— А ты хват! — С непонятной, то ли одобрительной, то ли осуждающей интонацией, хмыкнул старший оперуполномоченный. Но тут же сменил тон, и в его взгляде появилась какая-то рассеянность. — С другой стороны, официально парень ещё в госпитале. Да и, за привлечение к операции гражданского, тоже могут втык дать. — Майор потёр переносицу и закончил. — К тому же, с этого дела юноше, всё-равно, пока никаких плюшек не светит. Максимум, устная благодарность. А уведут у нас этого гения — как пить дать!

— Так, и я о том же, тащмайор! — Обрадованно поддержал вышестоящего коллегу дежурный. — Оформим всё без его участия! А хлопца потом отблагодарим!

— Не красиво это, вообще-то. — Явно проигрывая борьбу с собственной совестью, еле слышно прошептал Анатолий Викеньтьевич. — Но, с другой стороны, своя жопа ближе. — Он экспрессивно ударил кулаком в ладонь и, окончательно утвердился в не очень пристойном, с моральной точки зрения, но абсолютно правильным в практическом плане, решении. — Ладно, задокументируем, как договаривались. Ты, заподозрив Артемьева в более тяжком проступке, чем хулиганка, вызвал меня. А потом, после проведённого допроса, он раскаялся в содеянном, и совершил чистосердечное признание.

На этом высокие переговоры были закончены и, когда машина подъехала к опорному пункту, вышеупомянутого Артемьева провели в кабинет и начали составлять протокол дознания.

Утро встретило солнечным лучиком, уместившимся на противоположной от окна стене и вездесущим запахом лекарств.

Широко зевнув, я потянулся и, несильно напрягая мышцы, вскочил с кровати. Настроение было великолепным и, давая выход бурлящей во мне позитивной энергии, я встал в боевую стойку и провёл несколько серий.

Махая в разные стороны руками и ногами и радуясь жизни. При этом с удовольствием отметив что, память, по крайней мене, память тела, возвращается неплохими темпами.

Ещё вчера не задумывался о чём-то таком. А тут — р-раз! И, кажется, готов выйти на ринг против самого Мухаммеда Али.

При мыслях об этом спортсмене я слегка напрягся, так как кроме имени и какого-то, смутно мелькнувшего на краю сознания, образа высокого темнокожего парня, больше ничего в голову не пришло. И это напоминание об амнезии неприятно резануло душу.

Впрочем, не желая терять проснувшегося вместе со мной позитивного настроения, я поспешно затолкал эти пораженческие мысли у дальний угол своей беспокойной головы и, дыбы окончательно утвердиться в том, что «всё идёт по плану», снова замолотил воздух кулаками.

В здоровом теле — здоровый дух! Чувствовал я себя более, чем отлично. Ну а, что касается некоторых… м-м-м… белых пятен в прошлом… Всему своё время, как говорится.

Песни ж вон, вспомнились. Драться, оказывается, умею. Да и вообще, я ж всего пару дней, как очнулся! Так что, нечего предаваться унынию!

Словно в ответ на эти, внушающие оптимизм мысли, в черепушке тут же зазвучал весёлый залихватский мотивчик. И, умываясь и вытираясь вафельным полотенцем, я довольно мурлыкал и насвистывал. Слова сами-собой всплывали из глубин памяти, а простая и завораживающая мелодия так и требовала, чтобы её как можно скорее предъявили слушателям.

И, словно отвечая на мои мысли, мироздание немедленно направило события в нужное русло. В дверь тихонько постучали и, после моего энергичного: «Войдите»! на пороге появился Сергей Петрович.

— Привет, Коля! — Поздоровался он и, спросив взглядом разрешения, уселся на стоящий у прикроватной тумбочки стул. — Как проводил?

— Нормально! — Мучительно размышляя, стоит ли посвящать, хоть и несомненно хорошего но, по сути, пока ещё малознакомого человека, во вчерашние периптелии, ответил я. И поспешил поблагодарить. — Кстати, спасибо за одежду! Очень выручили!

— Да, пожалуйста. — Вроде бы рассеянно, ответвил Сергей Петрович. Но, судя по невзначай брошенному вокруг взгляду, состояние и нахождение вещей волновало его довольно сильно. Что и подтвердилось следующим вопросом. — А… где?

— Тута! — Моментально отреагировал я. И, засунув руку под кровать, вытащил полотняный мешок. — Всё в целости и сохранности! — Поспешно заверил я выручившего меня человека. И, как и положено в таких случаях, пообещал. — Я ваш должник.

— Это вы напрасно, молодой человек. — Глаза собеседника хитро и, я бы даже сказал, как-то по-иезутски, блеснули. — То есть, весьма похвально, что вы чувствуете себя обязанным и не боитесь в этом признаться. Но, я не из тех людей, которые постесняются напомнить об опрометчиво взятых на себя обязательствах.

