– Это не совсем город, – задумчиво поправил его Тот, – а космодром подскока. Поэтому тут ничего лишнего, только ангары, хранилища и несколько жилых зданий для персонала.

– То есть военный объект, не гражданский? – Карна такой поворот событий немного удивил. Ведь если не с кем было воевать…

– Когда его строили, не существовало таких понятий, как «гражданский» или «военный», – ответил Эрра. Карн почему-то подумал, что бог войны уже бывал здесь. Причем в Ра, а не в Лимбе.

– Ладно, хватит лясы точить, – Рокеронтис шел позади и внезапно остановился. – Прогулка закончилась. Тут уже небезопасно, так что я вперед, если никто не против.

Эрра скептически посмотрел на Песочного человека.

– Да в норме я! – почти со злостью ответил тот. Бог ночных кошмаров мимолетным движением выхватил из воздуха свои катары. Губительная сталь разразилась лазурными бликами. «Тише, тише, малыши», – ласково проговорил Рокеронтис, и Карн не сразу понял, что обращается он к своему оружию. Блеск катаров тут же померк, металл медленно потускнел и потом вообще перестал отражать свет.

Карн улыбнулся, подумав, что его собственное оружие не нуждается в подобных трюках. Клинок Мурамасы блестит ярче солнца и не привык скрадывать свое присутствие от врагов. Он извлекается лишь в последний момент и лишь с одной целью – убивать! Парень даже немного опешил от собственных мыслей, но не стал себе врать – они пришлись ему по душе.

Когда они вошли в город, Рокеронтис уже скрылся за ближайшим поворотом, а Локи отступил назад, отстав на несколько шагов. Они успели пройти две радиальные улицы, прежде чем услышали до боли знакомый стрекот. А потом стрекот внезапно оборвался, само собой – это сработал Песчаный человек. А вскоре он и сам возник перед ними будто из ниоткуда.

– Они везде, – сказал бог ночных кошмаров, деловито обтирая о джинсы катары, обильно смазанные грязной мантикорьей кровью. – Со всех сторон, готовятся к бою. Я порешил разведчиков.

– Разведчики? – переспросил Карн. А сам сжался, напружинился, готовый в любое мгновение выхватить клинок. – Им еще и тактика знакома?

– Громко сказано, – хмыкнул Локи, озираясь. – Но какой-то там разум у них есть, так что вполне могли выставить дозорных, чтобы предупредили о нашем приближении.

– А смысл? – потупился Рокеронтис. – Какая им разница, где нападать?

– Ждут, пока выйдем к площади, – ответил Эрра. Он уже держал в руках свой жуткий полуторник. – На узких улочках им неудобно использовать численное превосходство.

– Так не будем их разочаровывать, а? – Рокеронтис подмигнул богу войны. – Все равно нам прямо, верно?

– Верно, – поспешно согласился Тот. – Только вот они нас явно ждали. Но мантикора никогда бы не додумалась подождать, пока враг выйдет на открытое место. Ими кто-то управляет.

– И это меняет наши планы? – заискивающе полюбопытствовал Рокеронтис.

– Нет, – мрачно ответил Тот. – Сейчас мы все равно не поймем, кто наш истинный враг.

– Тогда чего тормозить? – с этими словами Рокеронтис направился к тому месту, где центральные улицы космодрома сходились в площадь у подножия большой пирамиды.

Карн спиной ощутил горячее дыхание истинного огня. Он на ходу обернулся – в левой руке Локи держал треугольный геральдический щит из серого металла, а по его правому предплечью струились изнывающие в бездействии языки всепоглощающего пламени.

Как только они вышли на площадь, стрекот замкнулся со всех сторон. Боги не обратили на него внимания и двинулись дальше. Добрались до середины открытого пространства и несколько сотен сочащихся животной ненавистью глаз посмотрели на них из проемов боковых улиц, с крыш приземистых строений, из немногочисленных окон жилых построек. Карн сделал шаг, другой, а потом Эрра скомандовал «В круг!» и он выхватил из мгновенно материализовавшихся ножен клинок Мурамасы.

Зачарованная сталь запела в его руках. Огненная Тень жаждал крови, он беззвучно клялся, что впитает в себя смерть неразумных врагов, насытиться их болью и страхом, испив все до последней капли. Карн хищно улыбнулся в унисон мыслям клинка, обещая ему, что монструозной крови будет в достатке.

Мантикоры хлынули со всех сторон единым фронтом, как по команде. Первую волну Локи сжег огненным хлыстом, закрутив бич в непреодолимое кольцо. Но вторая шеренга атакующих не дрогнула, хотя, как помнилось Карну, мантикоры не отличались особой храбростью. Локи испепелил еще несколько десятков этих тварей, прежде чем первая из них напоролась на меч Эрры.

Схватка разгоралась. Рокеронтис начал свой безумный танец, выписывая руками короткие комбинации с такой скоростью, что человеческий глаз просто не успевал за его движениями. Тот завертел над головой восьмерку, а когда опустил боевой посох, его не столь пафосное, но не менее эффективное оружие раскроило сразу несколько львиных черепов. В это время справа от Карна бог войны раз за разом поднимал и опускал свой демонический клинок, по которому все чаще и чаще пробегали багровые искры. Локи по-черному ругался где-то сзади, прикрываясь щитом, и с некоторой периодичностью выпуская в наступающую стаю огненные фонтаны.

Карн занес невесомый клинок над головой и это движение тоже было боевым – перед ним на белесую землю упала разрубленная пополам мантикора. Он даже не почувствовал, как злая сталь встретилась с мерзкой плотью чудовища. Парень опустил меч на голову второй мантикоры, легко ушел в сторону от разящего хвоста третьей, четвертую встретил молниеносным выпадом. Закрутился в пируэте, обрубая лапы, клешни, хвосты и головы, и вернулся на свое место в кругу.

Он быстро прикинул, что в такой свалке можно рубить по всей передней полусфере, не целясь – его клинок в любом случае натыкался на вражескую плоть и беззвучно ревел от восторга. По идее с течением времени парень должен был уставать, но чувствовал, как каждый новый удар лишь прибавляет ему сил.

И вскоре Карн понял главный нюанс клинка Мурамасы. Попадая по врагу, он физически ощущал прилив энергии, но если случалось так, что клинок рассекал воздух, а не плоть, волшебный металл ярился и начинал вытягивать энергию уже из своего владельца. Когда врагов много, это несущественно, но в поединке с умелым воином может стать серьезной проблемой. «Вот вам наглядная демонстрация принципов кенджицу, – подумал Карн, – один удар – один труп, иначе херовый был удар, да и рука, его направившая, не лучше».

Они рубились довольно долго, а потом, когда Карн ощутил, что