Шрифт:
Закладка:
Остановившись сегодня вечером у своего брата, я звоню детям, чтобы пожелать спокойной ночи, спросить, как прошел их день, и сообщить им последние новости о Дэше. По словам Поппи, он разыгрывает из себя жутко травмированного и утверждает, что не сможет выполнять какую-либо работу по дому в течение примерно трех месяцев. Дети смеются, услышав это.
Повесив трубку, я ложусь в постель. Обычно это время, когда я прокручиваю в голове сегодняшний день, все то, что я не успела сделать или могла бы сделать лучше. Беспокойство — мой сосед по постели. Но твердое тело Матео и воспроизведение того, что мы делали ранее в моем офисе, прямо сейчас заполняют мои мысли. Схватив свой сотовый, я вижу сообщение от самого мужчины, и мое сердце делает небольшой скачок.
Матео: Дважды проверил список!
Я: Ты Санта?
Я нажимаю отправить, прежде чем понимаю, что он может не понять отсылку на рождественскую песню. В конце концов, у Матео нет детей. Возможно, он не слышал эту песню десятилетиями.
Матео: Я определенно знаю, кто был непослушным и милым!
Я: Что ты предпочитаешь? Непослушную или милую?
Это намного лучше, чем беспокоиться о сегодняшнем дне. Некоторые люди называют это секстингом, но я думаю, что в текстовых отношениях есть что-то приятное. В любом случае, это полезно для души.
Глава 15
ОБРАТНАЯ ПАСТУШКА
Райан пригонит машину в любую секунду. Я изо всех сил стараюсь произвести впечатление хорошей мамы, чтобы не испортить сюрприз. Все трое детей сидят на кухонном островке, перед ними бутерброды. Бутерброды говорят, что сегодня ничего особенного не происходит. Коннор не притронулся к своему. Мне достаточно произнести его имя, чтобы несколько слез скатились по его щекам. К моему удивлению, это Джейкоб протягивает руку и похлопывает его по спине.
— Что происходит? — я спрашиваю. Все трое уставились в свои тарелки. — Я обещаю вам, ребята, что с Дэшем все в порядке.
— Дело не в этом, — говорит Ава, затем слегка подталкивает Коннора локтем. — Скажи ей.
Он смотрит на меня своими большими голубыми глазами, полными слез.
— Я не хочу ехать в отпуск с папой на следующей неделе.
Бросая взгляды на Аву и Джейкоба, я спрашиваю:
— Почему нет? Ты любишь пляж.
— Это слишком далеко, — говорит Коннор, слезы текут быстрее.
И снова Джейкоб обнимает его за плечи.
— Это столько же времени, сколько ты обычно проводишь со своим отцом.
— Это слишком далеко, — кричит Коннор. — Я погуглил это место. Это почти в часе езды отсюда. А если ты на работе в Атланте, то это очень далеко.
— Коннор, — мягко говорю я, — ты же уже привык, что я езжу в Атланту по работе. Раньше тебя это никогда не беспокоило.
— Вот когда я здесь, это совсем другое дело. Что, если ты мне понадобишься?
— Ты забыл, что твой дядя Джи владеет авиакомпанией? Я сяду в самолет и прилечу.
— Нет, ты этого не сделаешь, — кричит он.
— Коннор, конечно, я так и сделаю.
— Может быть, для чего-то большого, — говорит он. — Но не в том случае, если я просто поцарапаю колено или захочу показать тебе что-нибудь классное.
Я тянусь к его руке, поскольку Джейкоб все еще держит его.
— Ты прав. Не для таких вещей. Но ты можешь связаться со мной по FaceTime и показать мне
— Это не одно и то же, — насупливается он.
— Я знаю, — говорю я, и чувство вины за развод тяжело ложится мне на грудь. Я чертовски ненавижу это из-за своих детей, особенно из-за Коннора. Он едва помнит нас с его отцом вместе и, вероятно, никогда не вспомнит, чтобы мы были счастливы.
— Ты можешь показать мне, — говорит Джейкоб.
Я чуть не падаю от шока — что мой сын-подросток утешает своего младшего брата, что его голос такой глубокий, что он не просто хрюкнул, а фактически закончил предложение.
— Ты ненавидишь играть со мной, — тихо говорит Коннор.
Джейкоб пожимает плечами.
— Только в отпуске.
— Действительно?
Джейкоб отвечает, слегка ударяя кулаком своего брата в плечо. Это означает, что они договорились.
— А я вылечу любые ободранные колени, — говорит Ава. — Я знаю, как мама это делает.
Я снова чуть не падаю от шока. Я люблю эти редкие случаи, когда дети поддерживают друг друга, когда мы все движемся в одном направлении. Но в то же время я испытываю чувство печали из-за того, что им приходится обходиться без меня. Это несправедливо по отношению к ним. Я отворачиваюсь и выхожу из кухни, прежде чем окончательно теряю самообладание. Станет ли это когда-нибудь легче?
Раздается звонок в дверь. Пришло время сделать счастливое лицо, но Райан слишком хорошо меня знает. Я открываю дверь, и он приветствует меня вопросом.
— Что происходит? — спрашивает он и раскрывает объятия.
Я делаю шаг назад.
— Поговорим позже, — говорю я, вытирая лицо. Я выглядываю в переднее окно и вижу огромный бант на крыше машины. — Дети! — я кричу. — Подойдите сюда на секунду.
Джейкоб и Коннор появляются первыми. Рука Джейкоба лежит на плече его младшего брата. Райан смотрит на меня, видя маленькие красные глазки Коннора, и я просто качаю головой.
— Папа, что ты здесь делаешь? — спрашивает Коннор.
— Это сюрприз, — говорит он, немного наклоняясь. — Ты в порядке, приятель?
— А мама может поехать с нами в отпуск? — спрашивает Коннор. — Как настоящая семья.
Райан слегка морщится. Я видела этот взгляд в его глазах только один раз. В тот раз его сердце разбилось.
— Мамочке нужно работать, приятель.
— Дядя Джи отпустил бы ее, — говорит Коннор, и с каждым словом в его тонком голосе появляется надежда. — Я знаю, что он бы это сделал.
Входит Ава и теребит свой телефон, рассеянно здоровается с отцом. Она пожалеет об этом через минуту.
— Давай поговорим об этом позже, — говорит Райан Коннору и встает на ноги. — Ава, я кое-что забыл в машине. Не могла бы ты сходить за этим для меня?
Все еще глядя на свой телефон, Ава открывает входную дверь. Джейкоб видит это первым, но мы жестом просим его замолчать. Когда Ава достигает крыльца, она вынуждена поднять глаза, а потом так громко визжит. Райан покачивает ключами