— Да, ради Бога! — Искренне рассмеялся я. — Отчего же не помочь хорошему человеку! Тем более, что услугу он оказал вперёд.

— Вот и славно. — Кивнул каким-то смим мыслям Сергей Петрович. И тут же сменил тему. — А что это вы напевали сейчас? — С еле скрываемым нетерпением полюбопытствовал он. — Если не секрет, разумеется…

— Да так… Как-то само пришло в голову. — Немного смутившись, отмахнулся я. — Знаете, проснёшься с хорошим настроением и что-то мурлыкаешь себе под нос.

— Ну да, ну да… — Тихонько прошелестел Сергей Петрович. И, в такт своим мыслям пробарабанив пальцами по тумбочке. И опять увёл разговор в сторону. — Вы завтракать идёте?

— Угу. — По-простому подтвердил я. — Сейчас, только постель заправлю.

Я накинул на кровать одеяло и, взбив подушку и установив её треугольником, бодро отрапортовал. — Готов!

— Ну, тогда пошли. — Дал отмашку Сергей Петрович. — Заодно и поговорим.

Содержание беседы не представляло для меня тайны. Ну, по крайней мере, смысл нашего разговора, я мог предположить с почти стопроцентной вероятностью. Ведь совсем нужно быть гением и обладать какими-то, совсем уж выдающимися склонностями к анализу, чтобы элементарно сложить два и два.

Познакомился он со мной после устроенного, с подачи непоседливой Верочки, импровизированного концерта. Причём, сразу показал заинтересованность в мой талантливой нескромной персоне. Да такую явственную, что не пожалел довольно таки дорогих шмоток! И не побоялся отдать их практически сразу, после, признаюсь, почти без надежды на благополучный исход, озвученной мною просьбе.

Что ж, по итогу, получается, что моё доморощенное музыцирование чем-то заинтересовало этого взрослого, по сравнению со мной, конечно, человека. Причём настолько, что он готов тратить своё время на убалтывание на что-то, очень и очень для него важное, «гениального» меня.

В столовой мы взяли паровые котлеты с картофельным пюре, сладкий горячий чай и по паре пирожков с повидлом. И, усевшись за столик, принялись неторопливо поглощать пищу.

— Какие у вас дальнейшие планы? — Осторожно поинтересовался Сергей Петрович, вытирая губы салфеткой. — Куда думаете направить свои стопы после выписки?

Мда-а… Это он сейчас хорошо спросил. Душевно так. И, главное, по-существу.

Ведь, идей-то, по крайней мере, реальных и конструктивных, в общем и целом, не было. То есть имелись какие-то, надо признаться, довольно-таки расплывчатые планы. Вроде «явиться в главк, получить направление и отбыть к месту службы».

Вот только где находится эта самая «главная контора», распределяющая по городам и весям молодых младших лейтенантов, я не имел совершенно никакого представления. Вроде бы, наметились неплохие шансы стать сотрудником убойного отдела. Но, опять-таки, несмотря на моё вчерашнее «расследование», всё это было шито белыми нитками. Так как ничего конкретного не прозвучало и приглашения мне не озвучили.

В общем, чтобы замаскировать возникшую паузу, я так же потянулся за салфеткой, лихорадочно обдумывая, что этому, на первый взгляд, неплохому дядьке, от меня надо.

Но, по всей видимости, Создатель благоволит ко всем, попавшим в беду и нуждающимся в помощи младшим лейтенантом милиции. Так как, не знаю уж, каким образом истолковавший мою заминку собеседник, начал додумывать за меня.

— Я поинтересовался. — Негромко уведомил он. — Вас распределили в Управление Внутренних Дел Свердловской области. — Вам предписано занять одну из должностей участковых инспекторов в каком-нибудь из близлежащих посёлков.

— Ну-у, да-а… — Толком не зная, что ответить, вяло протянул я. — А, что в этом плохого?

— Что вы, что вы, Коля! — Поспешно выставил перед собой обе ладони собеседник. — Я ни в коей мере не считаю службу по охране общественного порядка чем-то зазорным. — Он почесал кончик носа и, зачем-то посмотрев на потолок, снова вернулся к теме моего вчерашнего выступления. — Скажите, а те песни, что вы исполняли… Они откуда?

Я почувствовал, что беседа поворачивает в какое-то скользкое русло. И, понимая, что начинаю ступать по чрезвычайно тонкому льду, еле слышно промямлил.

— Да так… Знаете, как-то само-собой приходит в голову.

Отчего-то мои слова воодушевили Сергея Петровича. И, заметно разволновавшись, он вскочил со стула, вызвав несколько удивлённых взглядов, брошенных на него окружающими.

«Ну да, поели — пора и честь