно! Как же иначе! — горячо согласилась со мной женщина. — Да, вы абсолютно правы. Хорошо, спрашивайте. Я готова ответить на все ваши вопросы, если это поможет поймать убийцу моей дочери.

Валентина опять всхлипнула, видимо, решив, что пора снова пустить слезу.

— Но только я не совсем понимаю, что важного я могу сказать по этому поводу, — вновь глядя на меня совершенно сухими глазами, начала женщина. — Понимаете, Татьяна… правильно?

— Да, Татьяна, — кивнула я.

— Так вот, Татьяна, мы ведь с Настенькой общались, ну… довольно редко. А все почему? Потому что Константин не разрешал мне видеться с Настей тогда, когда нам обеим этого хотелось! Да, дочь тянулась ко мне, я это чувствовала. А Константин… он говорил Насте про меня такие вещи, вы себе не представляете!

Валентина заломила руки и возвела глаза к потолку.

— И вы знаете, почему он препятствовал нашим встречам? Да потому что я разошлась с ним и вышла замуж за Игоря! — продолжила Валентина. — Но я же не личная собственность Константина, в конце-то концов! Неужели я не имею права быть счастливой? Да, я полюбила мужчину, полюбила Игоря. И он полюбил меня! Кстати, Настенька поняла меня и приняла мой выбор, несмотря на то что Константин всячески настраивал дочь против меня. А я хотела, чтобы Настенька жила с нами, здесь! Однако Константин не разрешил!

Валентина смахнула слезы.

— Это было так жестоко, так жестоко, — прошептала женщина, видимо, и впрямь поверив в то, что сама рассказывала.

— Я вас поняла, Валентина. Скажите мне вот что: Анастасия была откровенна с вами? — спросила я.

— Что, простите? — Женщина недоуменно посмотрела на меня. —